Свой дракон - Галина Львовна Романова

Он поднял глаза. Горец стоял на своем месте и, поймав взгляд, подмигнул.

– Спасибо! Как ты это делаешь?

– Просто смотрю, – пожал плечами Авидар.

– Смотришь – и все? Но я тоже смотрел – и ничего не видел!

– Ты смотришь обычным зрением. А я жил в горах, где зачастую видения бывают обманчивы. Тебе кажется, что подо льдом – камни, делаешь шаг – и проваливаешься в ледяную воду. Тебе кажется, что этот мостик не выдержит и куропатки – но потом оказывается, что по нему свободно может пройти целое стадо овец. А если надо на глаз определить расстояние между скал – допрыгнешь или нет? Или грозит ли тебе лавиной заснеженный склон? Да мало ли что!.. Вещи вообще не такие, какими кажутся.

– Золотые слова, будущий мастер иллюзий! – раздался голос брата Дайвена. – Вы так хорошо умеете разбираться в наведении чар?

– Э-э… не настолько, чтобы вы могли называть меня мастером, – быстро ответил горец, опуская глаза.

– Ну-ну, скромность хороша, но если похвала заслужена, ее стоит забыть и открыто признать свои достоинства. Вы где-то учились, юноша?

– Специально – нет.

– Значит, эти способности у вас врожденные?

– Не знаю.

Готик смотрел во все глаза и слушал во все уши. Авидар явно напрягся, почувствовав интерес брата-драконоборца к своей персоне. Юноша ощущал волнение и напряжение приятеля, как свои собственные. «Что делать, если спросит?.. Иллюзии… Сумею ли я…» Он даже помотал головой – обрывок чужой мысли ворвался в разум внезапно, как порыв ледяного ветра.

…Ледяной ветер воет в скалах, летит в глаза колючая снежная поземка… Под лопатками ощущается камень, впереди – пропасть, дорога только вперед… Надо сделать шаг – туда, вниз, во-он до того уступа… Но это невозможно! Чтобы одолеть пропасть, нужны крылья – или магия. «Что же ты застыл? Лети!» Толчок… шаг… миг падения, похожего на полет… Полет, похожий на падение… Камни…

– Юноша, что с вами? Юноша!

Готик открыл глаза и не сразу понял, что изменилось в мире. Потом до него дошло: он лежал на полу, видимо, упав с кафедры. Вокруг столпились удивленные, напуганные, заинтересованные соученики. Ближе всех, едва не сталкиваясь лбами – брат Дайвен и Авидар. В черных глазах горца – изумление, настолько странно перемешанное с каким-то иным чувством, что Готик уставился на приятеля, не слыша, что ему говорит наставник.

– Ты чего?

– Н-ничего. – Горец моргнул, и расширившиеся черные зрачки сузились опять, вернув его глазам природный золотистый цвет. – А ты?

– Что это было? Юноша, отвечайте!

Готик медленно сел, ничуть не удивившись, что его поддерживают под локоть. Голова слегка кружилась.

– Я… что-то увидел.

Со всех сторон послышались смешки – еще бы, все занятие было как раз на этом и построено, чтобы что-то увидеть! Только вот никто от увиденного не падал в обморок.

– Это был не обморок. – Драконоборец помог юноше встать. – Такое бывает очень редко – нужен стресс, чтобы проснулись магические способности. Их что-то пробудило. Что случилось? Вы что-то видели? Слышали? Ощутили?

– Ветер. – Готик нахмурился, вспоминая. – В скалах…

– Это я виноват, учитель, – быстро перебил его Авидар. – Наверное, вы рано меня похвалили – я рассказывал Готику о горах и о том, что в скалах все бывает не таким, как кажется. Ну и, наверное, немного перестарался… Или у него оказалось слишком живое воображение.

– Воображение – это прекрасно! – заявил драконоборец. – Настоящим мастером иллюзий не станете, не имея воображения. Но его стоит держать в узде, иначе вместо разрушения иллюзий вы начнете их создавать.

– А разве это плохо – создавать иллюзии? – хлопнул ресницами Авидар.

– Именно этим, юноша, занимаются драконы! Среди людей это настолько редкий дар, что я бы не стал даже развивать эту тему… Ну как? Вам лучше?

Готик покивал головой. Слабость прошла, дышалось легче. Он самостоятельно взобрался на свое место, на всякий случай опираясь о крышку руками. Остальные ученики поспешили тоже вернуться на свои места.

– Итак, – заговорил брат Дайвен, когда в зале установилась относительная тишина, – я, с вашего позволения… Юноша, а вы что делаете?

Радуясь, что на сей раз не он оказался в центре всеобщего внимания, Готик обернулся на голос учителя. Яунист нервно сжал кулаки. Как-то так получилось, что он оказался единственным, у кого не было своего «рабочего места». Девятнадцать юношей отыскали так или иначе самостоятельно или с чьей-то помощью свои кафедры, а он – нет.

– Сэр, я… э-э… просто…

– Забыли? – участливо подсказал наставник.

– Да. Когда Готик упал, все бросились к нему, и я забыл про свою… свое место, – промолвил молодой рыцарь.

– Но сейчас, надеюсь, вы о нем вспомнили?

– Да.

– Тогда возвращайтесь на рабочее место – и приступим. Или вы его так и не нашли?

Яунист скрипнул зубами.

– Тогда что же вы забыли на моей кафедре практической магии? – правильно понял его заминку брат Дайвен. – Без наличия магического потенциала вам нечего делать в рядах драконоборцев.

– Но понет… поценти… дар у меня есть! – воскликнул молодой человек. – Иначе меня бы не приняли сюда!

Сказать по правде, Готик мог понять панику, которая внезапно зазвучала в голосе рыцаря. Попасть в Школу Драконоборцев считалось весьма престижным. Рыцари этого Ордена веками спасали мир от налетавших с северных гор драконов. За мирные годы они натаскивали учеников, успевая подготовить четыре группы, дабы в Год Дракона во всеоружии встретить крылатую опасность. Позором считалось быть отчисленным – не просто за какие-то нарушения, но за то, что ученик оказывался непригоден к службе. И если Яунист бездарь в магии, значит, его выставят за ворота в двадцать четыре часа. Его семье придется долго отмываться от этого позора, тем более что найдутся недоброжелатели, которые непременно напомнят: мол, моего сына не приняли из-за вашего, а он мог бы стать лучшим рыцарем…

Краем глаза он заметил, как напрягся горец.

– Охотно верю, что магический дар у вас присутствует, – кивнул брат Дайвен, – только он лежит отнюдь не в области снятия и наложения иллюзий. После занятий я предложу вам пройти дополнительный тест. А пока, раз вы не в состоянии занять свое место… займите чужое!

Ученики в удивлении стали переглядываться, пытаясь разгадать, что же имел в виду наставник. Пока они думали, Яунист принял решение и направился к оцепеневшему от неожиданности Садуго.

– Слазь, – процедил он. – Ты себе еще найдешь!

Веснушчатый паренек весь сжался. Садуго был самым маленьким и щуплым в группе, ему никто не давал больше двенадцати лет, хотя ему незадолго до принятия в Орден исполнилось пятнадцать. Он вечно оказывался последним, получал на занятиях больше всего замечаний и терпел подначки одногруппников. А теперь еще и это…