Подводный город Протто - Эдуард Романович Шифман

хранителей. Я с удивлением увидел среди них Зенга. Подумал: «Неужели Зиг удержит всех?» В это время нижний крыс стал карабкаться наверх и вскоре был рядом с командиром. Через несколько секунд наши сидели на перекладине посадочных опор машины хранителей. Я боялся, что она улетит и Зиг не успеет ничего сделать. Но коптер стал вдруг опускаться и приблизился к месту, где Зэя взывала к Протто, спасая своих друзей. Машина зависла над ней.

Хранитель в машине переместился к борту, взялся за поручень и начал раскручивать электрический хлыст. Я узнал в нем Кэна.

– Зэя! – закричал я что есть сил и бросился к ней, не думая и не зная, что буду делать. Просто чтобы быть рядом и защитить.

Она не ответила. Погруженная в диалог с Протто, сосредоточенная на спасении своих друзей. Не слышала или не захотела ответить. Были вещи поважнее всего, что происходило вокруг нее. Зиг с бойцами поняли меня. Они уже карабкались наверх, цепляясь за выступы, чтобы напасть на хранителей. Но им нужно было время. Хотя бы несколько секунд, которых не было. Я увидел, как Тир встал между коптером и Зэей, чтобы заслонить ее. Я вскочил ему на плечо, чтобы остановить удар.

Хлыст взметнулся, и его острый жалящий хвост понесся навстречу нам. Я увидел, как Зенг прыгнул с борта красного коптера наперерез свистящему голубому языку. Как хлыст, извиваясь, обернулся вокруг его тела, стал укорачиваться, теряя силу. Как на излете коснулся поднятой вверх руки Тира. Почувствовал боль удара по спине. Увидел, как падает на пыльную землю Зенг и хватается за обожженную руку Тир. Как Зэя прижимается к нему, пытаясь принять боль.

Второго удара Кэн сделать не успел. Зиг с бойцом взлетели по его одежде к самому лицу. Хлыст выпал из ослабевших рук хранителя. Другие крысы напали на пилота, приставили к шее эо канцелярские ножи, жестами приказывая сесть.

Я бросился к брату. Он лежал среди камней. Кровь, смачивая пыль, растекалась под ним. Не было слышно его музыки. Ее бешеного ритма. Подошел Тир. Осторожно поднял безвольно обмякшее тело Зенга и понес к Зэе. Она взяла его в протянутые лодочкой ладошки и положила перед собой.

Би и Сон уже сидели. Они были слабы, но опасность для них миновала.

Красный коптер приземлился неподалеку. Пилот и обезоруженный Кэн спрыгнули с него и бросились бежать в сторону храма. Тир помог Би и Сону подняться. Зэя принесла Зенга.

– Я не смогла помочь!

Слезы катились из ее глаз. Я и сам был готов разреветься. Ведь Зенг был моим лучшим другом. Все это было так несправедливо! Я вдруг понял, что больше никогда не услышу его песен, не увижу, как он крутит «солнце» на турнике, как танцует. Больше никогда он не обнимет меня так, что хрустнут ребра.

Я взглянул на убегающего Кэна. Ненависть захлестнула меня. Почему он жив? Никому не нужный. Отвратительный. От него только зло. Я включил нож и побежал за ним. Кэн оглянулся. Увидел меня. От страха ноги его подкосились, и он упал. Повернулся ко мне лицом и стал сучить ногами, пытаясь отползти подальше, закрывая руками живот. А я бежал к нему и думал, как воткну нож в его поганую рожу. Как буду рвать его горло зубами.

Я бы убил его. Но Зиг не дал мне этого сделать. Он обогнал меня и встал между мной и Кэном. Я замахнулся на Зига ножом. Потому что в этот момент он не был для меня командиром, а был тем, кто мешает мне убить того, кого я ненавижу.

– Нет, Зор! Нет!

Он блокировал мой удар и легко отобрал нож. Где мне было тягаться с ним. Я упал на землю. Увидел, как Кэн поднялся на ноги и побежал к своим. Я бил лапами по земле. Плакал от злости и бессилия. Зиг сидел рядом и молчал. Ждал, когда я успокоюсь. Потом сказал:

– Ты шесть раз убил его, Зор, пока бежал к нему. А он шесть раз умер в ожидании смерти. Зачем убивать мертвого врага? Помоги своим живым друзьям.

Мы вернулись к нашему коптеру. Зэя держала в ладонях перед собой Зенга. Она сняла с его шеи фонарик, который когда-то подарила, и протянула мне:

– Носи его, Зор. Как память. Зенг сам был как фонарик. Освещал все вокруг.

Слезы потекли по ее пыльным щекам, оставляя грязные неровные следы.

– Не плачь, детка! – Зиг не знал тихих слов, но он все понимал. – Зенг с нами. Он сделал все как надо. Поэтому ни к чему слезы. Родятся новые воины и новые певцы.

Зэя посмотрела на Зига. Они были такие разные. Как она могла понять этого грубого солдата? Но она поняла его. Мне кажется, что она понимала всех нас. Поэтому когда-то давно, кажется, что за сто лет до сегодняшнего дня, а на самом деле всего несколько дней назад, она услышала меня за панелью кухонной машины. Почувствовала и поняла. Поняла и изменила жизнь своего народа и нашу жизнь.

«Такие девочки рождаются раз в несколько поколений. Но этого достаточно, чтобы мир становился лучше», – вспомнил я слова деда.

Наш коптер медленно оторвался от поверхности. Тир взял курс к Месту. Туда, откуда мы вылетели пару часов назад. Мы выполнили задание. Вернулись с отрядом Зига. С его уцелевшими солдатами. Не было бойцов, которые погибли в узких подземных каналах, сражаясь с механическими крысами. Они погибли не зря, потому что подготовили будущий успех. Как будто удобрили своей плотью почву, на которой взойдет новая жизнь. Не было с нами Зенга. Точнее, он был. Было его тело, и была боль утраты и память о нем. Мы вернулись. Задним числом я понимаю: все ее решения были верными. Вряд ли она задумывалась о них. Просто все, что она делала, подчиняясь чувствам, было направлено туда, куда стремился наш мир.

На закате

Мы вернулись в шесть часов пополудни, за три часа до заката. Страшная картина предстала перед нами. Тела погибших эо и крыс лежали на поляне около Места. Искореженные корпуса робопсов дымились, наполняя воздух запахом сгоревшего пластика и окалины. Мы сошли с коптера. Дед вышел к нам из штаба, он был ранен.

– Псы прорвались, – Старый Зорго покачал головой. – Мужчины-мэоти пытались защитить семьи. Что они могли сделать своими слабыми руками против стальных машин? Псы валили их на землю и убивали. Двадцать эо погибли здесь. Мы отбились. Но и двенадцать крыс полегло. Из «Белых повязок» только Кор выжил, – он увидел, как побледнели лица близнецов и добавил: – С ним все в порядке.

Зэя положила Зенга на землю, села рядом с ним на колени и достала свои магические пластинки.

– Я предам всех земле, – тихо сказала она, ни к кому не обращаясь.

– Хорошо, – произнес дед.

Он постоял рядом с Паутинкой, наблюдая, как тело Зенга медленно погружается в прозрачную гладь, и отошел. Я знал, что мы все оставались в его памяти. Все, кто ушел. И все, кто жив. Но сейчас дела живых были для него важнее мертвых.

Я услышал, как он приказал Зигу сменить обескровленные группы на передовых постах. Увидел, как тот со своими бойцами направился к лесу. Вскоре усталые, израненные крысы потянулись из леса к Месту.

Зэя с подростками шли по поляне. Подходили к погибшим и совершали свой скорбный обряд. Тела мэоти, хранителей в белых налобных повязках и крыс медленно исчезали в полупрозрачной поверхности, навсегда уходили в Протто.

Закончив с погибшими, подростки взялись за робопсов. Протто и их принял. Не было ему дела до того, кто перед ним: убийца или жертва. Все они были его частью. Всех поглотила его земля.

Поляна вокруг Места расчистилась, стала ровной и гладкой,