Жизнь среди людей - Алиса Рекунова

– Ой. А можно мне надеть платье? Это твоей мамы, да?

– Вряд ли ей понравится, что кто-то будет носить ее вещи.

– Да ладно… Ой, котик.

Котик только-только вылез из-под дивана, и его тут же поймала крашеная блондинка, имя которой я сразу забыл.

– А как его зовут? – спросила она.

– Шрайк. И это она.

– А почему Шрайк?

– Это из книги. Я прочитал, что кошкам нужны имена с шипящими буквами. Они так лучше откликаются. Первое, что вспомнилось, это Шрайк.

Подруга Эми не ответила. Она взяла Шрайк на руки, а потом отпустила.

– Ой, какой камушек, – сказала она, взяв с полки мой палласит.

– Это железно-каменный метеорит. Внутри него прожилки оливина, поэтому он так и выглядит.

– Красиво. Кажется, что светится. А он драгоценный?

– Нет, драгоценным он не считается.

– А можно тогда мне взять? Раз не драгоценный, ты еще найдешь.

– Я же говорю, это метеорит. Его нельзя просто так найти.

– Значит, нельзя?

В проеме двери появился Артем.

– Да отдай ты ей эту херню. Бабам всегда нравятся блестяшки.

Я ожидал, что подруга Эми смутится, потому что она до сих пор была в лифчике, или (что более вероятно) придет в негодование, когда он сказал слово «бабы», но казалось, что ей все равно.

В ее руке был палласит, на который я копил несколько месяцев.

– Хорошо, бери. Надень рубашку и выходи, – сказал я и ушел в ванную комнату.

Я стирал ее майку и радовался, что я наконец-то один.

Мои гости говорили так громко, что я слышал их даже через шум бегущей воды.

Вернувшись в зал, я обнаружил на столе не только пиво, но и бутылку виски.

На часах было 22:10.

Тарелки валялись в раковине, и я начал мыть посуду. Я устал. Ужасно устал.

Ко мне подошел Гриша.

– Тебе это… налить?

– Налей.

– Чего?

– Виски.

Гриша засмеялся.

– Наш человек.

Когда я домыл посуду и вернулся в зал, меня уже ждал мой стакан виски, разведенного кока-колой.

Я выпил его залпом и стал засекать время.

Состояние моего сознания (что за глупое словосочетание?) начало изменяться через девятнадцать секунд. Потрясающе быстрая реакция организма.

Я налил еще и сел рядом с Гришей и одной из подруг Эми. Это была миниатюрная брюнетка. Она смеялась над тем, что говорил Гриша, и опасно размахивала стаканом.

Третья подруга сидела с ногами в кресле и с кем-то переписывалась по смартфону. Периодически с ее стороны слышался звук входящих сообщений ICQ.

Блондинка все еще была в моей комнате. Очевидно, примеряла рубашки.

Кого-то еще не хватало, но мой мозг стал работать так медленно, что я не сразу понял, кого именно.

– А где Артем? – спросил я.

– Они с Эми в ванной, – сказал Гриша.

– Он и правда изменяет?

– Лех, не смей Надюхе говорить.

Я пожал плечами.

– Я серьезно, – сказал Гриша.

– Я не скажу, – ответил я.

И мы продолжили пить. Я подумал, что уже больше двенадцати, но, когда я поднес часы к глазам, они показывали всего 23:21.

– Наверное, пора спать? Завтра же в школу.

– Какое спать? Еще только одиннадцать, – сказала миниатюрная брюнетка.

– Ляжем ближе к часу, – улыбнулся Гриша.

Я пожал плечами. Мне вот хотелось спать, но я не мог уйти и оставить остальных в нашей гостиной.

В этот раз было совсем не весело, потому что мои мысли все время возвращались к Наде Соловьевой.

Я думал, что они с Артемом испытывают друг к другу привязанность, но теперь не был уверен в этом. Артем Хвостов изменял ей с ее же подругой. Разве это правильно?

Почему он не мог просто оставить Надю и начать встречаться с Эми?

Сложные, сложные люди.

Я пытался вслушиваться в разговор Гриши и миниатюрной брюнетки. Брюнетка говорила, что школа – это отстой, а универ – это круто. Что там никто не следит, ходишь ты или нет, и можно делать все что угодно.

Мне нечего было добавить.

Потом Артем и Эми вышли из ванной. В обнимку. Они выглядели странно. Я не мог сказать, как именно странно, но точно странно.

– А ты помнишь, как целовался с Ленкой? – спросил Артем у Гриши.

– С Ленкой? – спросила брюнетка, отвлекшись от смартфона, – С нашей Ленкой, что ли?

– Ага, – кивнул он. – Так помнишь?

– Не совсем. Кажется, мы были на балконе.

– Ага. Сосались минут пятнадцать.

Этого я не помнил, но другие смеялись. Только миниатюрная брюнетка с кем-то переписывалась. Она не смеялась. Я смутился и последовал ее примеру. Только я не переписывался (мне было не с кем), а читал книгу. Я решил почитать «Пасынков Вселенной». Я видел эту книгу у Сони, но до этого не читал Хайнлайна.

Пора восполнить пробел.

Мне приходилось закрывать один глаз, чтобы вникнуть в написанное, потому что строчки двоились перед глазами.

Шрайк весь вечер пряталась, но периодически ее хватали и насильно усаживали себе на колени. Я просил этого не делать, но все считали, что их аргумент «ну она же такая миленькая» важнее того, что кошка не хочет сидеть на коленях.

Мы еще долго сидели вместе. Я пил, но настроение не улучшалось. Наверное, это из-за того, что я ушел с психологии. Но это был мой выбор, который я сделал сам. Ведь Артем, Гриша и Надя – мои друзья.

Пусть даже я отдал палласит и очень устал, это было неважно. Ведь я был не один.

Факт: я никогда не верил в привидений или в снежного человека. Никогда не понимал, как кто-то может не верить в эволюцию.

Я никогда не думал, что можно чувствовать себя одиноко, когда вокруг есть другие люди.

Пронзительно запищал сигнал будильника, и я тут же отключил его. 7:30 утра. Пора просыпаться и собираться в школу. Я сел и зевнул.

Гриша, одна из девушек и я остались ночевать в зале на разложенном кожаном диване, а остальные в моей комнате.