10 глупейших ошибок, которые совершают люди - Роуз Девульф

Ава переживает, что по ее вине сын пристрастился к наркотикам. Чувство вины — ее камертон. И сын, зная о болевой точке женщины, нашептывает: «Плохая мать, плохая мать, плохая мать».

А кто говорит? Человек на игле. Да, он ее сын, и она должна о нем заботиться. Но до какой степени? Какого отношения заслуживает тридцатипятилетний верзила-наркоман, лгущий своей матери? Здравая оценка слов сына позволила бы Аве рассмотреть широкий набор ответных реакций на его домогательства.

Если Ава считает, что он прав, она будет чувствовать себя виноватой и не перестанет давать ему деньги, пока не спустит все свои сбережения. В итоге она превратится в пособницу наркомана, потакающую его пристрастию.

Если Ава полагает, что сын отчасти прав и заслуживает ее помощи — но лишь в определенной степени, — она может предложить ему проконсультироваться у специалистов или сама обратится за советом к медикам, чтобы выработать оптимальную стратегию действий.

Что у всех на языке…

По-видимому, самым серьезным критиком большинству из нас представляется «общественное мнение». А что скажут все? Наверное, самое ужасное на свете, когда все думают, что ты ничтожество, когда ты опозорен перед лицом всех. Трудно не принять вердикта, вынесенного всеми. Но правда состоит в том, что всех не существует. Да, есть вопросы, по которым в обществе выработано общее мнение, и правила, которым следует большинство. Безусловно, мы не приемлем убийства, кражи или пытки, но даже в таких, казалось бы, бесспорных вопросах невозможно утверждать, что все думают одинаково. Если бы все были согласны, давно закрылись бы все тюрьмы.

И все же зачастую мы принимаем существование всех и верим в их силу, не допуская ни малейших сомнений.

Когда Норма училась в третьем классе, на одном из уроков она чихнула, издав довольно смешной звук, и ее одноклассники дружно захихикали. Норма почувствовала себя униженной и многие годы спустя подавляла каждый свой чих, боясь предстать перед всеми в глупом свете.

Кто в случае с Нормой сыграл роль всех? Группа детей, собравшихся однажды на урок по программе третьего класса школы. Норма слишком серьезно и слишком долго верила воспринятой ею критике немногочисленной и временной группы детей.

Боб в подростковом возрасте страдал от нервного тика. Когда на него находило, он нервически выщипывал волоски на теле. Он надергал их столько, что в конце концов через год на его, в общем-то, волосатом предплечье образовалась заметная лысина. Боб чувствовал себя настолько неловко, что никогда не решался надеть рубашку с короткими рукавами. Когда его друзья шли купаться, Боб отказывался составить им компанию под всевозможными предлогами. Ему не хотелось снимать рубашку. Пока рука скрывалась под одеждой, Боб чувствовал себя уверенно, но стоило ему лишь подумать о том, что придется закатать рукав, как он совершенно терялся. Бобу хотелось проводить время с друзьями, но ему казалось, что у него нет выбора. Каждый увидит проплешину, каждый удивится, каждый будет посмеиваться, или уставится, или скажет что-нибудь не то.

Прав ли Боб? В большинстве случаев никто ничего не заметит. Обычно люди настолько заняты своими собственными мыслями и делами, что они вообще ничего не замечают. «Эй, вы видали?» — «Что?» — спросят они в ответ.

Некоторые заметят, но им все равно. Они увидят и тотчас же все забудут. Их интересуют другие проблемы: «Вы заметили шрам на лице нашего нового начальника?» — «Да, заметила. Скажите, а вы не думаете, что он изменит штатное расписание? Я слышала, такое возможно».

Другие обратят внимание, выскажутся и тоже забудут: «Хэй, Дэрри! Сколько пудов пиццы ты смолотил за последнее время? Может, стоит сказать Мэри, чтобы она сготовила что-нибудь другое? Кстати, что ты думаешь о бюллетенях?..»

А кто-то, и это следует признать, будет настойчиво вновь и вновь возвращаться к болезненной для вас теме: «Скажи-ка, Боб, откуда взялась лысина у тебя на руке? Странная какая-то, я никогда таких не видел. Теперь понятно, почему ты всегда носишь рубашки с длинными рукавами. Но я заметил ее в раздевалке, когда мы готовились к кроссу. Н-да, интересно…»

Но настойчивый следопыт не все, а кто-то.

И опять задайте себе вопрос: «Кто говорит? Кто этот кто-то? Заслуживает ли он откровенности?»

Если кто-то — ваш лечащий врач, который должен поставить правильный диагноз, вы только навредите себе, скрыв от него правду. Но если вы столкнулись всего лишь с любопытным прохожим, вы сами можете определить, что ему следует знать, а что нет.

Если Бобу не хочется говорить: «Я выщипал волоски, когда сильно нервничал», — в его желании нет ничего предосудительного. Он может ответить уклончиво: «Я не знаю. Насколько я помню, так было с детства». Он может отказаться отвечать: «Ничего интересного, не хочется распространяться по такому пустячному поводу».

Последний ответ — это тоже ответ. Бобу важно осознать, что в любом случае он сталкивается с критикой отдельных людей, а не с мнением всех. Имея в запасе различные варианты реакции на критику, Боб отправился бы купаться вместе со всеми, а не скрывался бы дома, чтобы никто ничего не увидел.

Предубеждения и антипатии

Предубеждения и предвзятость — суровая реальность, и многим из нас, возможно каждому, грозит неизбежное столкновение с критикой нашей расы, вероисповедания, цвета кожи, пола, сексуальной ориентации, культурного уровня, внешности. Вы легко продолжите грустный список.

В таких случаях уместен все тот же вопрос: «А кто, собственно, говорит?»

Должны ли вы верить критику лишь потому, что он высказал вам упрек? Насколько он осведомлен?

А не руководствуется ли он скрытыми мотивами? Может быть, стараясь унизить вас, он тем или иным образом извлекает свою выгоду?

Внутренний критик не только воспринимает весь обрушивающийся на нас поток нареканий как справедливый, но и многое добавляет от себя. Внутренний критик — самый грубый и острый на язык — еще хуже, чем все.

Он бормочет: «Я какой-то дефективный, и если вы не согласны со мной, значит, с вами тоже не все в порядке».

Неуверенная в себе девушка, о которой шла речь в третьей главе, заметив, что молодой человек смотрит в ее сторону, думает: «Нет, он смотрит не на меня. Он не проявляет ко мне никакого интереса». Внутренний критик в такой же ситуации добавит: «Возможно, я чем-то заинтересовала парня. Непонятно почему. У него, наверное, проблемы».

Сказать, что внутренний критик способен делать выводы исходя из весьма незначительной информации, было бы явной недооценкой его способностей. В беспощадном к ошибкам мире внутреннего критика стоит сделать лишь одно неверное движение — и вы уничтожены.

Эрни полагает, что у него нет никаких надежд добиться положения в обществе, поскольку лицо у него покрыто оспинами. Его внутренний критик считает, что он слишком уродлив, для того чтобы обращаться к кому бы то ни было (Роберт Редфорд имел целый букет дефектов кожи, но, к счастью, его внутренний критик, судя по всему, их не заметил, поскольку они никоим образом не отразились на карьере актера). Ошибка Эрни состоит в том, что он не принимает во внимание остальные свои качества, которые, без сомнения, понравились бы людям: чувство юмора, интеллигентность и широту интересов. Но внутренний критик нашептывает, что в расчет берется только состояние кожи.