Обещание экстаза - Констанция О'Бэньон

– Боюсь, что да. Пума стала серьезной угрозой. Мисс Фарради, вы все еще сердитесь на меня?

– Я не думаю об этом, мистер Ганновер.

– Когда подумаете, вспомните, пожалуйста, что я раскаиваюсь и прошу прощения. – С этими словами Эдвард отошел от крыльца и вскочил в седло.

Тут из конюшни вышел Бодайн с оседланной лошадью. Он подхватил свою сумку и приторочил к седлу. Виктория приблизилась к нему и тихо сказала:

– Береги себя.

Бодайн сунул ружье в чехол и повернулся к девушке.

– Не волнуйся, малышка. Уверяю тебя, мне никакая опасность не угрожает. – Запрыгнув в седло, он добавил: – Передай бабушке, что я поехал на охоту. Вернусь, как управимся. Доброй ночи, дорогая.

Виктория подняла глаза на Эдварда, смотревшего на нее с улыбкой.

– Мы привезем вам шкуру в качестве охотничьего трофея, – сказал он.

– Не нужно, мистер Ганновер. Главное – верните мне Бодайна живым и здоровым.

Мужчины пришпорили лошадей и ускакали. Виктория вздохнула и пошла в дом. Было по-прежнему жарко и душно, но девушку била дрожь.

Бодайн сидел у костра с кружкой кофе в руках. Мексиканцы собрались в лагере, а Эдвард Ганновер пошел проведать лошадей. Уже два дня они выслеживали пуму, но безрезультатно.

Вернувшись, Эдвард сел напротив Бодайна.

– Лошади волнуются, – сообщил он. – Похоже, кошечка где-то поблизости.

– Она ставит меня в тупик, – признался Бодайн. – Такое впечатление, что эта кошка прекрасно знает, что мы собираемся делать.

– Если Эстансио, лучший в штате следопыт, не может ее найти, значит, это никому не по силам, – пробормотал Эдвард.

– Тогда пусть она сама нас ищет.

– Она и сейчас наблюдает за нами, – сказал Эдвард. – Я нутром чую…

– Может, и наблюдает, – кивнул Бодайн.

Какое-то время оба молчали. Эдварду вспомнилась Виктория, вспомнилось, с каким беспокойством она смотрела на Бодайна, когда провожала его. Он взглянул на великана, сидевшего напротив.

– Похоже, мисс Фарради тебя очень любит. Я прав?

Бодайн кивнул.

– И я ее люблю. Люблю как родную дочь.

– Расскажи мне о ней, – попросил Эдвард.

Бодайн внимательно посмотрел на собеседника. За два дня, проведенных на охоте, он проникся к молодому человеку симпатией. Бодайн видел, как Эдвард общался со своими людьми, и знал, что они очень его уважают.

– О Виктории трудно рассказывать, – пробормотал великан. – Она совершенно не похожа на других женщин. Она может быть бесконечно женственной… и может тут же измениться, прямо на глазах. Она храбрая и бесстрашная и ненавидит любую ложь. Эта девушка стойко перенесла все трудности войны и долгого пути. Она способна скакать на лошади дни и ночи напролет. Думаю, что в этом и моя заслуга, – с гордостью добавил Бодайн. – Я впервые посадил ее в седло, когда ей было всего два года. С другой же стороны, она очень начитанная и образованная…

– Пол О’Брайен, о котором она говорила… Он жив или погиб, как ты думаешь?

– Трудно сказать. – Бодайн пожал плечами. – Но если жив, то в один прекрасный день он непременно здесь объявится.

– Она выйдет за него замуж?

– Они вместе росли и были неразлучны. – Бодайн внезапно умолк, потом вдруг спросил: – Кто будет первым нести караул – ты или я?

Эдвард поднялся на ноги.

– Начинай ты. Разбудишь меня часа в два, и я тебя сменю.

Бодайн молча кивнул и погрузился в раздумья. Почему Эдвард проявлял к Виктории такой интерес? Только потому, что она ему понравилась? Или имелись еще какие-то причины?

Прошел час. В лагере царила тишина, временами нарушаемая лишь заунывным воем койотов. Бодайн поднялся, потянулся… И вдруг услышал нервные всхрапы лошадей, привязанных поодаль. Немного помедлив, Бодайн пошел выяснить, что происходит. Осмотревшись, он, однако, ничего необычного не заметил. «И все же Эдвард прав, – подумал Бодайн, – пума где-то поблизости». Он повернулся и направился обратно к костру. Несколько секунд спустя над головой раздался какой-то подозрительный шорох, и тотчас же треснула ветка. Бодайн мысленно выругался – конечно же, он свалял дурака, отлучившись из лагеря без оружия.

Окинув взглядом кроны ближайших деревьев, Бодайн увидел над головой огромную пуму. Желтые глаза хищника грозно сверкали – пума приготовилась к прыжку. Бодайн не пошевелился, он ждал неизбежного…

В следующее мгновение зверь прыгнул – и тотчас же прогремел выстрел. Огромная кошка рухнула в метре от Бодайна и, дернувшись несколько раз, замерла. Бодайн издал вздох облегчения и повернулся к своему спасителю. Им оказался Эдвард Ганновер. Он подбежал к лежавшему на земле хищнику и осмотрел его. Затем пнул пуму кончиком сапога. Убедившись, что кошка мертва, Эдвард опустился на корточки, чтобы получше рассмотреть зверя. Бодайн присел рядом.

– Меткий выстрел. Прямо в сердце, – пробормотал великан.

– Это самая большая пума из всех, что я видел, – сказал Эдвард и посмотрел на Бодайна. Их взгляды встретились.

– Спасибо, – кивнул Бодайн.

– Кони забеспокоились, и я решил посмотреть, что случилось, – пояснил Эдвард.

– Мне повезло, – обронил Бодайн.

– Ты почему-то не счел нужным взять с собой ружье. – Эдвард улыбнулся.

– Верно. – Бодайн вздохнул. – Теперь я чувствую себя идиотом. Я слишком долго жил в Джорджии и забыл, что такое опасность.

Мексиканцы, разбуженные выстрелом, тоже собрались вокруг пумы; все с изумлением разглядывали огромного хищника.

– Кто ее застрелил? – спросил Эстансио.

– Твой хозяин, – ответил Бодайн. – Он использовал меня в качестве приманки.

Эдвард и Бодайн рассмеялись. Великан протянул руку молодому человеку, и они обменялись рукопожатиями.

Зной не спадал, и благословенный дождь не приходил. Высоко в небе проплывали белые облачка, но они не приносили выжженной земле долгожданной влаги.

Однако Виктория быстро привыкла к техасскому климату и уже не обращала внимания на жару. Она познакомилась с сыновьями и дочерьми соседних фермеров и с удовольствием общалась с ними. Дэн неизменно сопровождал ее на вечеринки, устраиваемые молодыми людьми; среди них Виктория уже не чувствовала себя чужой. И все же время от времени девушка вспоминала о плантации своего отца, и тогда ею овладевала тоска по дому. И еще она мечтала увидеться с Полом.

Как-то раз в округе устроили благотворительный ужин для сбора денег на строительство школы. Эллис Андерсон объяснила внучке, что каждая девушка должна приготовить коробку со снедью, а молодые люди будут выкупать эти картонки на аукционе. Молодой человек, купивший коробку по самой высокой цене, получит в награду общество девушки – на весь остаток дня.