Право на счастье - Теона Рэй

после жаркой бани мужчина даже как-то помолодел. Бард отсалютовал нам, схватил свои мази и зелья и вышел из дома.

– Хоть бы спасибо сказал, – возмутился Еся.

– Да брось, это же Бард, – поморщилась Лелька.

– Идите теперь вы, – предложила я ребятам. – Вероника пока все равно с Сэтом играет.

– Я первая! – заорала Лелька и, спихнув подпрыгнувшего брата со стула, бросилась в баню.

Пока Еся ворчливо листал книгу, оставленную на диване пчеловодом, я вымыла кружки. Мелькнувшая за окном тень мне будто привиделась, но почти сразу раздался стук в дверь.

– Алена, – Джори оперся о косяк плечом и посмотрел на меня с мольбой в глазах. – Дай мне что-нибудь от голово…

Договорить он не смог. Рухнул без сознания прямо через порог и распластался по полу. Я взвизгнула, испугавшись грохота. В сознание мужчину быстро приведу, но вот со своим недюжим весом он мог проломить пол. Тут же подскочил Еся, суетливо подложил под голову Джори подушку с дивана, и по моей указке бросился за водой на кухню.

– Мы его отсюда не сможем унести, – выдавила я из себя, пытаясь хоть немного оттащить мужчину от двери. Но сколько бы я не дергала его за руку, ничего не получалось, и даже Есина сила не сильно помогла – мы сумели только освободить проход. О том, чтобы перенести Джори на диван, и речи быть не могло.

– Что с ним такое происходит? – спросил Еся.

– Виви говорила, что он мучается головокружением.

– Это я знаю, не раз приводили его в чувство. Но из-за чего? Ничего подобного ни с кем никогда не было, а у Джори это случилось первый раз около года назад. Зимой это было. Он ушел к Еугену за соленьями, да так и не дошел – рухнул в сугроб у дороги. Его Шерп нашел, мужиков позвал, чтобы помогли.

– А перед этим Джори жаловался на какие-нибудь боли?

– Он? Жаловался? – парень рассмеялся. – Джори никогда не жалуется.

– Ох уж эти сильные мужчины, – недовольно пробормотала я.

Опрыскивание водой помогло – мужчина пришел в себя, но подняться на ноги не смог. Дополз до дивана, кое-как взобрался на него, помогая себе руками, и вновь потерял сознание.

– Что у вас происходит? – из бани выскочила закутанная в полотенце раскрасневшаяся Лелька. Встревоженно взглянула на Джори, прикрыла рот ладонью и вновь скрылась в бане. Вышла через минуту уже одетая.

– Нужна помощь какая-нибудь? – спросила она у меня.

– Нет, вы здесь ничем не поможете, – я мотнула головой, раздумывая, как бы незаметно просветить Джори. Но нужно было, чтобы близнецы ушли. – Еся, иди мойся. Потом позовите Веронику, пожалуйста.

Спустя полчаса уже чистый Еся схватил сестру за руку и уволок домой. Вероника прибежала почти сразу, я набрала ей воды в таз и попросила помыться самостоятельно. В баню она давно ходила одна. Лет с пяти я приучила ее правильно мылить голову на два раза, и обязательно мыть все тело, включая даже ноги! Что для Вероники было совершенно непонятным – зачем мыть ножки, если они сами помоются, пока вода будет стекать с волос?

Я осталась наедине с Джори. Медлить было нельзя, он мог прийти в себя в любой момент, как вчера Бард. Быстро развязала тесемки на его рубахе и приложила ладони к груди. Просветить его оказалось легко, после практики на пчеловоде я уже отчетливо знала, куда направлять силу. Вот только если у Барда все тело пульсировало болью, то у Джори болевая точка находилась прямо в… семенном мешочке.

Я отдернула руки, уже точно зная, в чем проблема. Смертельно опасное заболевание поражает чаще всего мужчин, и почти всегда – именно в том месте. Помочь Джори мог только профессиональный целитель из лучшей лекарской в Мельсоне, если, конечно, в Бирцан не приехал кто-то из выпускников академии.

Долго сидела у дивана на коленях и дрожащими руками теребила поясок платья. Я должна сказать Джори, что если он не сделает операцию, то умрет, в лучшем случае, через год. В худшем – намного раньше. Но как сказать? Мне придется признаться в том, что я делала? Но как объяснить свои способности к просвету без какого-либо артефакта?

На глаза навернулись слезы. Мне было безумно жаль мужчину, его жену и всех пятерых детей, которые совсем скоро останутся без отца. Но еще больше мне было жаль себя и свою дочь – если я признаюсь Джори, как именно обнаружила опухоль в его теле, а он окажется яростным ненавистником ведьм или проболтается кому, то запрос на проверку улетит Мировому Совету в считанные дни. Рисковать я не могла, никак не могла!

Перед внутренним взором возникли дети Флоренсов, которые приходили вчера вместе с ними. Три девочки и два мальчика мал мала меньше. Темноволосые розовощекие хохотушки. Они притащили с собой трехцветного кота и гладили его по очереди, пока родители были заняты разговором со мной.

Что с ними станет, когда Джори умрет? Он единственный добытчик в семье, у них даже огорода нет, насколько я помнила. Да и деревне охотник нужен…

– Долго я спал?.. – прохрипел мужчина, вырывая меня из раздумий.

– Ты не спал… Ты смертельно болен, Джори, – выпалила я, смахивая со щек слезы. С плеч будто груз свалился, так легко мне стало после признания.

Джори почему-то рассмеялся. Тихо, едва слышно.

– Ты… слышал, что я только что сказала? – недоуменно спросила я, не зная, как реагировать. Что, если не слышал? Второй раз я уже не откроюсь.

– Да знаю я, Аленка. Меня ж еще когда первый раз нашли без сознания, сразу к Герде унесли. Она мне тогда и сказала, что операция нужна, без нее не выжить.

– Так, если ты в курсе, почему не предпринимаешь ничего?

– Ты знаешь, сколько стоит хотя бы просто попасть на прием к врачевателю Мельсонской лечебницы? Вот то-то же. Мне негде взять столько денег, не говоря уж о том, чтобы заплатить за операцию.

Я сникла. Джори был прав. Лечебницы работают только для аристократов, простому люду лечение не нужно. Ну, так считает король, другого объяснения, почему за прием врачеватели дерут от тридцати золотых, у меня не было. Не каждый сможет отдать годовой доход только для того, чтобы тот, кто отучился в академии, сообщил: “Вы смертельно больны. Нужно делать операцию… ах, да, стоимость ее оплачивается отдельно”

– Что делать-то тогда, Джори?

– Ничего с этим не поделать. Доживу, сколько мне отмерено, а пока, как могу, стараюсь вырастить малышей достойными людьми. Они скоро подрастут и смогут помогать матери. Мой старший сын однажды сумел добыть тетерева. Сам! Я с