Тайны белого движения. Победы и поражения. 1918-1922 годы - Олег Гончаренко

Вскоре был занят город Чистополь, и в устье Камы исчезла большевистская власть. Белая армия стояла у Волги. В конце апреля армия Верховного правителя вышла на подступы к Казани, Самаре и Симбирску, освободив значительные территории с важными промышленными и сельскохозяйственными ресурсами, населенные более чем 5 миллионами человек. С занятием этих районов открывалась прямая дорога на Москву. На двух других направлениях колчаковские части подступали к Самаре. В ста верстах от Самары корпус генерала Войцеховского захватил городок Сергиополь, а на востоке корпус генерала Сукина и кавалерийский корпус генерал-майора Андрея Степановича Бакича увязли в тяжелых боях возле Бугуруслана с силами 1-й советской и Туркестанской армий, разгромив которые, заставили большевистское командование отвести их на юг.

7 апреля 1919 года ЦК РКП (б) принял решение о объявлении Восточного фронта главным и переподчинении М. В. Фрунзе четырех советских армий: 1-й, 5-й, 4-й и Туркестанской, общей численностью в 80 тыс. человек, силы, превышавшей Западную армию генерала Ханжина в два раза. Чрезвычайное растягивание фронта, при отсутствии полноценных резервов, привело к значительному «оголению» его флангов, что дало повод большевикам перейти в контрнаступление. Под ударом оказалось направление Бузулук — Бугуруслан — Белебей — Уфа в полосе Западной армии генерала Ханжина, а в полосе Сибирской армии генерала Гайды, опасная ситуация сложилась на направлении Сарапул — Ижевск — Воткинск. В силу глубокого обхода сил Западной армии она приостановила 2 мая 1919 года свое продвижение к Волге; через пару дней был оставлен Бугуруслан и силами большевиков была перерезана Самаро-Уфимская железная дорога. Стремясь выровнять положение, Ханжин принялся готовиться к контрудару. На южное направление, остававшееся для Ставки Верховного Главнокомандующего основным, был отправлен 1-й волжский корпус, входивший в Северо-восточную армию генерал-майора Владимира Оскаровича Каппеля. Успех операции должны были обеспечить действия Уральских и Оренбургских казачьих армий. Сначала противник был контратакован корпусом генерала Войцеховского, однако в тяжелых трехдневных боях он понес поражение на реке Сок и в беспорядке отходил за реку Ик, оставив противнику Бугульму 13 мая 1919 года. Части 1-го Волжского корпуса Каппеля сосредотачивались довольно медленно. Выдвинувшись навстречу противнику, в ходе упорных трехдневных боев на реке Ик, были разгромлены красными частями 31-й и 24-й стрелковыми советскими дивизиями и приданным им 6-м корпусом, и 17 мая 1919 года оставили Белебей. На следующий день большевистские части форсировали Каму, и основные события стали развертываться на Уфимском направлении. Ханжин по-прежнему стремился создать боеспособный костяк армии уже на подступах к Уфе, однако ему это не удалось, поскольку разбитые и деморализованные белые части, прижимаемые большевиками к полноводной реке Белой, уходили в беспорядке на правый берег. Отделенные от противника естественным водным рубежом, эти части были сведены в три группы — Волжскую под командованием генерала Каппеля, Уфимскую, под командованием генерала Войцеховского и Уральскую, под командованием генерала Голицына. Однако из штаба Верховного Главнокомандующего пришла весть о снятии Ханжина с должности за допущенные ошибки и просчеты, как выяснилось позже, вина за них была ловко сфабрикована начальником штаба Колчака Дмитрием Лебедевым. Новым командующим 20 июня 1919 года был назначен генерал-майор Константин Вячеславович Сахаров, человек, не обладающий стратегическими талантами, однако проникнутый железной решимостью выполнять приказы начальства всеми средствами.

Лебедев отдал приказание армии Гайды энергично наступать на Глазов, невольно подставляя под отдельный удар всю его армию, чем не замедлили воспользоваться большевики и нанесли сильнейший удар Гайде, столь мощный, что он заставил Сибирскую армию откатываться назад в положении, близком к катастрофе. «…Поразительно, но у Колчака не раскрылись глаза на нелепость стратегии его начальника штаба. Человек он был, бесспорно, и очень умный, и в своем морском деле широко образованный; к тому же если у моряков и у сухопутных тактики совершенно различны, то стратегия и тех и других отправляется на одних и тех же научных принципах. Поэтому-то совершенно непонятно, что Колчак до самого конца не сумел разобраться в нелепостях, совершаемых Лебедевым»[83].

5-я советская армия начала форсировать реку Белую в устье, где та сливается с рекой Камой, создав непосредственную угрозу важнейшей коммуникации Сибирской армии — железной дороге на Екатеринбург. В разрыв, образовавшийся после разгрома Екатеринбургского ударного корпуса из армии Гайды, двинулись части 2-й советской армии, а с фронта перешла в наступление 3-я советская армия.

Войска Фрунзе, при поддержке артиллерийского огня 48 орудий, начали наступление на части генерала Сахарова у переправы у Красного Яра, отправив сразу после его окончания 25-ю и 31-ю советские стрелковые дивизии, сумевшие прорвать оборону 4-й горнострелковой дивизии Сахарова, с приданными ей 16 аэропланами и захватить обширный плацдарм. Уральские стрелки переходили в контратаки, пытаясь прижать красных к берегу, аэропланы совершали бесчисленное количество вылетов, сбрасывая бомбы, вследствие чего у красных получил ранение Чапаев и контужен Фрунзе, однако изменить положение в лучшую для себя сторону белые части не могли. На следующий день сражения Сахаров подтянул свежие силы — две дивизии генерала Каппеля и части ижевских рабочих повстанцев, прибывших на войну с большевиками под красными знаменами, которые считали символом своей рабочей борьбы. Их наступление на позиции красных встретил жестокий пулеметный огонь, несмотря на который каппелевцы все же приблизились к противнику и сошлись в рукопашной схватке. За первой атакой последовала другая, третья, однако сбросить большевиков с плацдарма так и не удавалось: за ночь на плацдарм было переправлено немало свежих подразделений. На поле боя оставались десятки сотен убитых: «Огонь противника стал стихать. Наша пехота входила в деревню… Я перенес наблюдательный пункт в деревню, уже очищенную от красных. Там… увидел трупы замученных наших бойцов: у раздетых догола была вырезана кожа там, где полагается на одежде быть погонам. Один висел, приколотый штыком к стене амбара…»[84]

Вечером 9 июня 1919 года переправившиеся на плацдарм большевики перешли в наступление, с двух сторон ворвавшись в Уфу, и перерезали железную дорогу на Челябинск. Началось отступление колчаковских частей к Уральским горам, навстречу своему поражению, постепенно выбиваясь из сил и не получая подкреплений. Сибирская армия генерала Гайды бездействовала, располагаясь в районе Перми. Генерал Каппель понимал, что Ставка Верховного Главнокомандующего потеряла инициативу, не имеет четких стратегических планов на будущее, отдав инициативу своим разрозненным армиям действовать на их усмотрение, но главное, что пополнений, способных быть влитыми в потрепанные армии, у Ставки больше нет. Владимир Оскарович направил предложение в штаб Главнокомандующего в Омске с просьбой разрешить ему сформировать кавалерийский корпус в 2000 сабель с конно-артиллерийским полком, пробраться на фланге в тыл красным, уйти как можно глубже и там, где-нибудь в ста или двухстах верстах от фронта, посеять среди большевиков панику, взрывая мосты, нападая на склады оружия. Это дало бы, по мнению Каппеля, возможность основным отступающим силам получить передышку, пока красные, сняв с основного фронта силы, чтобы ликвидировать летучий отряд у себя в тылу, будут гоняться за ним по собственным тылам. «Многие чины штаба были открыто против этого плана, говоря: „Разреши Каппелю этот прорыв — он заберется в красные тылы, возьмет Москву и организует каппелевское правительство. А о нас забудет или просто туда не пустит“. Спустя много времени… на мой вопрос при встрече генералу Каппелю о судьбе его рапорта о набеге на красные тылы Каппель сказал, что получил сообщение: „Ставка не располагает такими ресурсами, чтобы рисковать двумя тысячами всадников“»[85].