Тринадцать - Джош Аллен

Но термостат был установлен на двадцать пять градусов.

Это даже не прохладно.

В коридоре Хлоя съёжилась и обняла себя руками. Она моргнула, постучала по термостату и снова взглянула на него.

Температура не изменилась.

Как это возможно?

Уже несколько часов Хлоя натягивала одеяло на плечи и потирала ладони, чтобы согреть их.

И всё это время было двадцать пять градусов. «Комфортные» двадцать пять градусов.

* * *

После этого, что бы Хлоя ни делала, ей всегда было немного холодно.

Казалось, ничто её не согревало. Ни обогреватель, который она откопала в шкафу и поставила прямо перед собой. Ни горячий фен, которым она сушила волосы гораздо дольше, чем нужно. Ни даже горячая ванна, в которой она отмокала. Как бы девочка ни старалась, она просто не могла согреться.

«Легко и Просто: Ультразаморозка»,– подумала она однажды, сидя на работающем тепловентиляторе.

Она покачала головой. Это же было много недель назад.

Затем, в один ясный октябрьский день, Хлоя начала дрожать. Она ничего не могла с собой поделать. Она шла домой из школы, и вдруг её плечи затряслись. Дрожь распространилась на её шею, руки и пальцы. Она сложила ладони вместе и подула на них.

«Бестолковая вселенная»,– подумала девочка.

–Ты хорошо себя чувствуешь?– спросила её мама, когда в тот вечер увидела Хлою, съёжившуюся, обхватившую себя руками, под тремя одеялами.– У тебя температура?– Она вошла в комнату и положила руку на лоб Хлои.

–Я не больна,– ответила девочка, дрожа на каждом слове.– Мне просто очень холодно.

Она вспомнила слова того мороженщика.

«Легко и Просто: Ультразаморозка не стоит денег»,– сказал тогда он с улыбкой из рекламы зубной пасты.

Вспомнив эту улыбку, Хлоя содрогнулась ещё сильнее.

* * *

К ноябрю у Хлои начали стучать зубы. Она не могла заставить их остановиться. Они тихонько щёлкали, пока она сидела на занятиях, и иногда одноклассники оборачивались и таращились на неё.

Мама повела её к врачу.

Первым делом он измерил ей температуру. 36,6, в норме.

Врач проверил её пульс и спросил, не ощущает ли она покалывания. «Нет». Что-нибудь болит? «Нет». Бывают ли спазмы? «Нет». Он расспросил о её питании, физической активности, режиме сна. Он говорил с ней о тревоге и стрессе.

Врач спросил, не происходило ли что-нибудь необычное в её жизни в последнее время.

Она подумала о мороженщике и Легко и Просто: Ультразаморозке, но ничего не сказала.

–Похоже, у тебя нет никакой инфекции,– наконец сказал доктор, постукивая ручкой по блокноту.– И нет никаких повреждений. Кажется, что ты просто очень сильно замёрзла.

Хлоя попыталась кивнуть, но ей помешала дрожь.

Доктор повернулся к маме Хлои.

–Это какая-то загадка,– сказал он.– Я никогда не встречал ничего подобного. Пока постарайтесь согреть её. Одеяла. Горячие ванны. Супы. Что-то в этом роде.– Он говорил спокойно, как будто всё непременно будет хорошо.– Со временем это, вероятно, пройдёт само по себе.

Он повернулся к Хлое.

–Вероятно, ты просто съела что-то не то.

* * *

Наступил декабрь, и выпал первый снег.

Хлоя едва могла говорить сквозь стучащие зубы и дрожащие губы. Пальцы на ногах совсем онемели, и она уже даже не могла ими пошевелить.

Она всё время прислушивалась, стараясь услышать фургончик с мороженым – быстрый перезвон колокольчиков детской песенки. Она надеялась, что сможет как-нибудь найти его и заплатить водителю за Легко и Просто: Ультразаморозку деньгами, а не вот этим.

Но был декабрь.

Все фургончики с мороженым исчезли с улиц.

На их месте появились домики с горячим шоколадом. Однажды утром по пути в школу Хлоя проходила мимо такого домика под названием «Тёплая хижина». Шёл снег, и Хлоя полностью надвинула шапку на уши, хотя знала, что это не поможет.

«Бестолковая вселенная»,– думала она на ходу.

Она заглянула в «Тёплую хижину». Внутри пышная краснощёкая женщина кипятила воду, размешивала порошок и поливала взбитыми сливками чашки с какао.

Хлоя подошла ближе. Женщина была похожа на какую-нибудь жизнерадостную бабулю, как будто лично привезла этот горячий шоколад с Северного полюса. На ней был красочный свитер, блестящие серьги и фартук с оборками.

«Тёплая хижина»,– подумала Хлоя.

В этот момент женщина подняла голову и отодвинула маленькое окошко.

–Ах, бедняжка,– жалобно протянула она.– Ты, должно быть, совсем замёрзла.

Хлоя попыталась кивнуть.

–На, возьми-ка вот это. Женщина протянула высокую чашку какао.

От неё поднимался пар. Хлоя зажала её дрожащими руками.

«Горячий шоколад! О, пожалуйста, пусть это сработает!»

Она перепробовала уже всё. Одеяла и ванны. Обогреватели и грелки.

Женщина в хижине кивнула.

–Давай,– приободрила она.– Пей.

Хлоя взяла чашку и сделала глоток. Внезапно – невероятным образом – она почувствовала…

Тепло.

Неподдельное тепло.

Оно разлилось у неё во рту, как только она попробовала сладкий шоколад.

У неё расширились глаза.

Зубы перестали стучать.

Она не могла в это поверить.

Зубы перестали стучать!

Она сделала ещё один глоток, и тепло перешло от её рта к животу. Оно раздувалось внутри неё, как надувной шарик.

–О,– только и смогла сказать Хлоя, когда у неё успокоились и замерли руки. Девочка перевела взгляд с дымящейся чашки на женщину в домике.– О, спасибо.

Ей было тепло! Впервые за много месяцев. Её уши, её пальцы, её лицо – всё было тёплым!

У неё на глаза навернулись слёзы.

Хлоя сделала ещё один глоток, на этот раз большой, жадный. Женщина в «Тёплой хижине» улыбнулась. Улыбка у неё была белозубая и широкая, как в рекламе зубной пасты.

Хлоя расстегнула пальто.

Она полезла в карман и вытащила пятидолларовую купюру.

–Сколько я вам должна?– поинтересовалась девочка.

–О нет, нет, нет. Женщина указала на дымящуюся чашку, уже более чем наполовину выпитую.– Ты не понимаешь.

Хлоя замерла.

–Этот горячий шоколад не стоит денег,– сказала женщина. Она снова улыбнулась, и её зубы блестели, как падающий снег.

На лбу Хлои выступил пот.

У девочки начали дрожать руки, но не от холода. Медленно она повернулась к меню рядом с раздвижным окошком. Она прочитала слова, напечатанные сверху: НАПИТОК ДНЯ: СЛАДОК И ПРИЯТЕН МЕГАСОГРЕВАТЕЛЬ.