Поезд дальше не идет - Джулия Поздно

– Жень, я не могу! Ты требуешь невозможного! От такой красоты нельзя отвернуться. Хочешь я просто закрою глаза? —спросил он и смешно зажмурился.

– Не смей подглядывать!

Женька откинула покрывало, опустила ноги на пол и встала. Во всем ее теле чувствовалась необычная легкость. Ей хотелось взмахнуть руками и взлететь как птице…

– И почему люди не летают…– вдруг услышала она из-за спины.

– Но как? Как ты догадался о чем я думаю? – удивленно спросила она и обернулась.

Леон лежал, взгляд его был устремлен на хрупкую девичью фигуру.

– Просто мысли вслух… Мне никогда не было так хорошо, как сейчас. Хочется подняться в небо и парить высоко-высоко над землей. Иди ко мне…– Леон приподнялся и откинул край покрывала.

Как завороженная, Женька вернулась в постель.

– Я точно опоздаю, – прошептала она и прижалась губами к его щеке.

– У нас целый час! – ответил Леон. И стал нежно целовать девушку в губы, в шею…

Осенний ветер подхватил несколько опавших желтых листьев и закружил их в воздухе.

– Жека, ты кого там увидела? – с любопытством спросила бабушка.

– Никого, – в замешательстве ответила девушка.

– И откуда только берутся такие красавцы!?

– О чем ты?

– Ни о чем, а о ком! Молодом человеке, который прогуливается за забором…

– Ба, пойдем. Ветер холодный.

– Да мы идем…Правда медленно и оглядываемся, – в голосе Зои Никитичны послышались шутливые нотки. Мне показалось, что вы знакомы. Он так на тебя смотрел…

– Ба, тебе показалось…

Женька не хотела раньше времени говорить о переменах, которые произошли в ее жизни. Слишком дорога для нее была бабушка. «Любое потрясение может стать для нее последним! – сказал завотделением. – Спокойствие, только спокойствие.» После такого напутствия сто раз подумаешь, прежде чем что-то скажешь… А рассказывать надо было о многом.

– Матери-то звонила? – вдруг спросила Зоя Никитична и Женька почувствовала какое-то напряжение в ее голосе.

– Звонила, тебе от нее привет и скорейшего выздоровления, – соврала Женька, не успев понять зачем.

– Ой, внучка, не стоит. Мы с твоей матерью по разные берега реки, – задумчиво произнесла женщина и в ее глазах мелькнула то ли боль, то ли сожаление. – А такая девчонка была! Добрая, вежливая. Что время с людьми делает… Когда назад зовет?

– Никуда не уеду, пока не буду убеждена, что с тобой все хорошо!

– Вот еще придумала! Со мной все уже хорошо! А у тебя свадьба на носу! Итак, целую неделю здесь пробыла.

Женьке хотелось крикнуть на всю улицу, что никакой свадьбы не будет! Что красавец за забором – тот, о ком она мечтала в своих девичьих грезах! Что Стас – подлец! И много, о чем еще она могла рассказать бабушке, но увы! Пока не состоится разговор с матерью нужно держать рот на замке…

Незаметно за беседой они подошли к дому.

– Ну вот и дома! – радостно произнесла Роза Никитична. – Сейчас напою тебя горячим чайком, сразу согреешься. А то весь нос посинел уже…

– Да где! Я бы сказала, что мне очень даже жарко.

Женька открыла дверь подъезда.

– Ой, Зоюшка! А я-то, все глазоньки с утра проглядела…– запричитала Наталья Ивановна, возникшая в дверях из подъездной темноты.

Зоя Никитична сдержано поприветствовала соседку, а заодно и поблагодарила за свое спасение.

– Да я то что! Спасибо людям в белых халатах! – тараторила соседка и вдруг затормозила свой взгляд на Женьке. – Женечка, а почему вы одна? Где ваш будущий супруг?

«Все пропало! Стыдобища! Что подумает бабушка?!» – с ужасом подумала Женька, не зная, что отвечать любопытной «Варваре».

– Человек работающий, не может повседневно отдыхать! Уехал, – сказала, как «отрезала» Зоя Никитична и подтолкнула внучку внутрь подъезда. – И нам пора.

Наталья Ивановна так и осталась стоять у подъезда с открытым ртом и незаданным очередным вопросом.

Уже в лифте, Зоя Никитична спросила:

– Жень, это твой будущий что ли за забором стоял?

– Нет, это тот, которого я люблю, – ответила Женька, не посмевшая, на сей раз соврать.

– Ладно, не рви себе душу. Захочешь расскажешь, а на нет и суда нет!

Зоя Никитична сидела за столом, перед ней стояла чашка с давно остывшим чаем.

– Да, внучка, не простая история…– задумчиво произнесла она, когда Женька закончила свой рассказ. – И тем не менее, я очень рада, что ты встретила такого замечательного парня. Уверена – этот мужчина ни в чем не подведет. Знаешь, он очень похож на твоего отца: честный, открытый, воспитанный и красивый… Глаза женщины подозрительно заблестели.

– Мне тоже так показалось, – ответила Женька и вздохнула. На душе стало как-то легко, словно с плеч свалился камень. Она рассказала почти все, промолчав только о поступке Стаса в Италии. Бабушка и так выглядела расстроенной.

– Жека, и как же теперь быть? У меня прямо душа не на месте. Вот недаром я в последнее время стала видеть сны нехорошие…

– Выход только один – отменить свадьбу!

– Ольга никогда на это не согласится, будет большой скандал.

– Я ко всему готова! Бабушка, я люблю Леона! Мы как одно целое. Я только что-то подумаю, а он уже знает. Если мама не поймет и не поддержит меня, я просто сбегу…

– Ой, только этого не хватало! Внучка, разве можно бежать в неизвестность, без родительского благословления? Не будет жизни…

– Бабуль, это все предрассудки! Я понимаю, что мама меня не простит, но даже это не заставит меня выйти замуж за нелюбимого!

– Внучка, мои двери всегда открыты для тебя! В этой жизни для меня нет ничего дороже твоего счастья.

Женька встала из-за стола и подошла к бабушке. Ее душа была переполнена благодарностью и нежностью. Она обняла женщину и прошептала ей на ухо:

– Ба! Я так тебя люблю! Ты одна меня понимаешь, только с тобой я могу говорить обо всем…

Где-то из коридора раздался звонок мобильного. У Женьки заблестели глаза.

– Это, наверное, Леон, – радостно воскликнула она и торопливо вышла из кухни.

Женька взяла сумку, расстегнула молнию и достала телефон. С экрана мобильника на нее строго смотрело мамино лицо. Внутри все оборвалось.

– Да, мам, – упавшим голосом ответила Женька и почувствовала, как замерло в груди сердце…

– Евгения! – голос Ольги Сергеевны не предвещали ничего хорошего. – Ты сошла с ума! Ты хоть понимаешь сколько времени находишься в отъезде. Мое терпение лопнуло!