Шопоголик и Рождество - Софи Кинселла

– Неужели она так и сказала? – изумленно спрашиваю я, потому что вообще-то у Джесс такие пылкие выражения чувств не в ходу.

– Ну не то чтобы, – признается мама, помедлив. – Но уверена, она именно это имела в виду.

Что ж. Просто хочу заметить, что некоторые, впервые за долгое время увидев сводную сестру, непременно кинулись бы ей на шею. Но я уже привыкла, что Джесс не такая. Когда мы, вслед за мамой, входим в квартиру, она просто поднимает глаза от своего бокала, вскидывает руку и говорит в своей спокойной невозмутимой манере:

– Привет, Бекки!

Нет, вы подумайте! Она что же, ждет, что я так же сдержанно отзовусь: «Привет, Джесс», и на этом все приветственные мероприятия закончатся?

– Джесс! – Мне по барабану, хочет она обниматься или нет, я просто бросаюсь к ней и обвиваю ее руками. Какая же она стала худая и мускулистая. А загорела-то как, и волосы на солнце совсем выгорели.

– А Том? – Я оглядываюсь по сторонам. – Он тоже здесь?

– Нет, – отвечает Джесс.

– Как так? – спрашиваю я, и, к моему ужасу, Джесс вздрагивает.

А ведь Джесс никогда не вздрагивает. Обычно она как каменная. Неужели что-то случилось?

– Тому нужно еще закончить кое-какие дела в Чили, – сухо объясняет она, не глядя на меня. – Ты ведь знаешь, он работает в благотворительной организации. Так что приедет, как только сможет. Разумеется, ему не терпится увидеть родителей, так что…

Тут она замолкает, будто бы не зная, что еще сказать. И это тоже абсолютно на нее не похоже.

– О, понятно, – отвечаю я. – Как жаль, что вам не удалось прилететь вместе.

– Я уже подписалась прочесть в Лондоне курс лекций по магматическим горным породам, – бесстрастно объясняет Джесс. – И даты согласовали заранее.

– Все ясно. – Я киваю с таким видом, будто прекрасно знаю, что такое магматические горные породы. – Что ж… Все равно, с возвращением!

– Тетя Джесс! – Минни бросается к ней и обнимает за ноги. За ней подходит Люк и целует Джесс в щеку. И щеки ее розовеют от удовольствия. Может, ее просто нужно слегка растормошить?

– Как долетела? – спрашиваю я. – Джетлаг не мучает? Я тут тебе подарочек принесла…

Я вручаю Джесс подарок и, пока она его разворачивает, оглядываюсь по сторонам, рассматривая квартиру. Окна тут от пола до потолка, повсюду симпатичные маленькие светильники, а диван обит бархатом сине-зеленого оттенка. Возле медного коктейльного бара папа в потертых джинсах и серой фуфайке смешивает нам эспрессо мартини. А рядышком, на высоких барных стульях в индустриальном стиле, сидят Дженис и Мартин.

Взглянув на папу, я, не удержавшись, снова разеваю рот от изумления. Папа в жизни не носил фуфайки. Не говоря уж о джинсах. Самым-пресамым неформальным его нарядом до сих пор было поло с эмблемой гольф-клуба.

– С новосельем, пап! – Я целую его и вручаю ему бутылку шампанского. – Как здесь здорово!

– Нравится, Бекки? – просияв, спрашивает папа.

– Все так непривычно!

– Еще как непривычно, верно, милая? – дрожащим голосом подхватывает Дженис. – Совершенно непривычно.

На ней светлый в яркий цветочек костюм с плиссированной юбкой. И на барном стуле в индустриальном стиле она смотрится довольно нелепо. Помимо того, Дженис все время испуганно оглядывается по сторонам, будто угодила в пустыню Гоби.

– Эспрессо мартини, Мартин! – весело объявляет отец и вручает Мартину стакан. Тот с сомнением разглядывает его и опасливо отпивает.

– Эмм… освежает, – выдает он, наконец.

– Минни, милая, а для тебя есть сок… – Папа протягивает Минни стакан, и та, довольная, усаживается на пол, скрестив ножки, и начинает пить. – А тебе, Дженис, джин-тоник, верно? Какой сорт джина предпочитаешь?

– Какой сорт джина? – в замешательстве оглядывается по сторонам Дженис, будто подозревает, что в вопросе кроется какой-то подвох. И, наконец, испуганно шепчет. – Э-э… «Гордон»?

– Дженис! – принимается распекать ее папа. – Не будь такой консервативной! Мы вчера ходили на дегустацию крафтового джина. Смотри, вот этот японский. – Он вертит перед ее носом бутылкой. – Попробуй.

– Уверена, он великолепен! – смущенно бормочет Дженис. И добавляет, глядя, как папа нарезает огурец: – В нашем клубе бриджа все по вам очень скучают. Только и разговоров: «Ах, как жаль, что Блумвудов нет».

– А мы решили устраивать покерные вечеринки! – заявляет мама, подходя к бару и открывая упаковку свекольных чипсов.

– Покер! – ахает Дженис. – Боже милостивый!

– Спасибо, Бекки, – раздается у меня за спиной голос Джесс. Обернувшись, я вижу, что она держит в руках бутылку буро-зеленого лосьона для тела.

– Ну как тебе? – нетерпеливо спрашиваю я и вглядываюсь в ее лицо, надеясь найти признаки того, что угодила. – Он веганский, бутылочка сделана из переработанного стекла, а коробка из экологичного картона.

– Я вижу, – без капли эмоций кивает Джесс. – Спасибо.

Сказать по правде, я разочарована. Неужели Джесс хоть раз в жизни не может воскликнуть: «Боже, какая прелесть!» и броситься меня обнимать?

– Я знаю, что ты противник бесцельного потребления и всего такого, – добавляю я. – Но я подумала, что лосьон тебе понравится, потому что над ним работала женская коммуна.

– Да. Я прочла на упаковке, – кивает Джесс. – Отличное начинание.

Я вглядываюсь в ее бесстрастное лицо, от души надеясь, что она скажет еще что-нибудь. Наверное, это глупо с моей стороны, но мне очень хочется, чтобы она меня похвалила. Сказала: «Вау, Бекки, это же идеальный подарок!»

– И никто не сможет упрекнуть его производителей в том, что они не думали об окружающей среде, – со смешком продолжаю я. – По всем статьям удачный подарок. Просто идеальный. Даже и прицепиться не к чему.

– Ну… – начинает Джесс и сразу же замолкает.

– Что? – хмурюсь я.

– Бекки, я очень ценю твое внимание. Большое спасибо за заботу и щедрость. Ты вообще щедрая натура. Спасибо! – Джесс ставит бутылочку на стол. – Ну а какие у тебя новости? Минни нравится в школе?

Она явно увиливает от ответа.

– В чем дело? – не отстаю я. – Что не так с моим подарком? Почему он не идеальный? Скажи!

Джесс вздыхает.

– Проблема в упаковке. Но ты, должно быть, и сама это понимаешь, – она указывает на прозрачную пластиковую пленку, которой обтянута коробочка.

– Она поддается переработке, – недоумеваю я. – Я проверяла. Там так и написано: «Поддается переработке».

Джесс и бровью не ведет.

– Но наш стиль жизни, наше бездумное потребление, загрязняющее планету огромным количеством пластика и ведущее к экологической катастрофе, переработке не поддается, – отвечает она. И, помедлив, добавляет: – Но все равно спасибо. Повторюсь, это было очень заботливо с твоей стороны.