Чужая кожа - Надежда Храмушина

камнями. Шёлковые ткани плотно облегали мускулистые торсы. У мужчин-нагов были надеты железные обручи в виде змей, обвивающие их предплечья. А у женщин-нагов такие же змеи обвивали шею и запястья. Наги не улыбались, но у людей они не вызывали страха, а наоборот, люди были счастливы их приветствовать. Возле меня какой-то старик подпрыгивал, чтобы увидеть их. Даже несколько раз мне на ногу наступил своей босой ногой, но не заметил. Некоторые мужчины поднимали вверх своих детей, чтобы те тоже видели эту процессию. Женщины кидали охапки лепестков ярких цветов. На возвышении стояли барабанщики, и отбивали дробь на больших красных барабанах. Воины, которые шли впереди процессии, оттесняли нас дальше от этих царственных особ, освобождая им дорогу. И мне тоже пришлось отступить на несколько шагов. Но самое главное я всё-таки увидела. Ниже пояса у них были змеиные туловища. Немыслимых ярких расцветок, переливающихся от бледно-розоватых оттенков до изумрудно-зелёных, с причудливыми коричневыми пятнами, окаймлёнными золотыми контурами, гладкие, будто шёлковые. А на поясах, которые отделяли человеческое туловище от змеиного хвоста, у всех были надеты кожаные широкие ремни с железными пряжками, в виде закрученных спиралей. Золотой палантин несли высоко над землёй на своих могучих плечах гиганты. Хвосты Нагов свешивались, завиваясь кольцами до самой земли. Тот, который сидел первым, был самым крупным из них. И царственная его осанка указывала на то, что это и был великий Наг Васу́ки. Гордый взгляд его жёлтых глаз смотрел, не мигая, поверх толпы, а на груди его висела железная цепь с большим медальоном в форме трёх змеиных голов. Была в этом взгляде такая мудрость, такая уверенность в своих силах, что рядом с ним, каждый человек казался маленьким и неразумным муравьём, нечаянно оказавшимся рядом с таким божественным созданием.

Я смотрела, не отводя глаз. Неужели наги так просто когда-то жили среди людей? В какое же время я попала? Потом я увидела, что одна из женщин-нагов внимательно смотрит на меня. Глаза у неё с чёрными вертикальными зрачками, а на правой щеке был нарисован золотой краской лотос. Я почувствовала лёгкий озноб от её взгляда. Я просто присела. Ну и как мне обратно вернуться в город?

Только я об этом подумала, как сразу же очутилась в книжной лавке. Значит, это не просто стихотворение, это гимн великим Нагам. Да, очень красивые и необычные создания. Но как меня увидела одна из них? Может это и есть Анагана, дочь правителя? Зря я, наверное, испугалась и спряталась. А если поговорить с ней и спросить, как нам быть дальше? Рассказать про то, что ждёт её и великого Нага, про предателя, наконец? Но смогу ли я решиться на это? И будет ли она меня слушать?

Я закрыла книгу и отложила её. Вышла из лавки. Это шанс. Если я смогу предупредить её, может и не будет этих городов-ловушек, Дениска будет дома. Люди же их не боятся, значит и мне нечего бояться. Надо только как-то пробиться к ней. Встану поближе, и просто позову её по имени. И скажу, что знаю про её дочь Атамину. Нет, Атамины, скорее всего, нет даже ещё и в проекте. Просто, предупрежу её, что их семью предадут. Если что пойдёт не так, вспомню про книжную лавку, и сбегу.

Я вернулась в лавку, и снова открыла книгу на последней странице. Закрыла глаза, и стала медленно вести рукой по выпуклым буквам. И снова очнулась от боя барабанов. Теперь я уже не стала ждать, когда процессия приблизится ближе, а стала осторожно сама пробиваться вперёд. Когда золотые носилки были почти передо мной, и женщина-наг снова увидела меня, я ей крикнула: «Анагана! Я хочу тебе сказать про твоё будущее! Выслушай меня!» Но она безучастно смотрела на меня, и не один мускул не дрогнул на её лице. Зато другая женщина, которая была с ней рядом, повернулась ко мне и открыла рот, и длинный чёрный язык мелькнул над её губой. Она слегка качнула головой. Но носилки не остановились, и проследовали мимо меня. Ни один наг не повернулся, ни один воин не нарушил строй. Народ всё махал и радостно прыгал, а я стояла, понимая, что мой план провалился. Может, меня просто не поняли? Или тут что-то другое? Если бы на меня не смотрела женщина-наг, а процессия просто бы проследовала дальше, я бы могла подумать, что это просто, как киносъёмка, кадры хроники давно прошедшей церемонии. Но они обе меня видели!

Я, непонятно на что надеясь, пошла вслед за процессией. Некоторые люди тоже пошли вслед за ними, но основная часть осталась на площади, они пели и танцевали. Я вышла с площади, и пошла по улице, на которой стояли небольшие хижины, будто сплетенные из тонких веток, с накинутыми на них разноцветными тканями. Люди потихоньку отставали, их становилось всё меньше и меньше, и в конце этой улицы я только одна шла вслед за палантином. Наги не оглядывались. Я остановилась. Нет, это плохой план. Они не хотят обращать на меня внимание.

Процессия уходила всё дальше из поселения. А я стояла и смотрела ей вслед, пока они не скрылись за густыми джунглями. Ну что ж, придётся ещё раз сюда вернуться. Я буду ждать их здесь. Успею сказать про предательство. И вдруг чья-то рука легла мне на плечо. Я вздрогнула и резко обернулась. Позади меня стоял невысокий пожилой индус, который тоже вздрогнул от моего резкого поворота. Он поманил меня рукой и пошёл к дому, напротив которого мы стояли. Я огляделась. На улице никого не было, все были на площади, или уже разошлись по своим домам.

Я пошла за индусом к плетёной хижине. Возле входа стояли несколько высоких глиняных кувшинов. Вход был завешен грязной серой тряпкой. Индус отогнул её край, и я шагнула в полумрак бедной хижины. Внутри всё было застелено циновками. Посреди был очаг, или что-то, напоминающее его. А возле очага сидела женщина-наг. Та, которая вторая обратила на меня своё внимание и качнула мне головой. Невероятной красоты хвост кольцами лежал перед ней. От неожиданности я отшатнулась, но она подняла руку ладонью ко мне, и сделал жест, приглашающий меня сесть рядом с ней. Я сделала пару шагов на негнущихся ногах и просто рухнула напротив неё.

— Что ты хотела мне сказать? — Зазвучал у меня в голове её голос. Она сама даже не разжимала губ.

— Я сейчас нахожусь в городе, вернее в копии города, в котором прячется Анагана, дочь великого Нага Васуки. — Начала