Чужая кожа - Надежда Храмушина

у него телефон и быстро сказала в трубку:

— Здесь желтоглазая женщина с двумя мужчинами. Они, похоже, что-то почувствовали, стоят на выезде с заправки. Мы пока тут тоже стоим. Что нам делать? Ехать на наше место или нет?

В трубке сначала было молчание, потом Евгений Романович мне ответил:

— Ждите нас на трассе, перед поворотом на лесную дорогу. Не торопитесь. Мы сейчас заедем ещё в одно место, потом подъедем к вам. Из машины не выходите. Будьте на связи. Если что, звоните. И не смотрите ей в глаза.

Он отключился. Я вернула телефон Сакатову. Потом достала ключ Нагов из рюкзака и положила во внутренний карман джинсов. Сверху положила свой оберег. Набрала Илью и сказала, что можно выходить. Он почти сразу же вышел из минимаркета и пошёл к нам. По сторонам он тоже не смотрел.

— Мы едем по трассе до того места, где съезд на лесную дорогу. — Сказала я Илье — Там ждём Евгения Романовича. В глаза желтоглазой не смотрим. Даже если она очки не снимет. Это приказ.

— А если они за нами поедут? — Спросил Илья — Предлагаю немного изменить план. Проехать подальше, не останавливаясь у нашего своротка, а потом, километров через десять развернуться, снова проехать, снова развернуться, и только потом встать возле нашего съезда. Так мы их запутаем и снимем с хвоста, если они и вправду поедут за нами. Тем более, что нам торопиться пока некуда.

— Да, хороший план. — Поддержал Сакатов — Ехать лучше, чем стоять. Больше шансов не встретиться глазами со змеиной женщиной.

Я не стала возражать, и мы поехали. Мы проехали мимо Тойоты, переждали несколько плотно идущих машин, и выехали на трассу. Сразу же выехала на трассу и Тойота и пристроилась за нами.

— Чёрт бы их побрал! — Выругался Илья — Точно за нами едут! Даже не скрываются. И как они могли догадаться?

— По ключу. — Ответила я — Наверное, она его почувствовала. А может, они каким-то образом уже примерно знали, куда надо ехать, и тоже направлялись к запретному городу. А теперь они хотят увидеть точное место города, проследовав за нами. Надо было ключ в машине оставить.

— Тогда бы они из машины его взяли прямо на заправке. Вместе с Сакатовым. — успокоил меня Илья — Ладно, прорвёмся. Только круг я побольше сделаю.

Он проехал километров пятнадцать, потом развернулся, и мы промчались мимо серой Тойоты. Мы с Сакатовым оба оглянулись, Тойота быстро удалялась от нас.

— Будем надеяться, что они не поедут за нами. — Сказала я.

Я ещё раз оглянулась. Тойоты не было видно.

— Может они нас в лесу собрались ждать? — Предположил Сакатов — Но даже если они нас будут там ждать, нам всё равно лучше тут кататься, чтобы не встретиться с ними, пока Евгений Романович не подъедет.

— Нет, вон они. — Сказал Илья — Тоже развернулись. Никуда не де́лись. Догоняют.

Мы проехали в сторону Екатеринбурга километров двадцать, и там ещё раз развернулись, хотя смысла в этом больше не было никакого. Тойота плотно сидела у нас на хвосте, значительно сократив между нами расстояние. Она ехала уже почти за нами, теперь нас разделяла только пара машин.

— Евгения Романовича ещё нет. Ну и что, останавливаемся, или проезжаем? — Спросил Илья, когда мы почти подъехали к тому месту, где должны были ждать Евгения Романовича.

— Давай ещё круг, только небольшой. Как увидим, что Евгений Романович подъехал, тогда к нему и свернём.

Мы промчались мимо нашего поворота и Тойота тоже. Мы сделали круг поменьше, развернулись, проехали ещё с десяток километров, снова развернулись, Тойота от нас не отставала. Когда мы подъезжали к нашему съезду, мы увидели, что там стоит белый Рено, а рядом с водителем сидит Евгений Романович. Мы встали перед ними. Тойота проехала мимо. Евгений Романович подошёл к нам.

— Да, вы не ошиблись, это к нам. — Сказал он, провожая взглядом преследовавшую нас машину — Ольга Ивановна, дайте мне ключ, у меня ему будет надёжнее. И поезжайте за нами. Мы не совсем на то место поедем, где я вас тогда встретил. Есть другой путь.

Я отдала ключ Евгению Романовичу, он его убрал в карман, а я попыталась увидеть ту, которая откроет этим ключом тайник в древнем городе. В машине сидели две женщины — одна на водительском сидении, с короткой стрижкой, в тёмных очках, а другая на заднем сидении, я видела только её макушку. Видимо, одна из них была Вика, а другая — Лиэн, потомок великого Нага. Но, кто из них кто, я не знала. Евгений Романович поймал мой взгляд и сказал:

— Скоро познакомитесь. — Он повернулся, подошёл к машине и сел рядом с водителем.

Мы проехали за Рено с километр и свернули на дорогу с указателем «Озёрный». Ехали не быстро, видимо, места водителю были не знакомы.

— Вы не заметили, что как-то темнее на улице стало? — Спросил Сакатов — Или дождь будет…

— Или хорошая драчка, если те из-под земли наверх вылезут. — Закончил Илья — Что-то мне подсказывает, что так просто наша гостья не сможет в город зайти.

— Да. — Согласился Сакатов — Столько веков ждали, теперь никто не захочет отступить.

— Добро всегда побеждает. — Сказала я — Наша гостья наверняка готовилась к этому.

— Так ведь и с той стороны готовились. — Покачал головой Сакатов — А то, что ты сказала, что ещё в те далёкие времена всего пять великих Нагов осталось, мне, например, уверенности не добавляет. Вот они и сильные, и мудрые, а на тебе, сначала их ряды проредили морские демоны, потом болезнь какая-то странная, потом вообще перестали настоящие наги рождаться. Хотя последнее меня ничуть не удивляет. Закон природы он ведь один, и для людей и для всех живых существ написан. Если народ малочисленен, и если образуются пары только между своим видом, так сказать, смешиваются только в пределах своего этноса, то этот народ скоро начнёт вырождаться. Нужен приток свежей крови. Малые популяции обречены. Вспомним царские семьи в Европе, когда женились на кузинах, тётках, племянницах, они же там детей рождали с явными отклонениями. Сейчас мы называем это генетическими мутациями. Почему церковь и запрещает браки между близкими родственниками. Хотя многие учёные со мной не согласятся, но я придерживаюсь именно такой точки зрения. И то, что потомки великих Нагов с годами стали ещё и не в каждом поколении встречаться, так это как раз и говорит в пользу того, что ген не стойкий, и проявляется не каждый раз.

— Так они же заболели какой-то