Учение о пустоте. Практика вьетнамского боевого искусства - Игорь Михневич

Стало понятно: глупо тренироваться на износ. Вроде чего-то достигаешь, но удержать не можешь. Зиен в любую минуту мог взорваться и с легкостью выполнить любое, даже самое сложное Тао. Никто из молодых людей так не сможет, а что говорить о людях, которым за шестьдесят. Безупречное выполнение Тао в пожилом возрасте — действительно реальный показатель мастерства, который говорит сам за себя.

Именно естественность, не надуманность, не предварительная собранность, а просто естественность. Природа — вот идеал естественности облака в небе, мягкое течение реки, шум ветра в кронах деревьев. Все происходит само собой, без чего-то предварительного.

Как же добиться такой свободы и естественности? Почему движения не так легки, почему возникает некий тормоз, который нужно преодолевать мышечным усилием?

Когда видишь Зиена просто в обычной обстановке, он такой простой и веселый, и опять просится слово естественный. У других людей все не так: они бывают напряженными, подавленными, грустными, злыми, а Зиен всегда излучает тепло и мягкость. Постепенно я стал видеть и чувствовать своего учителя и понимать, насколько сильно он отличается от других.

В самом моем стремление добиваться и добиваться абсолютно не естественно заложено желание израсходовать, потратить себя. Этот напор совершенно не нужен, он и есть главная помеха. Вот и разгадка. Мешает постоянное стремление добиться, и оно проявляется каждую минуту, не только в занятиях, но и просто в жизни.

Покой, в котором так непросто пребывать, особенно в молодые годы, открывает огромные перспективы. Приходит состояние, как будто читаешь огромную книгу. Понимание входит в тебя без слов и знаков. Просто сохраняй покой. Тело сначала становится прозрачным, затем пропадает совсем, и видишь всю основу, не имеющую ничего, совсем ничего. Но все нужно воплотить не только в Тао и других упражнениях, но и в каждый момент жизни.

Я решил поговорить об этом с учителем. Он долго слушал меня, потом сказал, что все именно так и есть и что практика повседневной жизни так же важна, как и техника Там Куи. Я очень много думал обо всем этом, о преимуществе такого подхода к жизни и практике Там Куи. Когда читаешь о мастерах древности и смотришь на Зиена, как на живой пример, сомнений не остается, настоящий момент — это все, остальное — мечты.

Пейзажи сменяются один за другим — я бегу кросс. Стал бегать каждый день по 10 км. Постепенно стало совсем приятно, ощущение, что медленно плывешь, и рассматриваешь все вокруг. Такой эффект дает практика Тхиен во время бега или ходьбы. Бегаю по лесу, природа дает ощущение покоя, сливаешься со всем великолепием и — полет. Если бежать, не думая о результате, и применять особую технику дыхания, можно добиться потрясающего прогресса. Усталости нет, тело работает как хорошо настроенный смазанный механизм.

Зиен рассказывал, что при помощи правильной техники дыхания, во время бега, люди могли бежать сутками и не уставать. Чувствую, что добился таких результатов. Бег стал для меня спасением. Медитировать сидя негде, а во время бега — пожалуйста. Не нужно искать спокойное место, просто бежишь по лесу. Бег — это твое пространство, твой дом. Потенциал психики человека огромен, бег становится самым спокойным состоянием, и в этом нет ничего удивительного.

Тело работает где-то далеко, ум в совершенном покое. Так же, как и при медитации сидя, не можешь ответить на вопросы: «Кто это бежит?» и «Кто задал этот вопрос?». Бежать нужно не медленно — это одно из главных условий; нужно найти свой ритм бега, при котором тело наиболее расслабленно, только после этого работать над дыханием. Можно прибавлять интенсивность и потом подстраивать дыхание, тогда бежишь очень быстро и совсем не устаешь. Поразительно.

Бегу как обычно, наслаждаюсь и вдруг понимаю, что мое тело приняло горизонтальное положение — лечу! Состояние сознания остается спокойным и ровным. И тут я понимаю, что зацепился за корень, торчащий из земли; скоро стукнусь головой о землю. Успеваю заметить: справа — острые ветки ели, а слева — поляна. С улыбкой думаю, что похож на летящего пингвина: мои руки прижаты к телу. Спокойно группируюсь, делаю кувырок и так же ровно, с той же скоростью и состоянием, бегу дальше. Вот она — спонтанность, о которой всегда говорил Зиен. Если разум спокоен и ни к чему не привязан — происходят чудеса. Глупо специально стремиться продемонстрировать нечто подобное. Будь спокоен в каждую минуту жизни, не жди ничего. Так я сам себя уму разуму учу.

Тогда, в 80-е годы, мне необходимо было быть одному. Нужно было очиститься и все понять самому. У меня бывали проблески, но потом опять наступала серость. Я начал чувствовать, что можно придти к состоянию, когда серости нет совсем, всегда только свет. Среди людей я не мог удерживать эту лучезарность. Поэтому искал уединения. Во мне проснулся внутренний воин, который больше не мог жить в серости и мраке, он рвался к свету. Ничего важней этого для меня тогда не было, нет и сейчас. На сегодняшний день у меня уже есть опыт, а тогда я был как на тропе войны. Сначала начинаешь видеть омрачение, потом понимаешь, откуда оно, а затем растворяешь его и не даешь возникать снова. Огромный труд двадцать четыре часа в сутки, постоянный контроль.

Как Зиен выдерживал меня, я не понимаю. Столько вопросов, столько излияний — кошмар. Иногда, во время наших разговоров, он становился очень серьезным: казалось, что он видит меня насквозь. Иногда мы медитировали вместе сидя на скамейке или прямо во время прогулки. Обычно он молчал. Когда мы заканчивали медитацию, Учитель говорил: «Ты должен сам, иди сам, меня потом не будет». Я не очень хорошо понимал, что Зиен хотел этим сказать.

Во время очередной встречи я сказал Зиену, что скоро ухожу в армию. А он ответил, что уезжает с учениками на несколько месяцев. Так просто и легко мы попрощались. Это была наша последняя встреча.

С детства мне всегда было понятно, что мир вокруг нас не настоящий, особенно люди. Зачем они постоянно говорят о том, что им не нравится? Можно не то что не говорить, можно даже не думать об этом; зачем они так сужают свой мир? Казалось, что все скоро пропадет и станет хорошо. Но это хорошо не наступало. Став старше, я, наверное, немного привык к подобному состоянию, а когда начал заниматься у Зиена, это ощущение проснулось опять и с огромной силой. Учитель всегда терпеливо с улыбкой выслушивал меня, когда я рассказывал про свои ощущения. Когда я заканчивал, мы молча гуляли. Тогда я только чуть-чуть начинал понимать, что происходит. Просто молча гулять, рядом с Зиеном — это уже очень много.

Мой бег продолжался бесконечно. Очень уютное состояние. Маршрут пролегал преимущественно по лесу, и в одном месте я пробегал возле высоченного забора. За ним было какое-то заброшенное предприятие. Однажды я решил перелезть через этот забор и посмотреть, что там. Я увидел лес, в котором оказалось огромное количество ягод и грибов. От заходящего солнца, пробивающегося сквозь лес, грибы отбрасывали длинные тени. Завораживающее зрелище, ощущение сказки. Было ясно, что здесь никогда никого не бывает. Пройдя немного, я увидел постройки, но нигде не было ни одной живой души. Мне это очень понравилось: можно спокойно медитировать сидя или стоя, и никто не помешает. Это очень важно.