Я больше не хочу быть твоим младшим братом - Цзю Пинь

заклеймил себя абсолютным мазохистом и не заметил, что неблагодарный ученик, подняв голову, долго изучал его тонкую спину задумчивым взглядом.

* * *

Будущие участники соревнования собирались на главной площади секты Юйлин. К моменту прибытия команды из Юйаня каменный круг заполнился людьми в разных одеждах. Среди прибывших можно было узнать и команду принимающей стороны.

Ян Му спешил и не особенно задумывался о том, что будет ждать его после. Однако увиденное заставило задуматься.

Как оказалось, большинство отобранных другими сектами чемпионов уже перешагнули царство работы с Ци и приступили к заложению основ. А те, кто не сумел добиться поразительного прогресса, всё равно находились не ниже седьмой ступени работы с энергией неба и земли.

На фоне учеников из Юйаня конкуренты представали в куда более выгодном свете. Среди отобранных мальчишек и девчонок мало кто пробился к основам. Также в их числе мелькали совершенствующиеся низкой, пятой ступени переработки Ци. И это уже, отобранные конкурсом, лучшие представители школы.

Теперь Ян Му понял, почему ранее никто не приглашал секту Юйань поучаствовать в подобных соревнованиях. Слабые должны знать своё место. С такими показателями адепты навлекут на себя лишь смешки, а то и вовсе лишатся жизни. В таком положении о борьбе за престиж думать не приходится.

Не многие обратили внимание на прибытие ещё одной команды. Но Ли Ю тут же заметила знакомые одежды и взглядом отыскала в толпе Ши Дисюаня. В глазах наследницы появился намек на удивление и радость, но она не сделала и шага в сторону полюбившегося юноши.

Как капитан, Ян Му провёл учеников и прибывших с ним старейшин к свободному месту на площади. Не все приглашенные успели прибыть да и им самим требовалась небольшая передышка после полета. Кто бы знал, что их мирный отдых будет прерван саркастичным замечанием.

— Хах, кажется, планка отбора на соревнования упала ниже некуда, раз теперь даже безродные кошки да собаки принимают в нём участие.

Ян Му обернулся и увидел высокого мужчину в небесно-голубых, дорогих одеждах. Обмахиваясь искусно изготовленным веером, наглец с вызовом и презрением поглядывал на старейшину, очевидно, пытаясь вывести того из равновесия.

Даже жаль, что его старания не принесли результатов. Ведь первой эмоцией Ян Му стало не возмущение, а удивление. Небо затянуто тучами, день далек от жаркого и солнечного, так зачем наглый незнакомец обмахивается дорогой игрушкой?

Оценив внешний вид довольного молодого, определенно моложе него, совершенствующегося, Ян Му остался нем и попросту отвернулся. С чего вдруг ему вступать в споры с идиотом или упаси боже встречаться с тем взглядом?

Старейшина не собирался тратить нервы и силы на пустую болтовню, но кто сказал, что среди людей его команды не нашлось горячих голов? Стоявший где-то в окружении друзей Ли Юэ вышел вперед и гневно указал на провокатора пальцем:

— Да кто ты такой, чтобы называть нас безродными кошками да собаками?!

Дождавшись ожидаемой реакции, мужчина почувствовал превосходство. Да как только эта жалкая секта осмелилась высказаться против?

— Разве я солгал? — усмехнулся наглец, — Оцените свою базу совершенствования. Такие, как вы, должны сидеть тихо, а не приезжать на серьезные соревнования в поисках смерти.

Если исключить очевидную провокацию и попытку унижения, незнакомец в небесно-голубой одежде был прав. Отчасти поэтому согласный с ним Ян Му не собирался спорить. Если не считать его и Ши Дисюаня, в команде школы Юйань, едва ли найдется достойный этих соревнований воин.

Ли Юэ не собирался молчать. Готовый выступить в защиту товарищей, он даже шагнул вперёд и раскрыл рот, но осекся под тяжелым взглядом первого старейшины.

Не то чтобы Ян Му был пацифистом. Но сейчас препирательства выглядели наигранно и глупо. Тут в принципе не о чем было спорить.

Перестав получать хоть какое-то внимание, мужчина в небесно-голубых одеждах почувствовал скуку и перестал нападать на представителей секты Юйань. Будто желая продемонстрировать своё превосходство или попросту похвастаться, он демонстративно вынул из кольца для хранения понурого, скованного ошейником, орла.

Кажется, люди этого мира не дают зверям даже надежды на спасение, поэтому удерживающие ошейники пользуются такой популярностью среди извращенцев-животноводов.

Рожденный парить под облаками и гордо обуздывать ветер орёл выглядел потерянным. Зверь, будто забыв о своем предназначении или давно смирившись со своей участью, более не смотрел в небо. Кое-где на его исхудавшем теле виднелись проплешины, а во взгляде читалось отчаяние. Склонив голову, он будто не хотел выходить на свет или просыпаться.

Мужчина посадил несчастную птицу на руку и коснулся её головы. Чем в самом деле ту встревожил, заставив вжать голову в плечи. Орёл, очевидно, боялся. От Ян Му не укрылась его дрожь и зарождающаяся во взгляде паника. Только богам известно, какие страдания перенёс зверь в плену садиста.

Распознав страх и неприязнь орла, мужчина в небесно-голубых одеждах скривил губы. Его рука прошлась по дрожащей голове и остановилась на крыльях, отчего исхудавшее создание переступило с ноги на ногу и не на шутку разволновалось. Только тогда Ян Му увидел украшенный перьями браслет на руке мучителя и нахмурился.

Судя по всему, задира растерял остатки совести и здравого смысла. Если он мучил животное при стольких зрителях то, что ждало зверя наедине со своих хозяином?

Молчаливый старейшина перевёл взгляд на притаившегося в толпе Ши Дисюаня. Будущий король также следил за душераздирающей сценой, до белизны в костяшках сжимая кулаки. Плохо подавляя клокочущий в душе гнев, парень дрожал на месте. Вены на его шее вздулись, а во взгляде плясали языки пламени.

Издеваясь над обретшим мудрость зверем перед будущим освободителем, мужчина фактически подписывал себе смертный приговор. А Ян Му молча вознёс молитвы за его перерождение.

И всё же ситуация складывалась не из лучших. Ян Му начал побаиваться агрессивного настроя ученика. Что если тот отринет опасность и на глазах у толпы попытается выхватить орла у негодяя? Каким бы великим в будущем ни стал освободитель, сейчас он всего лишь мальчишка, которому не справиться с таким количеством неприятелей.

Прокашлявшись, Ян Му хотел отвлечь нерадивого ученика, и, по сути, добился желаемого. Секунду спустя, пылающий гневом взгляд обратился на переродившегося, пугая того пуще смерти.

Старейшина вздрогнул и, едва не сгорев в этом адском наваждении, поспешил отвернуться. Сердце его пропустило удар, а в душе поселилась обида. Он никогда не обижал зверолюдей, не издевался над теми перед Ши Дисюанем. Так почему гнев будущего короля обратился в его сторону? Почему мальчишка походил на того, кто в любое мгновение мог вцепиться ему в шею?

Ян Му не осмелился вновь взглянуть на парня, но