Мастера исторической живописи - Галина Дятлева

Жерико изобразил офицера с саблей в руке, скачущего в атаку. Его лицо, жесты, твердая посадка в седле выражают смелость, решительность, готовность бесстрашно идти навстречу врагу. Образ французского воина воплотил в себе всю энергию нации и отразил страстное воодушевление автора картины. Чтобы сделать композицию более патетичной и динамичной, мастер развернул фигуру человека в сторону, противоположную движению коня, а также усилил контрасты цвета.

«Офицер императорских конных егерей во время атаки» в этом же, 1812, году был выставлен в Салоне. Публика восторженно приняла работу молодого художника.

Образ французского офицера появлялся во многих произведениях Жерико. Гордый и смелый воин предстает перед зрителем на картине «Офицер карабинеров» (1812–1814, Музей изящных искусств, Руан).

Совсем иными настроениями отмечена созданная в тяжелый для Франции год национальной катастрофы картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, Лувр, Париж). Герой композиции – уже не сильный, полный надежд воин, а разочарованный и усталый раненый солдат, опирающийся на саблю. Ощущение трагедии подчеркивает пейзаж, на фоне которого разворачиваются события: низкое небо, покрытое серыми тучами, мрачная, лишенная растительности холмистая равнина. Природа на полотне враждебна человеку. Патриотические мажорные ноты, звучавшие в предыдущих работах Жерико, в «Раненом кирасире» сменились настроением разочарованности и печали, что связано с событиями реальной жизни – военными неудачами наполеоновской армии.

Разуверившись в политике Наполеона, недавнего кумира французского народа, Жерико поступил на службу в армию Людовика XVIII, взошедшего на трон в 1814 году. Но деятельность нового властителя Франции, при котором началась реакция, уничтожившая прежние демократические свободы, не устраивала художника, и вскоре он ушел из армии и снова начал писать.

В 1816 году Жерико отправился в Италию, на родину великих художников прошлого. Он побывал в Риме и Флоренции, где воочию увидел картины многих старых мастеров. Огромное впечатление произвели на французского живописца фрески Сикстинской капеллы, исполненные Микеланджело. С этого времени началось его увлечение монументальным искусством. Многие работы Жерико, написанные по итальянским впечатлениям, близки по духу творчеству известных представителей Высокого Возрождения. Особенно заметно это влияние в картине «Бег свободных лошадей в Риме» (ок. 1817, Лувр, Париж).

Художник изобразил конные состязания, увиденные им на карнавале в Риме, но своих персонажей вывел в облике мужественных и сильных героев античности. С подобным приемом, придающим картине патетичность, Жерико познакомился, изучая творчество Ж. Л. Давида.

Вернувшись на родину, живописец вошел в оппозиционную группировку, главой которой был мастер исторической живописи Орас Верне. В этот период Жерико увлекается графикой и создает литографии на военные сюжеты. Большой интерес представляет лист, посвященный событиям недавнего прошлого, названный автором «Возвращение из России». Лишенная пафоса литография правдиво передает трагедию побежденной наполеоновской армии. С искренним сочувствием и жалостью Жерико изобразил искалеченных, больных, смертельно уставших солдат, бредущих по полю, занесенному снегом.

Тема человеческих страданий была продолжена художником позднее в знаменитой картине «Плот “Медузы”» (1819, Лувр, Париж), в основе которой лежало реальное событие, всколыхнувшее всю Францию. В 1816 году караван судов, на борту которых находились поселенцы и солдаты, плыл к одной из французских колоний на территории Африканского континента. Сопровождал суда военный корабль «Медуза». По протекции высокопоставленного чиновника капитаном корабля был назначен дворянин, не имевший достаточного опыта. В результате «Медуза» села на мель и затонула. Все пассажиры не смогли разместиться на спасательных шлюпках, и 150 человек, среди которых были простые люди и солдаты, спасались на плоту, сооруженном из обломков корабля.

Плот тянули на буксире лодки, но тросы, не выдержавшие столь значительной нагрузки, лопнули, и его унесло в море. Спасение пришло лишь через 13 дней. За это время большинство пассажиров плота умерло от голода и жажды, многих смыло в пучину во время шторма. Больных выбрасывали за борт, а некоторые из живых начали есть погибших. Когда проходящий мимо корабль «Аргус» случайно обнаружил терпящих бедствие, их осталось всего 15. Вскоре пятеро из них скончались.

Двое из спасенных, хирург Савиньи и инженер Корреар, написали книгу о пережитом, и прочитавшие ее парижане испытали настоящий шок. Общественное мнение резко осудило причастных к трагедии представителей знати.

Жерико очень долго работал над своей картиной. Стремясь правдиво отразить события, он изучал документы, беседовал с участниками катастрофы, делал зарисовки истощенных, тяжело больных людей в госпитале, рисовал умерших в моргах. Созданию «Плота “Медузы”» предшествовало множество портретных эскизов и этюдов с видами разбушевавшейся морской стихии.

Работая над полотном, Жерико несколько раз менял его композицию. Вначале он хотел изобразить борющихся за место на плоту людей, но позднее отказался от этого замысла.

Художник показал на полотне тот момент, когда люди на плоту заметили на горизонте «Аргус». Они с надеждой тянутся к нему, машут платками. Но многие уже не могут подняться, они обессилили или уже умерли. Одного из погибших волной смывает в море. Внимание зрителя обращается на человека на переднем плане. Похожий на античную статую, он равнодушно смотрит перед собой, придерживая одной рукой умершего юношу, чтобы того не смыло в море. Жерико удалось передать разные чувства своих героев – ужас, безмерное горе, радость и надежду на скорое избавление от страданий.

В 1819 году полотно было выставлено в Салоне, но и тогда Жерико не перестал над ним работать и, считая, что в композиции отсутствует завершенность, добавил в правой части полотна фигуру погибшего, уносимого волнами в море.

Оппозиционно настроенная французская интеллигенция восторженно встретила «Плот “Медузы”». Близкие же к правительственным кругам представители искусства отнеслись к творению Жерико резко отрицательно.

Художник надеялся, что государство купит картину, но его надежды не оправдались. Огорченный этим, в 1820 году он повез «Плот “Медузы”» в Лондон. Английские зрители оценили работу французского мастера.