Мастера исторической живописи - Галина Дятлева

Давид исполнил сорок восемь портретов-эскизов. В 1791 году он выставил в Салоне рисунок, в общих чертах передающий композицию картины. На нем живописец сделал надпись, что не претендует на портретное сходство людей, принимавших участие в событии и изображенных на рисунке (даже несмотря на предварительные портреты). Вскоре он начал писать фрагмент картины. Однако, несмотря на все подготовительные работы, эта картина так и осталась незавершенной. Рисунок сегодня хранится в Лувре, а фрагмент – в Национальном музее в Версале.

Картина должна была стать одним из лучших произведений художника. О грандиозности его замысла можно судить по рисунку и фрагменту: вероятно, мастер стремился этой работой выразить идею гражданственности не в античных образах, как прежде, а в современной жизни.

На рисунке Давид изобразил депутатов, вытянувших руки и приносящих клятву Бальи. Сам Бальи возвышается над толпой и уверенно читает текст клятвы, к нему обращены все взгляды, он является как бы центром всей композиции. Депутаты полны решимости, ответственности и одновременно взволнованы совершающимся действием. Лица собравшихся в зале людей выражают двойственные чувства: общий энтузиазм и личностные переживания. Художник старался показать атмосферу, царящую в городе, сравнимую разве что с грозой (в этот день в Париже действительно разразилась гроза).

В том же, 1793, году в Париже произошло трагическое событие: погиб Лепелетье, активный участник революционного движения, голосовавший вместе с Давидом за казнь короля. Накануне казни Людовика XVI он был убит роялистами. На художника сильно повлияло это происшествие, и он написал Лепелетье. Эта работа мастера до наших дней не сохранилась; о ней можно судить только по гравюре, которую выполнил по рисунку Давида Тардье.

Художник изобразил Лепелетье таким, каким увидел его во время публичного прощания: полуобнаженным, с раной на теле. При взгляде на гравюру становится понятно, что Давид выполнил не просто портрет знаменитого человека, а героя, патриота, погибшего за свое отечество, за свои идеи. Его голова запрокинута и находится в профиль к зрителю, благодаря чему виден высокий покатый лоб, горбатый нос, глубокие складки на лбу. Над его телом Давид поместил меч, символизирующий угрозу революции.

При показе картины, который произошел 29 марта 1793 года, Давид произнес речь, в которой сказал о значении этой работы: «Истинный патриот должен со всем старанием пользоваться всеми средствами для просвещения своих соотечественников и постоянно показывать им проявления высокого героизма и добродетели».

В 1793 году Давид закончил одну из самых известных сегодня работ: «Смерть Марата» (Королевский музей изящных искусств, Брюссель). Художник постарался показать момент смерти Марата, как сам представлял его и как, по его мнению, должен умирать патриот своей страны. Он изобразил его в домашней обстановке – в лечебной ванне, которую Марат действительно принимал в момент убийства. Пальцы правой руки все еще сжимают перо, в левой он держит письмо, которое читал, – послание от Шарлотты Корде: «13 июля 1793 года Мария Анна Шарлотта Корде гражданину Марату. Достаточно того, что я очень несчастна, чтобы рассчитывать на ваше расположение».

На этой работе мастер выполнил портрет Марата не в профиль, как в портрете Лепелетье, а в фас. Зритель видит человека, умершего насильственной смертью (на груди видна кровоточащая рана, на полу рядом с ванной лежит нож). Однако лицо его спокойно, лоб не нахмурен, глаза закрыты, рот слегка приоткрыт – кажется, что он не убит, а только уснул. Тело Марата резко выделяется на фоне темной стены и из-за искусственного освещения приобретает желтоватый оттенок. Тот же оттенок имеет и ткань, свисающая с края ванны эффектными складками.

В годы революции художник выполнил несколько удачных портретов («Портрет маркизы д’Орвилье», 1790; «Портрет госпожи Трюден», ок. 1790–1791; «Автопортрет», 1794; «Портрет госпожи Серизиа», 1795, все – в Лувре, Париж).

В 1794 году произошел термидорианский переворот. Вскоре после этого Давид отрекся от Робеспьера, но, несмотря на это, был арестован и провел несколько месяцев в заключении. После того как к власти пришел Наполеон I, художник получил свободу и снова начал принимать активное участие в общественной жизни столицы. В то же время он вернулся к творчеству и в 1795 году начал работу над полотном «Сабинянки останавливают битву между римлянами и сабинянами» (закончена в 1799, Лувр, Париж).

По этой работе мастера можно судить, насколько изменились его взгляды после пребывания в тюрьме. Если раньше он прославлял патриотизм, стойкость убеждений, за которые не жаль отдать жизнь, то теперь в его творчестве, по всей видимости, находит выражение другой мотив: примирение различных политических партий.

На переднем плане художник поместил фигуры двух сражающихся мужчин с мечами и щитами. Женщина между ними раскинула руки, стараясь помирить враждующих и не допустить кровопролития. На заднем плане видны две армии, которые вот-вот столкнутся. Женщины между ними стараются успокоить воинов, одна из них высоко подняла над головой своего маленького ребенка.

В 1804 году Давид был назначен первым живописцем императора. По заказу Наполеона художник выполнил две картины: «Коронование императора и императрицы» (1806–1807, Лувр, Париж) и «Присяга армии Наполеону после раздачи орлов на Марсовом поле в декабре 1804 года» (1810, Музей, Версаль).

В работах Давида уже не наблюдалось той революционной борьбы, «грозы», которая присуща его ранним работам. Его поздние картины – более спокойные, официальные. Художник сам говорил: «Я не хочу ни проникнутого страстью движения, ни страстной экспрессии» («Леонид при Фермопилах», 1800–1814, Лувр, Париж).

В 1814 году (художнику тогда было шестьдесят шесть лет) к власти пришли Бурбоны.

Давид опасался ареста, которому его могли подвергнуть из-за того, что в молодости он отдал свой голос за казнь короля. В 1816 году он эмигрировал в Брюссель, где прожил до конца жизни, не оставляя творчества. В частности, в 1817 году он написал выразительный портрет археолога Александра Ленуара, а через два года начал портрет актера Вольфа, закончить который смог только в 1823 году (оба портрета – в Лувре, Париж). Кроме этого, он выполнил полотно «Марс, обезоруживаемый Венерой» (1824, Королевский музей изобразительного искусства, Брюссель), признанное критиками не очень удачным. Сохранилось и множество безымянных, но очень характерных портретов («Голова старика», после 1816, Музей изящных искусств, Антверпен).