Дама с жвачкой - Наталья Александрова

— Оставь меня, дай пройти, — слабо отмахнулся муж.

— Нет уж, подожди! Поговорим на прощание! И скажи мне, дорогой муженек, где же ты раздобыл эту уголовницу? Мало тебе было своих секретарш, так решил поискать в другом месте?

— Ты знаешь? — отшатнулся он.

— Может, она прямо из зоны? Ты хоть у нее справку взял, что она ничем не больна? Хотя тебе ведь теперь все равно, ты ведь ее любил больше жизни, для тебя все кончено. Ах, как тебе себя жалко!

Они кричали, не слушая друг друга, каждый свое.

— Что ты знаешь? — спрашивал он. — Ты у следователя была, в полиции?

— Что ты сделал со мной, с семьей, со всеми нами? Чем она тебя соблазнила? Почему она для тебя лучше всех?

— Ответь мне наконец, где ты была?

— Какое тебе дело! — опомнилась Вера.

Она подошла к нему вплотную и заметила его больные глаза и испарину на лбу. Это еще больше ее разъярило.

— Я уезжаю. Ты можешь делать что хочешь, хоть всю квартиру пропей. Я тебя презираю. Ты недостоин человеческого обращения. Пропади ты пропадом!

Она схватила сумку и выскочила за дверь. Позвонив из автомата на углу дочери, напомнив про собаку, Вера поехала на Варшавский вокзал на встречу с Надеждой.

Виктор Петрович, пошатываясь, дошел до кабинета. В висках шумело, в спине под левой лопаткой гнездилась ноющая боль.

Что она знает? Насколько подробно следователь посвятил ее в это дело? Неужели она узнала все? Только так можно объяснить ее последние слова.

Виктор Петрович открыл ящик письменного стола. Там в глубине лежал револьвер. Он купил его два года назад на всякий случай. Купил совершенно официально, оформил разрешение через полицию, даже на курсы какие-то ходил.

Он взял револьвер и прислушался к себе. Внутри все болело, он чувствовал себя подавленным и опустошенным, но все это заглушало чувство глубокого обжигающего стыда. Вера права, что презирает его. Он не сможет жить с этим дальше.

Он посидел еще немного с револьвером в руках, потом неохотно убрал его в стол. Как бы там ни было, сейчас он этого сделать не может. Он должен привести в порядок дела, обеспечить Веру и детей. Он и так в последнее время все запустил. Если он сейчас застрелится, его компаньоны, эти акулы, растащат фирму по кусочкам. Но, господи, как же ему плохо! Физическая боль усугублялась душевной, и никого не было рядом. Все правильно, он сам во всем виноват.

Он решил пойти на кухню и поискать в аптечке какие-нибудь таблетки от головной боли и от простуды. Какой длинный в этой квартире коридор! Он ненавидит эту квартиру. Ничего бы не случилось, если бы не этот дом.

Виктор Петрович медленно, опираясь о стену, шел по коридору, как вдруг резкая боль пронзила всю левую часть спины. Он вскрикнул и сполз по стене на пол. Боль терзала уже не только спину, но и весь бок, и левую часть груди. Перед глазами было темно, он задыхался и понял, что умирает. Последней его мыслью было: «Слава богу!»

Поезд до Луги идет два с половиной часа, и все это время Надежда успокаивала Веру и думала свои нелегкие думы. Права ли она, что не хочет оставить все как есть, и Веру втянула в это, а у той своих проблем хватает. К концу пути, когда поезд подъезжал к Луге, она решила, что поступает правильно. Ну и что, что события с Верой оказались как бы выпадающими из общего русла. Это ничего не значит. Сопоставив рассказ Веры и Надеждину информацию, полученную от частного сыщика, женщины решили, что пресловутая Людмила Шитова использовала Вериного мужа с какой-то своей целью, вероятно, ей было нужно втереться в дом.

— Вера, кто у вас наверху живет?

— Да так, разные типы. На самом верхнем этаже один все квартиры на площадке скупил, сделал общую, а в ней бассейн. А над нами тоже весь этаж кто-то один занимает. Охрана у него, но так все тихо.

— Да, вот тебе и богатый приличный дом! — усмехнулась Надежда. — И как вас угораздило туда въехать?

Вера только вздохнула.

— Ладно, давай выработаем план действий. Куда пойдем Маргариту Зеленцову искать?

— Никуда не пойдем, — спокойно ответила Вера, — к тете Варе пойдем. Она там всю жизнь прожила, лет сорок в школе проработала. Если Маргарита в Луге родилась, значит, в школе тоже там училась, мимо тети Вари не прошла.

— Да, Луга большой теперь город, школ там несколько!

— Во-первых, двадцать пять лет назад школ было меньше, а во-вторых, вот приедем — сама увидишь, там всё про всех все знают.

К дому тети Вари добрались, когда уже стемнело. Пока разобрались с вещами, пока напились чаю с привезенным тортом, пока очень коротко, без подробностей, осторожно подбирая слова, рассказали тете Варе Верину историю. Старушка не ахала, не ужасалась. Она внимательно смотрела на Веру и успокаивающе гладила ее по руке. Разговор про Маргариту Надежда решила начать с утра.

Они проснулись от басовитого вопля.

— Варвара Михална!

— Тише ты, Димка, что же ты так громко в такую рань, у меня гости спят!

— Некогда, Варвара Михална, надо скорее с вашими дровами разобраться, а потом на футбол бежать. Сегодня матч.

Надежда выглянула в окно. За забором стоял невысокий крепыш лет четырнадцати. Он держал в руках бензопилу. Под непрекращающийся визг пилы встали, и, пока готовили завтрак, тетя Варя рассказала, что Димке она помогает по русскому, а поскольку денег не берет, то он занимается у нее в доме тяжелым мужским трудом — пилит дрова и копает огород. Димка закончил с дровами и убежал, пообещав зайти вечером и напиться чаю с тортом, а сейчас ему некогда. Вера показала Надежде маленький садик за домом, там остались только зеленые кустики, усыпанные розовыми звездочками.

— Корейские хризантемы! — воскликнула Надежда и чуть не забыла, зачем они приехали в Лугу.

Они поговорили еще с тетей Варей о луковицах тюльпанов и как лучше хранить клубни георгинов, потом прошли в дом и за чаем сообщили старушке, что им очень, просто очень нужно найти жительницу Луги Маргариту Зеленцову, что познакомились они с ней двадцать шесть лет назад в роддоме, что сейчас произошло много странных и страшных событий, которые уходят глубоко в прошлое, им надо убедиться, что Маргарита жива-здорова и просто с ней побеседовать.

Тетя Варя нахмурилась:

— Стоит ли прошлое ворошить? Ведь у нее сейчас, верно, семья, дети, муж про это ничего может не знать, зачем же женщине жизнь портить?

— Тетя Варя, мы ей плохого не сделаем и поговорим наедине, никого вмешивать не будем. А ты что, знаешь ее?

— Потому и сомневаюсь, что знаю. Это нашего Димки родная тетя, только у нее теперь другая фамилия.

Вера толкнула Надежду в бок — говорила же, что в Луге все всех знают!

— Как нам повезло, тетя Варя, что она у тебя училась!

— Не знаю я, девочки, — тетя Варя в сомнении качала головой, — память у меня, конечно, уже не та, но ведь беременность не скроешь, у нас тут все на виду. А Рита, насколько я помню, все время у нас в городе жила, никуда не уезжала. Путаете вы что-то.