Тренажер для трех граций - Наталья Александрова

— Очень приятно! — старик церемонно поцеловалИрине руку и отправился в кассу оплачивать покупку.

— Катька, ты что — рехнулась? — вскипелаИрина. — Ты зачем мое имя назвала?

— Ну и что такого! — Катька вытаращилаглаза. — Сразу же видно, что он — порядочный человек. Жениться собирается!Нас в кафе пригласил!

— Не вздумай там наедаться! — пригрозилаИрина. — А не то я тебя просто вздую! Выпьем только по чашке пустого кофе!

— У меня от черного кофе сердцебиение, заныла Катька.

— Тогда пей чай! Зеленый! — прошипела Ирина, видя,что к ним приближается сияющий Василий Аполлонович.

— От зеленого чая у меня расстройство желудка! —плачущим голосом завела Катерина.

— Тебе полезно! — буркнула Ирина и улыбнуласьподошедшему Василию Аполлоновичу как можно лучезарнее.

— И что же вы пишете? — спросил пожилойджентльмен, когда они сели за столик в ближайшем кафе, и официантка принеслакофе.

— Она пишет потрясающие детективы! — сновавсунулась Катька, и Ирина ожидала, что сейчас ее собеседник разочарованновздохнет.

Но Василий Аполлонович чрезвычайно обрадовался, сказал, чтоони с его невестой Лизочкой очень любят детективы.

— Со мной даже произошел недавно один детективныйслучай, я познакомился с настоящим детективом, — похвастался он.

— Расскажите, пожалуйста! — Катерина молитвенносложила руки. — Нам это нужно для работы!

— Ну слушайте, только рассказ будет долгий, видно было,что старику и самому хочется поговорить.

Подруги заверили его, что никуда не торопятся.

— Я — человек одинокий, — начал ВасилийАполлонович, — то есть сейчас, конечно, нет…

Сейчас в моей жизни появилась Лизочка… Мы с женой жили оченьдружно много лет. Детей у нас не было. Семь лет назад ее не стало. Я оченьтосковал, потом с головой ушел в свое любимое дело.

Я, милые дамы, видите ли, коллекционер и знатокантиквариата. Не боюсь в этом признаться, поскольку коллекция моя хорошозащищена.

Иногда я консультирую, в общем дел хватает.

У меня есть племянница, дочь покойной сестры.

Очень милая молодая женщина, так я думал до того дня, какпознакомился с тем самым частным детективом. Она моя единственная родственница.Кроме того, у покойной жены моей был двоюродный брат. Как-то так получилось,что разница в возрасте у них была больше двадцати лет, то есть скорее онприходился ей племянником, жена и относилась к нему соответственно, все времяопекала и помогала, чем могла. Перед смертью она взяла с меня слово, что я неброшу бедного Илюшеньку. Он, дескать, сирота, один на свете и очень несчастныйв личной жизни. Честно сказать, я в этом вопросе не мог с ней согласиться. Ильек тому времени было сорок лет, и на мой взгляд, все его несчастья в личнойжизни происходили исключительно оттого, что он лентяй и слабовольный человек. Вработе он тоже особенно не преуспел, что несомненно говорит о том, что яправильно понимал его характер. Но я, разумеется, пообещал жене, что будуотноситься к Илье как к родному. Слово свое я сдержал, время от времениподбрасывал Илье некоторые суммы денег и даже рекомендовал его один раз наработу. Впрочем, его вскоре оттуда попросили за разгильдяйство, и я же ещеизвинялся за то, что подсунул им такой кадр.

Ирина не спеша прихлебывала кофе и внимательно слушалаВасилия Аполлоновича, хотя что-то подсказывало ей, что ничего нужного старик имне расскажет. Он явно никак не замешан в убийстве сыщика Линькова. Тут оназаметила, что Катерина уже выхлебала свой кофе, доела сахар, оставшийся на днечашки и слопала крошечную шоколадку, которую в этом кафе подавали к кофе. Вовзгляде подруги появилась твердость и целеустремленность, она облизнулась иоглядела стол. Всем троим подали одинаковый кофе, и теперь Катька умильнопосматривала на оставшиеся шоколадки. Ирина пнула ее под с голом ногой, глазамипризвав к порядку, и Катерина несколько очухалась.

— Как я вам сочувствую! — сказала она ВасилиюАполлоновичу. — Вы, наверное, очень любили свою жену!

Старик отчего-то смутился.

— Мы прожили вместе много лет, — начал он, почтине ссорились, жена заботилась обо мне, я тоже к ней хорошо относился…

— Но? — чтобы смягчить свой вопрос Иринаулыбнулась.

— Но дело в том, что еще раньше, до того, как встретитьсвою жену, я очень сильно любил одну женщину. Мы были так молоды илегкомысленны, не понимали тогда, что жизнь — сложная и коварная штука…

Катерина подперла кулачками подбородок и не отрывала глазаот старика, она обожала истории про большую любовь. Причем не в книгах, апроисходившие на самом деле.

— Жизнь развела нас, и мы ничего не сделали, чтобы этопредотвратить, — продолжал Василий Аполлонович, — мы только потомпоняли, что нужно было бороться за свою любовь…

— Бороться… — как эхо произнесла Катерина.

— Прошло время, я женился, моя любимая вышла замуж ещераньше, мы надолго потеряли друг друга из виду. Потом жена моя умерла…

— И через семь лет вы вдруг совершенно случайно встретилисвою давнюю любовь, — закончила Ирина.

— Вы необычайно проницательны, — сказалстарик, — впрочем, это очевидно профессиональное. Да, я действительновстретил Лизочку совершенно случайно. И расцениваю это как подарок судьбы. Онатоже овдовела, и ничто не мешает нам теперь соединить свои судьбы.

Старик выражался несколько высокопарно, но несомненно былискренен. Катерина даже забыла о шоколадках, она смотрела на него во все глаза,и даже рот у нее приоткрылся.

— И что же было дальше? — спросила Ирина,ненароком взглянув на часы.

— Я был наивен, как щенок сенбернара, — ответилВасилий Аполлонович, и тень набежала на его чело, — я думал, что наша сЛизочкой любовь никого не касается, кроме нас самих. Я думал, что в старости мызаслужили хотя бы несколько счастливых лет. Я жестоко ошибался. Оказалось, чтомои родственники так не считают.

— Как же они узнали о вас? — воскликнула Катерина,на глазах у нее блестели слезы.

— Мы не скрывались. Мы много времени проводили вместе,ходили в театр, на концерты и в филармонию. Однажды мне показалось, что я виделИлью. Не в филармонии, конечно, — старик усмехнулся, — а в кофейне наНевском. Племянница Милена навещала меня по субботам, так уж повелось издавна.Я несколько раз перенес встречи. Я хотел рассказать ей о Лизе и познакомить их,но Лизонька уговорила меня повременить. Женщины в этих вопросах гораздопроницательнее мужчин, — Василий Аполлонович улыбнулся Ирине. — Итак,наша идиллия продолжалась до тех пор, пока мне не позвонил как-то незнакомыймужской голос и не сказал, что он — частный детектив, которого наняли следитьза мной, и что он хотел бы об этом со мной приватно побеседовать. Сначала ярешил, что это чья-то глупая шутка, но мужчина перечислил подробно мне весь предыдущийдень, где мы были с Лизой, что делали, и даже о чем говорили. Очевидно, онтолокся поблизости, а мы были настолько заняты друг другом, что не замечалиникого вокруг.