Пройти чистилище - Чингиз Абдуллаев

Вольский знал об особом характере отношений между Андроповыми Крючковым и не очень удивился этому звонку.

— Неважное, — честно ответил он собеседнику, — врачи ожидаютдальнейшего ухудшения ситуации. Пока сердце больного работает, у нас остаетсяхоть какая-то надежда. Звонил Константин Устинович, — ядовито добавил Вольский,— интересовался здоровьем Юрия Владимировича.

— Понимаю, — печально ответил Крючков, как и все выдвиженцыАндропова, он не любил второго человека в партии и государстве, члена Политбюрои Секретаря ЦК КПСС Константина Устиновича Черненко, справедливо считая, чтовместе с ним вернется и весь маразм уже отмирающей брежневской системыуправления. Но и он, и Вольский хорошо понимали — других претендентов просто непропустят. Черненко, однажды уже проигравший схватку за кресло Генеральногосекретаря ЦК КПСС, не захочет дважды проигрывать решающую Б его жизни ставку иходить «вечно вторым». И никаких шансов остановить Черненко ни у кого не было.В том числе и у молодого Горбачева, которого Андропов искренне хотел сидетьсвоим преемником.

По его поручению в его отсутствие вести заседаниеСекретариата ЦК КПСС должен был именно Горбачев. Но во время Пленума ЦК КПСС,когда по указанию Андропова Вольский сообщил об этом членам Политбюро, подобноерешение не встретило горячего одобрения у «кремлевских старцев» и они почтиединодушно решили выбросить этот абзац из опубликованной речи Андропова, якобыпроизнесенной на Пленуме. Горбачев проглотил обиду и смирился. Но не забыл.Через несколько лет он просто разгонит старое Политбюро, постепенно заменяя егосвоими выдвиженцами.

— Спасибо, — поблагодарил Вольского Крючков, — до свидания.

— До свидания, — Вольский положил трубку.

Крючков посмотрел на телефон и затем, резко встав, началсобирать со стола бумаги. Он не оставлял их даже в своем, самом охраняемом,кабинете КГБ СССР. Собрав бумаги, он положил их в темную папку, убрал ее всейф, закрыл на ключ, подошел к столу и посмотрел на календарь. Потомперевернул страницу. «Восьмое февраля тысяча девятьсот восемьдесят четвертогогода», — прочел он. Крючков не знал, что на следующий день весь мир облетитизвестие о кончине Юрия Андропова. И это будет первый шаг к краху великойдержавы и к его личному краху. Ничего этого он пока не знал. И поэтому,посмотрев на календарь, поспешил к выходу.

Он шел по коридору, привычно здороваясь с попадавшимисянавстречу сотрудниками. Александр Эшби был одним из самых перспективныхруководителей аналитического управления ЦРУ, когда-либо работавших в зданииЛэнгли. Ему было тридцать пять лет. Блестящее образование в Гарварде иКэмбридже открывало дорогу в науку, позволяло рассчитывать на дальнейшуюнаучную карьеру, но он выбрал трудную профессию разведчика, пройдя изнуряющийотбор в ЦРУ, где и работал уже более десяти лет.

Теперь, срочно отозванный из отпуска, он спешил круководителю советского отдела ЦРУ Джозефу Шервуду, который попросил его срочнопрервать отпуск на Багамах. Эшби был высокий, худощавый мужчина, с уже начавшейседеть головой, всегда красиво уложенной шевелюрой, отличался тонкими,аристократическими чертами лица и упрямым ирландским подбородком, доставшимся внаследство от матери.

Эшби дошел до кабинета Шервуда и, кивнув его секретарю,которая в ответ улыбнулась знакомому гостю особенно ободряюще вошел в кабинет.Кроме самого Шервуда в комнате находились еще двое. Они чуть обернулись,рассматривая вошедшего с интересом.

Шервуд встал из-за стола.

— Извини, Александр, что мы так срочно отозвали тебя изотпуска. У нас появилась головная боль, а мы знаем, что ты лучшая таблетка длялечения любой болезни.

Эшби улыбнулся, протягивая руку по очереди гостям Шервуда.Первый был крепыш лет сорока с мрачными, грубыми чертами лица негроидного типа.Он крепко пожал руку Эшби и коротко представился:

— Томас Кэвеноу.

Второй, высокого роста, лысоватый блондин лет сорокаулыбнулся и мягко поздоровался:

— Питер Блант.

Он говорил с четким оксфордским акцентом. Учившийся вАнглии, Эшби сразу обратил внимание на произношение незнакомца. Он не ошибся.

— Мистер Блант, официальный представитель СекретнойРазведывательной Службы Великобритании в нашей стране, — представил своегогостя Шервуд, — а мистер Кэвеноу из ФБР. Мистер Александр Эшби, тот самыйчеловек, о котором я вам говорил, — представил в свою очередь и последнего изпришедших Джозеф. Эшби сел на стоявший в углу кабинета стул.

— Мистер Кэвеноу, мы вас слушаем, — сказал Шервуд. Кэвеноу,сидевший у стола, поднял лежавшую перед ним темную папку.

— Это началось несколько лет назад. Мы получили сообщения извашего отдела, что русские имеют определенный доступ к нашим заводам вКалифорнии и Техасе. Вернее, непонятным образом умудряются ознакомиться стехнологией производства наших управляемых снарядов. Ваши люди в Москвеуказывали и еще на ряд моментов, которые уже тогда позволяли предположить, чтоу нас в стране действует очень крупный советский агент, очевидно, завербованныйКГБ и теперь передающий информацию в Москву. Мы занимаемся проверкой иразработкой этой операции уже третий год, пытаемся выявить источники утечкиинформации, передвижения этого агента. Но пока никаких результатов не добились.Однако, в последнее время мы все чаще получаем сигналы из вашего отдела о том,что некоторые нашим секреты становятся известны русским. Как недавно удалосьузнать, ЦРУ получило подтверждение наших опасений и от английских коллег. Наэтот раз мы постаралось предпринять некоторые меры. Благодаря помощи английскойсекретной службы, мы смогли выяснить конкретного человека, выходящего на связьот местного резидента КГБ в посольстве на свидание со связным этогонеизвестного. Последнего мы назвали «Вакхом», за его всегда слишкомбеспорядочную, но многообразную информацию, словно этот человек успеваетповсюду. Анализ не вызывает сомнений — действует один человек или группа людей,связанных общим руководителем.

Проблема настолько серьезная, что мы установили жесткоенаблюдение за установленными связными этого «Вакха». Это офицер советскогопредставительства в ООН Матвеев. Он выполняет поручения непосредственнорезидента КГБ в городе. Нам удалось выяснить, что он несколько раз встречался сЭриком Сюндманом, сотрудником шведского представительства при ООН. Мы и раньшеподозревали Сюндмана, но после получения очередного сообщения из Лэнгли решиливзять того под наблюдение. Несколько дней назад с ним пытался встретиться одинчеловек. Привыкшие к «дипломатическим» визитерам Сюндмана, мы его нескольконедооценили и этот неизвестный довольно быстро ушел от наблюдения. Мы оченьбеспокоимся, что это был сам «Вакх» или кто-то из его связных. У меня все.

Эшби, с интересом слушавший Кэвеноу, посмотрел на Бланта,ожидая, что тот задаст первый вопрос. Но Кэвеноу гневно нахмурил брови.