Роман после драконьего развода - Карина Иноземцева

—Раз такая умная, то делай все как хочешь!— рыкнул местный врач. Он развернулся и уже почти смылся в свою спальню.

Инициатива наказуема, я знаю. Но в моем случае есть исключение.

—Если собираешь и дальше здесь работать, то тебе лучше сделать заинтересованный вид. Иначе, потеряешь доверие.

Арсиэль, ты опять у меня без должного лечения. Извини, маленький. Мамочка у тебя дура деловая. все ей надо и до всего докопается, но вот собственные дети — что-то совсем странное.

Спрятав грудь, отдала орчонка папаше, который все это время пытался слиться со стеной. Арсиэля передала Иринке, а сама побежала по пациентам.

—Жалобы,— начала обычную классификацию пациентов. В первую очередь шла к тем кто с детьми.

У малышей были царапины и больные животы.

—Холод, голод и покой,— быстро давала рекомендации, перед этим проверив симптоматику аппендицита и перитонита с язвой.

Затем прошлась по старикам с больными головами и головокружением. Здесь одно из двух — гипертонический или церебральный криз. Ну с этими недугами местный светила был знаком. Он быстро выл что-то на своем оркском и бил палкой по лбу. Перед этим он давал выпить снадобье. И… о, чудо! Все хорошо и прекрасно.

У молодых проблемы были существенные и моего профиля. У кого вывих, у другого глаз заплыл, третий хрипит уже неделю.

С пневмонией опять решил помочь знахарь. Вывихи я сама вправляла и мотала иммобилизацию. Существенного ничего не было. Экстренно оперировать и шить не надо.

В конце я села записывать имена, жалобы и показания. Не знаю кто мне принес бумагу и чернила. Я уже рефлекторно следовала своим же правилам приема пациентов. Как говориться, что не пропьешь, то не утопишь.

А потом толпа зеленых сменилась на комнату с двуспальной кроватью. Все произошло резко, что я даже опешила. Зато Ялтон не растерялся.

—Выкидыш? Вновь?— он смотрел на мои окровавленные руки и как я цепляюсь за мокрую простынь.— Будем пробовать еще.

—Я… потеряла…,— мне не хватает воздуха.

Холодный взгляд спокойного красавца следит за моим поведением. Мои руки трясутся и судорожно сжимают ткань.

—Нужно пропорции пересмотреть. Вероятно, с каплями переборщил,— он мысленно рассчитывает свои формулы.

А Оли…

—Ты вновь заставишь это пить? После всего что было? Почему ты меня здесь держит?— девочка впервые разозлилась. Она встает на онемевшие ноги и подходит к дракону.— Я тебя ненавижу. Отпусти меня!

Молодец! Давно пора послать дегенерата на три веселых буквы! Умничка!

И в этот момент, ее щеку обжег удар. Девушка покачнулась.

Еще раз. И еще…

Оливия упала на пол и задрожала. Сил сопротивляться не было. Она только недавно проснулась из-за сильной боли в животе. Пока звала на помощь, охрипла. Когда явился Ялтон в "лабораторию", Оли уже истекала кровью.

Тварь! Мразь! Как он посмел?!

Ялтон ушел, оставив супругу на полу. Оливия не шевелилась. Она не хотела жить. Слишком много мучений на ее доле. Слишком часто она плачет. Соленые дорожки текут по лицу, а сердце медленно разрывается на кусочки. Двигаться не хочется.

Держись, милая. Я с тобой. Все хорошо будут! Боже, почему мне так больно?

Ялтон вернулся с тряпками, ведром и новым настоем.

—Пей, а то сдохнешь.

Оливия сжала зубы. И он… ударил ее в живот. Женщина вдохнула и едва не захлебнулась горькой жижей, которая влилась в рот.

Ссссскотина!!!

Слезы катятся по лицу. Я захлебываюсь. Стон прорывается через сжатые губы.

—Тсс, все хорошо. Все хорошо,— слышу совсем рядом чей-то хрипловатый голос.— Все хорошо.

Образ Ялтона растворяется в смутных минутах пробуждения. Открываю глаза и вижу лицо Урд'аха.

—Вы слишком часто…

Резко принимаю вертикальное положение и стираю набежавшие слезы. Оказывается я заснула за столом.

Мое нежелание обсуждать ночные кошмары легко считывается. Орк замолкает и лишь его рука замирает возле моей мокрой щеки.

—Не спите за столом. Шея затечет,— оказывается, он не только детей пеленать умеет.— И вы, опрокинули чернила.

Он нежно трогает мой нос и показывает свои пальцы. Его зеленоватая кожа испачкалась в черном масляном растворе.

—Чтоб писать

Чернилами

Собраться надо

С силами,— процитировала детский стишок Агния Барто.

—Женщины такие наглые, капризные и требовательные,— качает он головой и подает платочек.

—Все? Или я одна?— принимаю ткань и вытираю следы собственной безалаберности.

—Я вижу только одну женщину, остальные…,— он замолчал, заметив мой внимательный взгляд.— Остальные носа из дома не показывают и сидят за спинами мужей.

—Тогда, вы меня часто будете видеть. Привыкайте,— улыбнулась я и пряча платочек, чтобы постирать и потом вернуть хозяину.— Я ненавижу замужество и мужей. Семья — это не моя мечта. Детей тоже не очень люблю и понимаю. Со своими бы с ума не сойти. Мне бы на ноги встать и в себя прийти.

Взгляд мужчины стал серьезным. Он сомкнул губы и потерял всю свою мягкость и привлекательность.

—Тогда, вам надо узнать правила ар'ханов. Вы уже приняли одного мужа в семью по нашим законам.

Что? Как?

Где я успела влипнуть в новое замужество? Я со старым маразматиком еще не расквиталась.

—Если я возьму чужого дитя на кормление…

Догадалась о чем идет речь и с вызовом посмотрела на Урд'аха. Пусть только попробует выпихнуть меня за местного зеленого. Я не то что кусаться буду, драться стану.

—Не думал что у тебя хватит ума начать кормить ребенка и даже не подумать о последствиях,— Урд' ах явно издевался надо мной, но дело в том что медики смотрят на жизнь по другому. То что странно и не понятно людям для нас это тело, физиология, реакция организма и способы спасения.

—Я думала о мальчике. Как он?

—Идет на поправку,— орк наблюдал, как я пытаюсь собрать все силы в кучку и закончить разговор.

—С ненужным мужем я все улажу. Но впредь, спрашивай у меня обо всем, чтобы не попасть в неприятности.

—А ты стал моим личным телохранителем?— усмехнулась, глядя в его сапфировые глаза.

—Мне просто не хочется тратить все время на ситуации в которые вы, умная женщина, попадаете. Вам не хватает сообразительности, чтобы спросить обо всем у знающих.

Он… Ударил меня по самолюбию и самоуверенности. Попал прямо в цель, но я тоже не лыком шита.