Офицер разведки - Владимир Геннадьевич Поселягин

Пока информация дошла, пока выехали, за ним в госпиталь пришли и попросили позвать. Он вышел и с концами. Наши люди только через два часа были в госпитале. Ищут. По девушке, как начали его действия расследовать, нашли и освободили. Работу на врага ей вменяли. Все подозрения сняты, уже дальше служить отправили. А теперь опиши, что там у тебя было? Своими словами. И не утаивай ничего, как привык, все как было.

Надо сказать, он довольно придирчиво задавал вопросы, но и слушал внимательно, параллельно изучая листы рапортов, делая какие-то пометки на полях. Берия часто отвечал на телефонные звонки, но это не мешало нашему общению. Полковник вернулся через полчаса, сообщив скорее мне, Берии уже доложили:

– Ушел. Отпросился у дежурного, сказал, что живот заболел, и ушел. С ним пропал капитан Басов. Поисками занимается генерал Скобелев, все выезды из города перекрыты, начали прочесывание города, работает милиция и дружинники. Посмотри, есть кто знакомый. – Полковник протянул мне стопку в три десятка фотографий. Я разложил их на столе, сразу отложив фото того диверсанта, что опознал, а чуть позже еще одного.

– Вот, этот тоже из поддельных пограничников.

– Басов и Кураев, – кивнул полковник. – С сорок первого у нас служат. Три проверки прошли.

– Выясните, кто их проводил, – велел Берия, и полковник, забрав фотографии, покинул кабинет.

Мы же закончили с Берией, снаружи давно стемнело, время к одиннадцати часам подходило, когда я покинул кабинет; посетители все так же терпеливо ожидали в приемной. Там сразу одного пригласили, а меня сопровождающий отправил в архив. Там уже ждали. Личные дела мне никто не давал, просто фотографии. Я быстро перелистывал их, откладывая в отдельную стопку всех тех, кто мне не просто знаком, а по ощущению, где-то видел. Почти шесть тысяч фотографий просмотрел, отложив пятьдесят семь. На соседнем стуле скучал капитан, что занимался мной. Вот так закончив, я вернулся к стопке с отложенными фотокарточками и стал их пристально изучать, вороша память. Некоторые возвращал в общие стопки, это были сотрудники, с которыми я встречался, а некоторые вызывали сомнения.

– Проснись, – потряс я капитана за плечо.

– А? Что? – потягиваясь, спросил тот.

– Вот, этот ваш сотрудник. Я думал, что его убил. Это поддельный капитан-пограничник, в которого я стрелял в сорок первом, в начале войны. Видимо был ранен, оклемался. Хотя нет, бред. Я убил его, попадание в голову было, та просто лопнула. С такими ранами не живут. Может, близнец? Сами выясняйте. Потом вот эти двое. Зимой сорок первого они выкрали меня из штаба моей дивизии, участвовали в нападении под видом командиров НКВД. В Мценск привезли. Я потом сбежал и там трех генералов застрелил. Еще насчет этих пяти, где-то видел, в памяти крутится рядом, но пока не могу вспомнить.

– Понял, – с серьезным видом кивнул тот. – Идемте, я устрою отдыхать. Позже продолжим.

Он мельком глянул на оборотную сторону карточек, я раньше посмотрел, данных не было, просто свой номер у каждого. Он записал их и передал меня бойцу, велев устроить в общежитии, а сам быстро ушел. Докладывать по тем, кого я опознал. Люди занимались работой, не спали и ждали информации по тем, кого я опознал. А отвели меня в отдельное крыло здания, тут подобие номеров было, видимо для тех, кто оставался на ночь. Кто-то спал в своих кабинетах, не зря там диваны стояли, кто-то эти номера занимал. Там и душ был, принял его и спать. Номер четырехместный, на двух койках уже кто-то спал, стараясь не шуметь, сам расположился и вскоре уже уснул.

– Да вон он плещется, – услышал я с берега и повернул голову, увидев, как из-за высоких кустов, под тень ивы, где у меня форма сложена, выходят два сотрудника госбезопасности. Одного я знал, тот капитан, что меня курировал.

Вот так несколькими мощными гребками я добрался до берега, тут глубина у самого берега, и, отряхиваясь, выбрался на горячий, почти раскаленный солнечными лучами песок, прыгая на одной ноге, выбивая воду.

– Товарищ майор, почему вы покинули Управление без разрешения?! – требовательно спросил капитан.

– Так и не запрещали, а я искупаться захотел. Тем более оставил под подушкой записку, где буду. Без нее вы меня бы не нашли.

– Тут больше волнует не почему, а как, – наблюдая, как я вытираюсь полотенцем и натягиваю форму, сказал капитан. – Вас никто не видел. Как исчезли…

– Я сам никого не видел, пустые коридоры и свободный выход наружу, – пожал я плечами.

Врал безбожно, укрывался в нишах, амулетом сканера изучал проходы, чтобы никому не попасть на глаза. С трудом, но проскользнул. А здание покинул по секретному тайному туннелю, что выходил в один из подвалов соседних домов. Сигнализация была, я изучил ее сканером, примитив, и отключил, потом вернул как было. Также причина покинуть управление была мне необходима, чтобы объяснить знания, информацию, которую мог получить только снаружи. Купание это так, якобы повод. Так что собрался, мы дошли до машины и вот покатили обратно. А купался я на триста метров ниже по течению от железнодорожного моста на Москва-реке, найти не сложно было, вот и нашли. В управление сразу к полковнику. Вот явно кто ночью ни минуты не вздремнул, усталый вид и покрасневшие глаза с набухшими веками.

– Майор, как ты покинул управление?

– Товарищ полковник, я же не тыловая крыса, а разведчик. Там под ковром прополз, тут тенью мелькнул. Да чтоб меня и заметили? Да в жизнь такому не бывать.

– Угу. Мы еще выясним, как ты это сделал. А теперь говори, зачем покинул управление. И не ври про купание.

– Ну да, это только повод. Скажу так, хочу награду получить. Чтобы раскрыть все, поясню мотив моих действий. Комдив девяносто девятой стрелковой дивизии меня к Герою представил, но награду зарубят, меньше дадут. Вот и хочу получить то, чем наградили. За это я вам сдам место, где прячутся диверсанты, коих вы упустили. Даже три их штаб-квартиры.

– И как ты это сделал?

Говорить, что у меня «Глаз» почти все время в небе и я отслеживал того помощника дежурного, еще не узнал, просто на всякий случай, подозрительно себя вел, как он посещал три места лежки и залег на третьей, понятно не стал. Объяснил понятными ему словами:

– Знакомых у меня в столице нет, чтобы вы там себе ни подумали. Просто вышел на воров, одного авторитета допросил, сломал ему ноги… Э-э-э, провел военно-полевой допрос, и ни черта он не знает. Однако охотно сдал других, видимо конкурентов. Посетил их, второй тоже пустышка,