Умереть и встать - Аделина Камински

— Уж… я-то… не смогу? — отрывисто переспросила она, сбрасывая на бегу туфли. А затем вернулась за ними и, запустив поочередно каждой в удиравшего парня, снова устремилась в погоню. — Я… могу… всё! Запомни же это!

Потеря координации, как одно из эффектов Пряного влечения, сильно подпортила Эмильену побег. Если выразиться еще точнее, то стала роковым стечением обстоятельств. И его роковым растеканием по полу после того, как носок ботинка запнулся об выпиравший камешек в кладке каменного пола. Однако спокойно ожидать своей участи ведьмак не стал. Он пополз! Довольно быстро, но, к его неудаче, по кривой траектории. Именно это помогло Анне-Марии выиграть время.

Совершенно несообразно своему высокому статусу, девушка прыгнула на паренька сверху, придавив к полу. Бесцеремонно схватила за вьющиеся локоны, разок приложила об пол для пущей верности и, скривившись от отвращения, притянула к себе за воротник.

Чмок.

Но даже этого хватило, чтобы в зобу дыханье сперло, а рот захотелось помыть с мылом. И соли наесться для лучшей дезинфекции. Фу, слюни, микробы, мерзость! Гретта Прежан обязательно ответит за это унижение! Для нее графиня придумает особенно жестокие пытки.

— Госпожа? — захлопала глазками главная жертва сегодняшнего утра. Ясный и осмысленный взгляд вернулся к некроманту, но… какой ценой! Ценой поцелуйной девственности графини Понтилат! Даже звучит мерзко. Лучше об этом вообще не вспоминать и забыть, как страшный сон. — Что происходит? Что… вы делаете?

— Так и прибила бы, — замахнулась на него Анна-Мария, всё еще восседавшая сверху, — но тогда все мои труды пропадут даром. Живи, так уж и быть.

Поднявшись и расправив шелковый подол, она кинула последний уничижительный взгляд на ведьмака сверху вниз, хмыкнула и бодро зашагала вперед. Куда-нибудь. Позавтракать, например. Она ведь до сих не завтракала из-за этих троих. Никакой помощи! Одни только хлопоты!

Удивленный взгляд Эмильена провожал ее до самых дверей из гостевой.

Госпожа сидела на нем. И так выразительно ругалась, что сердце готово было выпрыгнуть из груди от нахлынувших эмоций. Даже…

Приложив ладонь к носу, парень нашел ее красной и влажной от свежей крови.

…даже ударила. Его. Простого парня настигла кара от самой графини Понтилат. Самой жестокой, принципиальной и невыносимой женщины во всем королевстве, слава о которой уже давно расползлась по всем уголкам необъятной родины.

Подоспевшие на место Азуса и Марло, перебивая и дополняя друг друга, разумеется поведали мальчишке предысторию. И с каждым новым поворотом рассказа глаза Эмильена открывались всё шире и шире, а рот постепенно растягивался в глупой улыбке.

— Кажется… — решился ответить одноклассникам юный некромант. — Кажется… — взгляд его потеплел, веки опустились, а кончики дрожащих пальцев правой руки дотронулись до губ, — …я влюбился в госпожу.

— О, курва! — не сумел удержаться Марло от ругани и раздраженно скрестил руки на груди. — И что тебе это дает? Социальные льготы?

— У мальчика стресс, — легла рука Азусы рыжему на плечо. — Да и, может, действие приворотного зелья еще не прошло.

— Нет, — взгляд Эмильена устремился не на брюнета, а куда-то сквозь него. Нежный румянец украсил щеки. — Это взаправду.

* * *

Раскинувшись на обитом дорогой кожей диване в знакомой уже опочивальне с камином, Анна-Мария выглядела так же потрясающе, как и всегда. Упругие волны длинных волос, пухловатые алые губы, платье цвета позднего заката. Богиня, сошедшая с небес и позволявшая смертным дышать одним с нею воздухом.

Наконец-то ему удалось заслужить ее доверие. Наконец-то он стал тем самым, кому дозволено больше. Положить голову на ее колени и жмуриться от удовольствия. Как кот. Как котенок, пригретый своей справедливой и строгой леди, не дающей поблажек, но щедро вознаграждающей за верность и сообразительность.

— Да, Эмильен, — приговаривала графиня, поглаживая мальчишку по кудрявой шевелюре и слыша в ответ лишь удовлетворенное мурлыканье. Пустословие она не любила. — Скоро мы захватим с тобою ведь этот мир. Весь этот мир, Эмильен.

— Это замур-р-рчательно…

— Это замур-р-рчательно, моя госпожа…

— Азуса, я так больше не могу! — вскочил Марло с подушки и с ненавистью уставился на валяющегося рядышком юного некроманта. — Ты слышал? Не, ну ты слышал? Он же мурлычет! Как тут уснуть?

— А ты представь, что рядом с тобой лежит большой кот, — предложил ему бастард, в темноте позволив себе улыбнуться.

— Вот! Сейчас слышал? Не, ну ты слышал?

Слышал. А еще видел, что произошло с печатью на спине Анны-Марии. Корона обзавелась вторым мерцающим камнем. Кое-какие предположения относительно этого события у Азусы были, но наверняка он сможет ответить только тогда, когда там же сверкнет камень третий.

Замерев, Анна-Мария сидела в кресле, окруженном начертанным на полу белым кругом. Только изредка морщила нос, когда запах ведьмачьих благовоний становился совсем невыносимым. Терпела. Раз уж согласилась с условиями трех студентов факультета некромантии, то следовало держать свое слово, даже если экспериментальные ритуалы по возвращению памяти оказались столь неприятными. Хотя чего она еще ожидала от ведьмаков? Любое их искусство вызывает дрожь в кончиках пальцев и мурашки по телу.

Монотонное ворчание Азусы, читающего заклинания одно за другим, не дающих, видимо, должного эффекта, нагоняло тоску. Легкий ветерок, гуляющий по комнате от его пассов руками, трепал аккуратно уложенные локоны. Марло довешивал новые порции трав, сжигаемых пламенем нескольких свечей, а Эмильен внимательно следил за соблюдением правильности ритуалов, давал ребятам подсказки и доплетал колдовское кружево, когда то рвалось под напором бурной энергии брюнета.

Каждому из них была отведена особая роль в этом представлении. Представлении, которое воспринималось графиней скорее как пародией на колдовство настоящее. Она чувствовала себя подопытным кроликом, жертвой глупых шуток и от этого раздражалась еще сильнее.

Лишь когда пятый по счету ритуал подошел к концу и ничего, кроме головокружения, ей не принес, терпение графини лопнуло.

Девушка резко поднялась с кресла, свечи потухли, а каждого из некромантов одарили взглядом, полным ленивого презрения. Колдовство выкачивало из Анны-Марии силы. Они знали об этом, но пробовали снова и снова ради своего несчастного диплома. Изверги.

— На сегодня хватит, — безапелляционно заявила она, но долго на ногах не удержалась. Рухнула обратно в кресло. Черные пятна заплясали перед глазами, чередуясь с белыми в бешеном калейдоскопе.

— Госпожа! — тут же подскочил к ней Эмильен. Встал на коленки, взял ледяную руку графини в свои и крепко сжал. — Простите, ради Создателя. Я никак не могу подобрать нужную комбинацию. Если бы сумел сделать всё с первого раза…