Операция "Рагнарёк" - Андрей Юрьевич Журавлёв

После того, как новые союзники обсудили подробный план действий, помощь оказалась поистине неоценимой. У Маши имелась карта, на которой они отметили большую часть подозрительных мест, но выяснить, что находится за закрытыми дверями по этим адресам, много ли Магов затаилось в Ростове, и используются ли эти точки только как фокусы Силы, или там постоянно кто-то находится, до сих пор не удалось. Клыков предложил задействовать связи в городской администрации, чтобы узнать, кому принадлежат помещения по подозрительным адресам. Волки на мотоциклах должны были отследить перемещения и контакты Ордена. Остров решено было патрулировать днем и ночью – похожие на волков дворняги и летучие мыши особого внимания не привлекали.

Маша пока не очень представляла себе, что они будут делать, если портал все-таки откроется. Она больше надеялась на то, что одновременное уничтожение фокусов сделает повторную попытку открытия Врат в Преисподнюю невозможной. О том, что им придется сделать с Магами, если те откажутся внять голосу разума, она старалась пока не думать. Бессмысленная бойня, в которой может пострадать и мирное население города, ей совершенно не казалась героическим подвигом во имя спасения мира. Но размышления об этом девушка отложила на потом.

Домой они вернулись под утро, проводив Лену, и Зоя Сергеевна, так и не ложившаяся спать в ожидании новостей, встретила их у порога.

118. Южный Бронкс. Нью-Йорк. Екатерина

С некоторых пор Екатерина ненавидела Южный Бронкс и, в особенности, полуразрушенную церковь, с которой началась непрерывная череда неудач и провалов. И проклятый «Лорд Регент», наверняка, догадывался об этом, иначе не назначил бы встречу в этом памятном для нее месте.

Летучая мышь облетела своды, заглянула в каждый неф, обшарила каждую щелочку, обследовала каждый темный закуток. Все чисто. Екатерина опустилась на пол, принимая свой обычный облик, и почти машинальным движением подняла воротник свитера до губ.

До встречи оставалось еще с четверть часа. Ловушки она не опасалась, подходы к церкви караулила одна из затаившихся в округе стай Шабаша – расходный материал. Но амбициозный. Это зверье знало, чем грозит ему встреча с котерией друзей Регента, и все-таки выползло из нор, в надежде, что бывшая Епископ по достоинству оценит их бесстрашие и преданность.

Екатерина присела на каменную скамью, одиноким островком жавшуюся к стене, и задумалась. Когда-то, еще совсем зеленым неонатом, она с жадностью внимала рассказам своего Сира о Карфагене, городе, где Дети Каина и Дети Сифа жили бок о бок, в мире и согласии. И вот теперь, когда эта мечта была так близка к осуществлению, она своими руками собиралась ее разрушить.

Хотя, та ли мечта? В Карфагене Каиниты правили. Их право на власть не подвергалось ни малейшему сомнению. Мудрость, знания, опыт – все, что копилось веками, вызывало неподдельное уважение и даже преклонение, как у смертных, так и у младших Каинитов. А теперь? Каждый сопляк с ай-фоном в руках и Гуглем вместо мозгов считал себя умнее ее, и весь накопленный долгими ночами опыт виделся ему только кучей бесполезного старья, которому место на помойке. Нет, Карфаген – это прошлое. Золотой век. А ныне – век урановый. И если для того, чтобы править миром, нужно оставаться в тени, она позаботится, чтобы тень накрыла весь мир.

Вэйнврайт появился пятью минутами раньше назначенного срока. Мешковатые, обрезанные по росту джинсы сидели на нем, словно носорожья кожа, грубый свитер обтягивал широкую грудь, но подчеркивал длинные по-обезьяньи руки. Екатерина усмехнулась, представив, как далеко ему пришлось оставить свой Майбах с шофером, как непривычно ходить пешком, переваливаясь на коротких кривых ножках, как неуютно без неизменной фрачной пары. Но Вэйнврайт явился один, и это означало, что ее угрозу он воспринял всерьез.

Впрочем, по его первым словам это было не так уж заметно.

— Место в новом мире подыскиваете, госпожа Епископ? – саркастически выгнув бровь, ухмыльнулся Регент. — Боюсь, вас в списки не внесли. И вряд ли внесут.

— И что будет с теми, кого не внесли? – с деланным испугом спросила Екатерина.

— В розыск подадим. За преступления, не имеющие срока давности. Три-четыре пожизненных заключения — это очень долго.

Екатерина чуть было не поддалась на этот едкий провокативный тон, ввязавшись в длинную дискуссию. Но кровь Бруха взяла свое. Ярость свою она научилась контролировать уже давно, но в такие минуты очень хорошо умела дать ей выход. Этот наглец, который и родился-то на много веков позже ее, не говоря уже о поколении, ставившим его на много ступеней ниже в Каинитской иерархии, осмеливался вести себя с ней, как равный!

Объяснить Вэйнврайту, кто здесь контролирует ситуацию и каким способом, оказалось делом нескольких минут. Чего у Беса нельзя было отнять, так это понятливости. И, предсказуемо, желания сохранить не только шкуру, но и власть, любой ценой. Кровь Тремере любого превращала в амбициозного карьериста, и только узы Совета Семи могли остановить членов клана от того, чтобы не завалить трупами своих конкурентов ступени, ведущие наверх.

Меньший успех имела попытка, в целях дополнительного воздействия, упомянуть Тильду.

— Моя воспитанница, — кивнул Бес, произнеся эти слова с такой иронией, что в его истинном отношении к юной выскочке сомнений не оставалось, — прекрасный материал для изучения и экспериментов. И полный энтузиазма. Пара теплых слов, и девочка готова на все. Зачем же тратить силы на угрозы и принуждение? В Вене, кстати, с этим согласились, так что на то, чтобы держать ее при себе, у меня есть разрешение. И, уверен, там будут недовольны, если кто-то другой его отменит.

Но Бруха знала, что с такими, как Бес, кнута может оказаться недостаточно. Убедившись, что он понимает свое положение, она перешла к пряникам. Начала с информации, все еще являющейся строжайшим секретом, — с того, что представляет не Шабаш, а объединенный Совет Старейшин. И услуги, о которых они просят Лорда Регента, будут оценены по достоинству. Он не только сохранит за собой Капеллу Кеннилворт, но и получит дополнительные рычаги влияния. Несмотря на юный возраст и слишком далекое от Каина поколение.

— Мы воспользуемся моментом, — заявила она, — чтобы избавиться от лишнего балласта. Почти все Каиниты восьмого-девятого поколений – жалкие вырожденцы, забывшие ради заигрывания со Скотом о своей высшей сути. А ведь еще есть десятое. И Тонкокровки. Эти – вообще позор сообщества. Мы сдадим их людям, пусть думают, что с ужасом,