Выше звезд и другие истории - Урсула К. Ле Гуин

Бела тен Белен молча отвернулся и увидел девочку, в чьих глазах сиял звездный свет. Приподняв подбородок, она внимательно смотрела и слушала – та девочка в ореоле бледного болотного огня, которая сама пришла в отряд, чтобы не разлучаться с сестрой.

– Она, – показал на нее Бид, – тоже станет рожать богов.

II

Дочь Керго и первая дочь покойного Айю, получившие имена Вуи и Мод, тихо перешептывались в предрассветном сумраке, пока воины еще спали.

– Думаешь, она умерла? – спросила Вуи.

– Я слышала, как она плакала. Всю ночь.

Обе девочки напрягли слух.

– Тот человек дал ей имя, – прошелестела Вуи. – Теперь она пойдет за нами.

– Да.

Маль, сестренка Мод, не спала и прислушивалась к разговору. Мод обвила руками ее плечи и сказала:

– Давай-ка засыпай.

Бид, лежавший неподалеку, неожиданно сел и поскреб затылок. Девочки уставились на него расширенными от страха глазами.

– Итак, дщери народа туллу, – проговорил он на их языке с акцентом аллулу, – отныне вы люди Грязи.

Девочки безмолвно взирали на него.

– Вас ждет райская жизнь на земле, – продолжал он. – Вдоволь еды. Богатые, просторные дома. Вам больше не нужно кочевать по всему свету, таская за собой скарб. Скоро вы сами все увидите. Вы девственницы?

После паузы обе кивнули.

– Вот и постарайтесь ими остаться, – сказал Бид. – Тогда боги возьмут вас в жены. У вас будут богатые, сильные мужья. Да, эти мужчины – боги, но вступать в брак им дозволено только с женщинами Грязи. Так что берегите свои жемчужинки, не подпускайте к ним ни юнцов из людей Грязи, ни таких стариков, как я, тогда вы станете женами богов и будете жить в роскоши. – Он ухмыльнулся, глядя на испуганные детские лица, и встал, чтобы отлить в остывший костер.

Пока мужчины Короны просыпались, Бид повел старших девочек в соседний лесок нарвать с кустов съедобных ягод. Он разрешил детям полакомиться, однако большую часть собранного велел сложить в свою шапку. Бид принес ягоды в лагерь и, прижав кулак ко лбу, протянул полную шапку воинам.

– Учитесь, как нужно поступать, – сказал проводник девочкам. – Люди Короны точно младенцы, а вы должны быть им за матерей.

Маль и другие проголодавшиеся малышки беззвучно плакали. Мод и Вуи привели их к ручью напиться.

– Пей сколько сможешь, – посоветовала Мод сестре. – Заполни желудок водой, это притупит голод. – Потом она повернулась к Вуи. – Мужчины-младенцы, тьфу! Здоровенные мужики отбирают еду у детей!

– Делай, как говорит этот аллулу, – ответила Вуи.

Похитители более не следили за пленницами, переложив эту обязанность на Бида. Девочки радовались, что рядом есть тот, кто говорит на их языке. Бид относился к ним по-доброму, самых младших по очереди нес на руках, иногда двоих кряду – силы хватало. В дороге он рассказывал Мод и Вуи о месте, куда они направлялись. Вуи начала звать его дядей. Мод не давала ему нести Маль и не называла никак.

Мод уже исполнилось одиннадцать. Когда ей было шесть, ее мать умерла родами, и с тех пор она заботилась о младшей сестре.

Увидев, как златокожий воин схватил Маль и помчался вниз по склону, она побежала следом, думая лишь о том, что не должна потерять малышку. Сперва налетчики передвигались так стремительно, что она за ними не поспевала, однако же Мод не выпускала их из виду и весь день упорно шла сзади. На ее глазах стариков племени, бабушек и дедушек, зарезали, словно свиней. Казалось, умерли все, кого она знала. Тем не менее она сама и ее сестра выжили, и этого было достаточно. Эта мысль согревала сердце Мод, поэтому, когда она снова смогла взять сестренку на руки, ничего большего ей и не требовалось.

Но потом, среди холмов, плохой человек дал имя дочери Сио и бросил ее в заросли кустарника, а златокожий помешал Мод забрать ее. Мод все оглядывалась на те высокие кусты, куда угодил ребенок, пытаясь запомнить место, однако златокожий ударил ее – аж голова загудела – и погнал в гору так быстро, что у нее горело в груди, а в глазах потемнело от боли. Дочь Сио уже не вернуть – она осталась лежать где-то там в зарослях. Лисы и дикие псы сожрут мертвую плоть ребенка, разгрызут косточки. Страшная пустота поселилась в душе Мод – зияющая дыра, созданная страхом и гневом, пустота, в которой исчезало все прочее. Мод никогда не сможет вернуться, найти и похоронить малютку. Дети, которых еще не нарекли, не обращаются в духов, даже если их тела не предали земле, но плохой человек дал имя дочери Сио. Указал на нее пальцем и промолвил: «Грода». Теперь Грода пойдет за ними. Ночью Мод уже слышала тоненький жалобный плач – он доносился из пустоты. Как заполнить эту пустоту? Чем удовольствуется дух?

III

Бела тен Белен и пятеро его спутников вернулись в Город не победителями, ибо не сражались с противником, однако и прятаться под покровом темноты, выбирая окольные пути, им тоже не пришлось: вылазка прошла удачно. Не потеряв ни одного воина, отряд привел шесть рабов – точнее, рабынь. Лишь Рало тен Бал возвратился с пустыми руками, а остальные еще и подтрунивали над ним за то, что он упустил добычу и заснул в карауле. А Бела тен Белен шутил про себя самого – мол, повезло поймать двух рыбок на один крючок – и рассказывал, как девочка в ореоле болотного огня по доброй воле пришла к ним, чтобы не расставаться с сестрой.

Вспоминая набег, он пришел к мысли, что им действительно повезло и что успехом отряд обязан не ему, а проводнику. Предупреди Бид своих соплеменников, и они, выскочив из засады, перебили бы людей Белы еще до того, как те добрались бы до дальнего становища. Раб их спас. Бела тен Белен хоть и счел такую преданность ожидаемой и вполне естественной, но все же оценил ее высоко. Он знал, что Бид и его сестра Ната нежно привязаны друг к другу, но видятся редко, поскольку Бид принадлежал роду Хан, а Ната – роду Белен. Как только выдалась возможность, Бела обменял сразу двух домашних рабов на Бида и сделал его надзирателем барака, где жили все рабы семьи Белен.

В набег Бела отправился не просто так: он хотел, чтобы в доме, где жили его мать, сестра и жена брата, появилась девочка, которую они обучат всему необходимому и вылепят из нее невесту по его вкусу, а после он на ней женится.

Некоторые мужчины Короны не брезговали