Жена архитектора - Милада Гиенко

- Помоги мне! - требую замерев. Ощущаю как меня медленно затягивает все глубже.

- А что это с тобой? - драконица подозрительно хлопает ресницами. - Ты ж красивая была мгновение назад!

- Была да сплыла! - рычу в ответ, погружаясь в болото уже по щиколотки. - Вытяни меня скорее. И я расскажу.

- А ты кусаться не будешь? - уточняет драконица, примеряясь к болоту.

- Марципанна!

- Ладно-ладно, не кричи, а то строители сбегутся.

Драконица взмывает вверх. Хватает меня за вытянутые руки, и вытаскивает из болота. Земля цепляется за меня до последнего, но все же с сожалением отпускает. Когда оказываюсь на ровной поверхности, с брезгливостью осматриваю свой испачканный наряд.

- Рассказывай! - драконица сверкает глазами и мостится на земле, приготовившись слушать. А после того как выслушала мой короткий рассказ о проклятии и условии его снятия, цокает языком:

- Мда. Сначала было слово и слово это матерное. С этими условиями все сложно. Возможно, тебе придется отдать возможность говорить за красивую внешность.

- Не хотелось бы, - морщусь, оглядывая стройку: - Но с болотом то что?

- Не понятно, - драконица чешет лапкой затылок. - Может, по нему прыгать нельзя? Или улыбаться рядом? Или драконам нельзя рядом летать?

- А можно как-то избежать этого условия? Или перехитрить его? - от былой эйфории не остается и следа. На ее место приходит злое отчаяние.

- Не знаю, - вздыхает Марципанна. - Наверное, можно. Ведь снимали же как-то проклятия. Поцелуй прекрасного принца, например.

- Ну и как мне приказать Оскару перецеловать тут всю территорию? - скептически смотрю на драконицу. Она раздумывает над таким предложением, но вдруг вздрагивает и начинает крутить головой.

- Кажется, нас заметили, - испуганно произносит она. - Сюда кто-то идет!

Глава 28

Испуганно оглядываемся, а потом скорее бросаемся прятаться за ближайшие кусты. Я в панике пытаюсь надеть на себя вуаль, но в один момент даже начинаю сомневаться. Может, просто выпрыгнуть из кустов и мило улыбнуться, чтобы напугать нежелательного свидетеля? Но моим лучезарным оскалом вполне можно довести до инфаркта. И ладно, если бы по стройке шатался какой-то вор или враг отечества. Но там может банально оказаться сторож, который исполняет свою работу. Или же один из строителей, который что-то забыл. Хуже будет, если в поле зрения появится Эрлинг. Придется объяснять мужу зачем и как я сюда приперлась.

Замираем, упав на землю. Надеюсь, что темнота и ветки с листьями нас прикроют. Приподняв вуаль, я внимательно всматриваюсь вперед.

Наконец, я вижу мужчину. Худшие опасения не сбываются - это не мой муж. Я уже собираюсь облегченно перевести дыхание, когда понимаю, что это и не охранник, да и для строителя одет он слишком дорого. Нахмурившись, пристально всматриваюсь в незнакомца. Не могу разобрать его черты лица, но замечаю как он встревоженно и подозрительно оглядывается. Направляется он к тому месту, где совсем недавно стояли мы с Марципанной, у облюбованной мною кочки.

Вдруг серебристый свет луны отражается тусклым бликом от значка на пиджаке незнакомца. У меня удивленно подскакивают брови: да ведь это значок королевского архитектора! У Эрлинга такой же приколот к его пиджаку.

Так так так. Кажется, я уже поняла, кого имею честь лицезреть.

Мужчина останавливается спиной к нашему кусту. Еще раз внимательно осматривается, а потом опускается на одно колено у болота. Он достает из кармана какой-то сверток, а над его ладонью загорается маленький огонек. Теперь он использует руку как фонарик, и принимается что-то там делать. Сколько ни пытаюсь выглянуть, не могу понять, что именно он творит.

- Он колдовать собрался, - подсказывает шепотом драконица. Но это я уже и без нее поняла. Марципанна уточняет: - Будем делать ноги?

- Нет, - решительно мотаю головой и подтягиваю ближе к себе книгу: - Я не могу позволить ему причинить стройке и земле еще больше вреда!

- И что же ты делать собралась? - непонимающе вертит головой драконица. - Он же маг. Вполне может и тебе навредить.

- Попробую его отвлечь, - открываю книгу и поворачиваю голову Марципанны к нужному заклинанию. - А ты сиди здесь и жди меня!

Шепотом произношу заклинание, потом откладываю в сторону вуаль и аккуратно поднимаюсь на ноги. Платье, конечно же, перепачкалось. Сначала в болоте, потом просто в земле, но очищать его у меня нет времени. Панфилий уже начал выплетать какое-то колдовство. Нити над его свободной рукой тускло светятся зловеще зеленым светом.

Скорее направляюсь к нему, на ходу распуская волосы. Мужчина замечает меня, когда я оказываюсь на расстоянии пяти шагов от него. От неожиданности он вскакивает на ноги и оборачивается.

Огонь, что горит над ладонью, освещает его узкое вытянутое лицо. Серые глаза испуганно расширены, широкий рот приоткрыт. Но едва он натыкается на меня взглядом, то удивленно замирает. Озадаченно осматривает мое грязное платье. Мужчина очень высокий и болезненно худой, в магическом свете ярко выделяются круги под глазами и впалые щеки. Такой себе местный вампир, которому действительно впрок строить склепы.

- Что вы тут делаете? - спрашивает он у меня. Я собираюсь жестами показать ему, что не могу говорить, но Панфилий отворачивается, всматриваясь в пустоту справа. Приходится ждать его внимания.

- Не хотите отвечать? - переспрашивает он, уделяя мне мимолетный взгляд, а потом сразу поворачивает голову налево, будто боится быть застигнутым врасплох. Уперев руки в бока, молчу и жду, когда он вновь повернется. Но Панфилий будто издевается:

- Вы тут одна? Я могу вам помочь? - и он оборачивается назад, проверяя нет ли никого и с той стороны. Я уже прикидываю не кинуть ли в него камнем, чтобы заставить посмотреть на меня, но вдруг из-за моей спины раздается тоненький писклявый голос:

- Заблудилась я, дяденька. А вы чего тут в болоте копаетесь?

У меня едва вновь не вырывается какое-то матерное слово. Успеваю лишь прикрыть рот рукой, когда Панфилий удивленно оборачивается ко мне. Не знаю, что его смущает больше: вышедшая из леса незнакомка, обращение «дяденька» или дурацкие вопросы заданные натужно писклявым голосом.

Я стараюсь вернуть собственным округлившимся глазам изначальную миндалевидную форму и мило улыбаюсь. А сама не могу понять, что там за самодеятельность развела Марципанна.

Глава 29

На вытянутом лице Панфилия отражается усиленная работа мысли. Мне не ясно размышляет ли он над тем стоит ли отвечать непонятно