Артур и запретный город - Люк Бессон

— Да нет, ничего! Артур просто высказал мне кое-какиесоображения, — отвечает за мальчика Селения.

Такая фраза подобна наживке, которую подводят под самый нос,одновременно уговаривая не есть эту гадость. Разумеется Мракос, подобно щуке,глотает наживку, не слушая увещеваний.

— И что же это за соображения? — спрашивает он нарочитозаинтересованным тоном.

— Понимаете, они касаются только вас, — тоном, полнымиронии, отвечает принцесса.

Мракос вздрагивает. Всегда самоуверенный, он дажепредположить не может, что кто-то может отзываться о нем не слишком лестно. Апотому он, не задумываясь, раздувается от гордости.

— Прекрасно. Но раз вы сообщили мне тему ваших размышлений,теперь вы можете ознакомить меня с их содержанием, — напыщенным тономпроизносит он.

— Что ж, если вам так интересно, слушайте. Артур спрашивалменя, как могло случиться, что ваш никогда не отличавшийся миловидностью отецмог произвести на свет сынка с еще более омерзительной внешностью, чем у негосамого. Суть вопроса Артур сформулировал следующим образом: «Ужасающее уродствоМракоса меня интригует». Да, фраза была построена именно так, — членораздельно,стараясь ничего не упустить, выговаривает принцесса.

От изумления челюсть Мракоса отвисает и из пастивываливается только что засунутая туда сосулька: она еще не успела растаять.

Не отличающиеся ни умом, ни сообразительностью осматы,толпящиеся за спиной Мракоса, по обыкновению глупо ухмыляются.

Мракос резко разворачивается и грозно смотрит на них. Взглядего, острый как бритва, мгновенно заставляет их умолкнуть. Изо всех силсдерживая бурлящую в нем злость, готовую вырваться наружу, словно теплаягазировка из бутылки, Мракос начинает медленно и глубоко дышать. Возможно, такон открывает у себя потайной клапан, чтобы понизить давление и не взорваться.

Когда пар частично выпущен, он поворачивается к Селении иодаривает ее такой злобной ухмылкой, что внутри у принцессы все холодеет.Гордясь тем, что он в точности исполнил поручение отца и был предельно вежлив,Мракос елейным тоном заявляет:

— Мучения, ждущие тебя впереди, доставят мне ни с чем несравнимое удовольствие. Но это впереди, а дело прежде всего. Так что не угодноли Вашему Высочеству следовать за мной, — с шутовским поклоном обращается он кпринцессе.

Да, похоже, свару устроить не удастся…

— Не вешай нос, мы еще подеремся, — шепчет Артур на ухоСелении. Его очередной план провалился, и он чувствует себя крайнеразочарованным, но виду не подает.

Окружив пленников плотным кольцом, осматы выводят их изкамеры.

— Ох, не нравится мне эта прогулка, — вздыхает Арчибальд. Наего взгляд, орда сопровождающих их осматов не сулит им ничего хорошего.

— Но мы, по крайне мере, вышли из темницы! — подбадриваетдеда Артур, пытаясь найти в смене обстановки хоть что-то положительное. — Будембдительны, нельзя упускать ни единой мелочи, ни единой оплошности с их стороны.В этом наш шанс на спасение! — добавляет он.

— Согласен. Только позволь тебе напомнить, что делать делонаполовину не в местных традициях, — подает голос Барахлюш. — В этих краяхзлодеи не имеют привычки ошибаться.

— Никто не застрахован от ошибок, даже у Ахилла былауязвимая пятка! — уверенным тоном произносит Артур.

Артур, Альфред, Арчибальд, и вот теперь Ахилл. Что ж, он непрочь познакомиться с еще одним членом семьи Артура, размышляет про себяБарахлюш. Интересно, у него в семье все носят имена на «А» или бываютисключения?

— Послушай, Ахилл — это твой кузен? — не выдержав,спрашивает юный принц. Он никогда не был силен в родословной.

Обязанность восстановить историческую справедливость беретна себя Арчибальд.

— Ахилл был могучим героем древности, — тоном школьногоучителя объясняет он. — Он прославился своей силой и отвагой. Он был неуязвим,точнее, почти неуязвим. Уязвимой была одна-единственная часть его тела, аименно, пятка. У каждого человека есть слабое место, своя ахиллесова пята. Естьона и у Урдалака, — последние слова Арчибальд шепчет Барахлюшу на ухо, и тотпри звуках ненавистного имени невольно вздрагивает: ему страшно, даже когда этоимя произносят шепотом.

Чтобы распахнуть двустворчатую дверь парадного зала,требуется по крайней мере по десять осматов на каждую половинку.

Наши герои с любопытством смотрят, как огромные стальныедвери медленно отъезжают в стороны.

Просторный королевский зал напоминает помещениекафедрального собора.

Под потолком, словно гигантские лампады, висят дварезервуара, куда стекают подземные воды, необходимые для поддержанияжизнедеятельности дворца. Судя по уже увиденным залам, дворец огромен. Врезервуарах просверлены тысячи дырочек, и из них торчат украденные у Артуратрубочки для коктейля. Пестрые соломинки, вставленные одна в другую, сходятсявоедино и посредством специального рукава подсоединяются к большойканализационной трубе.

Замысел Урдалака ясен: с помощью соломинок он довел воду додворца, а затем направил ее в канализационную трубу. Труба тянется до самойстолицы минипутов. Если пустить по ней воду под давлением, она с силой вырветсянаружу и затопит все на своем пути. Потоп же для минипутов означает вернуюсмерть, так как никто из них не умеет плавать.

— Ах, ведь это я научил их подавать воду по трубам! А теперьони хотят воспользоваться полученными от нас знаниями против нас, — вздыхаетАрчибальд, разглядывая сооружение Урдалака.

— А я заготовил для них соломинки, — вторит ему Артур, такжечувствуя себя ответственным за грядущую катастрофу.

Пленники идут по залу. По обеим сторонам его, взяв накараул, выстроились осматы. В конце зала стоит прозрачная пирамида и светитсяизнутри красноватым светом. Вблизи видно, что она сооружена из прозрачныхкрасных камней, уложенных один на другой.

Трон, стоящий у подножия пирамиды, изукрашен зловещимисимволами. Взглянув на него, каждый понимает, что такой трон не можетпринадлежать доброму королю.

Опираясь на подлокотники, украшенные резными черепами, натроне восседает Урдалак. Прямой как палка, он надменно взирает на всех с высотысвоего огромного роста. Впрочем, если бы он даже захотел пригнуться, вряд ли онсумел бы это сделать: его изувеченное тело не позволяет ему наклоняться.

— Ты искал наши сокровища! Вот они! — шепчет Арчибальд наухо внуку.