1941 – Туман войны - Иван Петрович Байбаков

приказать особисту я не могу – Трофимов, по каким-то своим заморочкам, мне его оставил не в подчинение, а в помощь, как он выразился.

Тогда получается самым естественным образом передача особисту полномочий по общению с местными будет выглядеть в том случае, если сам я этого сделать не смогу, например, физически не смогу, по причине моего отсутствия в этот момент.

Отсюда вывод – надо мне, на время отъезда Трофимова, тоже… отъехать куда-нибудь, от греха подальше. Да, это мысль, я как раз собирался к аэродрому проехаться, осмотреться там, вот и случай удачный подворачивается, а заодно и вполне обоснованный повод срочно уехать…

Решено. За себя, по военной части, оставлю Сотникова – он, на своем уровне, командир грамотный, опытный, войной уже битый – справится. Да и пора ему уже с его эскадрона повыше идти – вот пусть и потренируется заодно. Ему в помощь трофимовского политрука-особиста определю, замполитом, а сам…»

Додумать мысль Сергей не успел – от усердия забыв постучать, в кабинет ввалился Сотников, сияя широкой улыбкой во все тридцать два зуба.

– Нашли, Командир!..

– Что?..

– Разведка место для боя нашла, чтобы немецкий полк встречать. По условиям там все точно так, как ты и хотел, прямо как по заказу!

– Прекрасно, – улыбнулся Сергей, который еще с вечера дал Сотникову поручение направить конную разведку по шоссе в сторону Августова, искать удобное для обороны место, чтобы встретить на марше немецкий полк. – Отличная новость, молодцы твои разведчики, так им и передай! А вот лично для тебя, капитан, у меня тоже новость есть, даже две новости, и одна из них, для разнообразия, даже хорошая.

Бравый капитан-кавалерист, своей хитрой задней полусферой почуяв подвох, настороженно уставился на Сергея: присказку про две новости он знал отлично, и чем там потом все кончается, тоже знал, а потому прилива оптимизма не испытывал от слова совсем.

– Что за новости, Командир?

– Новость первая: я вскоре отъеду в сторону нашего нового приобретения, посмотрю, что и как на аэродроме происходит, да попутно средств усиления им подкину, а то что-то тревожно мне. А ты, пока я буду отсутствовать, на это время здесь, на хозяйстве, старшим останешься, как представитель советского военного командования на освобожденной территории.

– Это, я так понимаю, была хорошая новость, Командир, – уныло протянул Сотников, совершенно не вдохновленный предстоящей суетой в разгребании множества разных хозяйственных вопросов. – А какая тогда плохая?

– Это новость… обычная новость, скажем так, про плохую я ничего не говорил. А вот хорошая новость – она как раз есть, и заключается она в том, что я тебе в помощь, а еще для общения с местным населением, которое указанного общения уже жаждет, оставляю одного из помощников Трофимова. Это мы с тобой знаем, что он по своему основному профилю особист, а для местных он товарищ старший политрук, то есть представитель политического руководства, сиречь власти, и потому по всем вопросам проведения митингов, разъяснения текущего момента и так далее, и тому подобное смело направляй к нему, я его перед отъездом отдельно сориентирую.

Твоя же основная задача – это, во-первых, обеспечение доразведки окрестностей и контроль подготовки оборонительных рубежей, а во-вторых, формирование из числа бывших пленных, не задействованных в обороне города, новых пехотных подразделений ротного уровня и оснащение их всем необходимым с местных полковых и дивизионных складов. Кстати, наш особист и в этом тебе помочь сможет, особенно с кандидатурами комсостава, – он какую-никакую, но сортировку пленных по специальностям и способностям уже провел. Вопросы есть?

Сотников чуть помялся, явно не обрадованный, потом тяжело вздохнул и просительно пробормотал:

– Командир, не по чину мне оно, да и не по сердцу… Мне бы с моими конными орлами в атаку или в разведку, по окрестностям пошарить… Опять же, диверсию какую учинить… А оборону строить, да еще пехоту формировать, и к тому же всякими хозяйственными вопросами заниматься – не мастак я в этом и потому опасаюсь, что не справлюсь, подведу тебя…

Сергей тоже вздохнул, готовясь проводить с упрямым казачурой воспитательную и разъяснительную работу… а заодно и боевую учебу.

– Вот что, комэск, скажу тебе это один раз, без повторов, а ты послушай и не говори потом, что не слышал. Ты и сам по себе мужик умный, и как военный тоже не дурак, а еще упорный, настойчивый командир, способный и сам чему новому учиться, и подчиненных своих учить. Одна только засада, лично тобой совершенно превосходно организованная, в этом отношении явный показатель.

– Но…

– Не перебивай и не спорь. Да, я отчасти помог советами и подсказками, но засаду организовал именно ты, командовал потом в бою тоже ты, и великолепный результат засады – полностью твоя заслуга. Да и помимо засады, вижу ведь, не раз уже замечал, что тянешься ты к военным знаниям, вопросы правильные задаешь, потом ответы на них обдумываешь, то есть головой работать стараешься, а это для командира первейшее дело – именно это, а не «впереди, да на лихом коне», шашкой махать… Поэтому ты давай, отвыкай потихоньку считать себя только кавалеристом и командиром эскадрона… Или ты собираешься всю войну вот так, на подхвате, болтаться? Я ведь тебя на своего заместителя примеряю, а отряд у нас, сам видишь, необычный, разноплановый, в смысле смешения родов войск и видов вооружений. Так что ты, пока вокруг все тихо и время есть, учись всем этим грамотно командовать и все наши отрядные возможности эффективно использовать, а не только своих кавалеристов. В атаке, в обороне, в разведке и на марше… И, кстати, крепко запомни на будущее: хозяйственные вопросы, то есть организация отдыха и быта, снабжение, а еще удачное размещение подразделений на ТВД – все эти вопросы важнейшие и напрямую с боеспособностью связаны, один за другой цепляются.

Вот, к примеру, мы перед тем, как пленных освобождать и во все остальные бои ввязываться, организовали в Януве и возле него пункт приема и лечения наших раненых, в том числе твоих кавалеристов, а еще оставили там под охраной все лишнее на тот момент имущество и запасы, которые только обременяли бы нас в бою. В результате воевали мы налегке, без обоза, и новых раненых смогли сразу на лечение туда отправлять, себя ими не сковывая. А не сделай мы этого – смогли бы тогда так же быстро и маневренно воевать, с ранеными и обозом на руках?

– Думаю, не смогли бы, Командир, – пробормотал Сотников, – это, получается…

– Погоди, дружище-кавалерист, не гони лошадей, – прервал его Сергей, – это не все. Тут, в плане грамотного размещения