Любовь по требованию и без… - Дарина Ромм

Да и я слишком хороша, чтобы связывать свою жизнь с таким подозрительным типом, как ты.

Полежала, таращась на стену и глупо улыбаясь, а потом громко сказала:

– Тринадцать.

– М-м? – сонно пробормотал Эрик, – Что тринадцать, неугомонная Снежа?

– Мне было тринадцать, когда вышел «Аватар».

– Ужас… В тринадцать лет быть такой тощей кикиморой… Как ты жила с такой внешностью? – небритыш шевельнулся, прижимая меня к себе, и пригрозил:

– Если не заткнешься и будешь продолжать мешать мне спать…

– То что? – замерла я.

– Не расскажу, как я встретил тебя во второй раз…

Глава 36

«Снежана, что происходит? Маря третий день шлет мне пьяные голосовые и рыдает. Я ничего не понимаю».

Несколько раз перечитав сообщение от Зои, я положила телефон экраном вниз и взяла в руки чашку с остывающим кофе.

Странно, раньше я его почти не пила. Вот варить умела с самого детства. Сначала для любимого папочки, потом для Гарика. И никогда лично для себя. И только с Эриком начала пить с удовольствием.

Улыбнулась, сделав большой глоток: вот что с женщиной мужик животворящий делает!

Отставила чашку и легла грудью на стол, повернулась лицом в сторону гостиной и принялась смотреть на Эрика, разговаривающего по телефону.

Прижав трубку к уху, босиком, одетый только в джинсы с расстегнутой верхней пуговицей, он ходил туда-сюда по шелковому иранскому ковру, застилающему пол.

Широкие плечи, чистая смуглая кожа, моя любимая щетина… Интересно, сколько еще продлится наша с ним сказка? И какой у нее будет конец? Страшный, или очень страшный?

– Да, Марат, договорились. Завтра я подъеду. Нет, сегодня занят. Давай, – Эрик попрощался с собеседником, небрежно бросил телефон в кресло и направился ко мне. Встал рядом, запустил пальцы в мои волосы и принялся их перебирать:

– Поехали обедать, Снежа.

– Эрик, ну куда мне ехать с таким лицом? – я прикрыла глаза, млея под его рукой. – Все решат, что меня избил муж, и будут смотреть на тебя с подозрением.

– Не переживай, там, куда мы едем, знают, что я не женат. И что не бью женщин, тоже знают. Собирайся, давай, нас ждут. И да, ты красивая, даже с таким лицом.

– Почему ты не приехал на похороны отца, Эрик?

Он вздохнул:

– Ты хочешь поговорить об этом именно сейчас?

Я подняла к нему лицо:

– Я в твоем доме от тебя прячусь. Вернее, думала, что от тебя. На самом деле от Марьяниного Сереженьки. Когда я тебя тем утром увидела в своей постели, думала, что ты по мою душу явился.

– Я запуталась, Эрик, – пропищала жалобно, глядя в его смеющиеся глаза.

Он длинно вздохнул и подхватил меня на руки, пошел к дивану. Сел, устроив меня на коленях, и крепко обнял.

– Снежа, я не знаю, какие силы сделали так, что ты очутилась в доме, который за две недели до этого подарил мне мой дед.

И я реально… хм, удивился, когда приехал туда ночью и, плохо соображая от усталости, завалился спать в первой попавшейся спальне. А утром обнаружил в своей постели тебя.

– Это похоже на дурацкий анекдот, но с тобой у меня всегда все именно так, – усмехнулся он, крепче меня стискивая.

– Но я точно не собирался преследовать или пугать вдову моего отца, который мне и не отец-то, по большому счету. Ты ведь навела про меня справки, глупенькая блондиночка Снежана, и все прекрасно об этом знаешь. Я не собираюсь претендовать на твое наследство, мне своих денег хватает.

– Это да, у тебя своего добра навалом. Тем более, ты еще и после своего деда наследуешь, – я фыркнула ему в шею.

Он помолчал, потерся губами о мои волосы, укусил за ухо, заставив меня зашипеть, и добавил:

– Угу. Поэтому и говорю, что ты можешь спать спокойно. Со мной, естественно. Но вот по поводу смерти твоего мужа у меня есть вопросы. В том числе к тебе, Снежка. И ты ответишь мне на них.

– Легко! – я рассмеялась, чувствуя, как меня затапливает облегчение. – Я так боялась, что мы с тобой станем врагами, сражаясь за это дурацкое наследство, потому что я не хочу отдавать его никому.

– Не такое уж оно и дурацкое, – хмыкнул Эрик, – Там активов немерено, я проверил. Твой Сереженька не зря так засуетился.

– Он не мой, он Марьянин, – возмутилась я и загрустила, вспомнив о подруге.

– Снежа, поехали обедать, а? – заныл небритыш, пытаясь спихнуть меня с колен. – Мужика голодом заморить хочешь? Да и ты с такой жизнью скоро станешь такая же тощая и страшная, как когда я тебя первый раз увидел в твои тринадцать лет.

– Гад ты, Эрик, – сообщила ему, не давая скинуть себя с колен. Уцепилась за шею и потребовала:

– Когда ты меня во второй раз увидел? Рассказывай давай, а потом обедать!

– О, это было эпично, Снежок. Даже вспоминать неохота, – он оскалился в издевательской ухмылке.

– Однажды в ночном клубе я помогал одной малолетней дурочке, которая не рассчитала свои силы и напилась так, что блевала, стоя на карачках возле кустов рядом с входом.

А парочка таких же малолетних придурков мужского пола дожидалась, пока она извергнет все, что выпила по неосмотрительности, чтобы прямо там, в кустах ее поиметь.

Я застыла, вспоминая тот вечер. Прикрыла глаза и тихо проговорила:

– Я не напивалась тогда. Мне в сок подсыпали наркотик. Но что-то пошло не так, как задумывалось, и я не словила кайф. Меня почти сразу стало мутить, и началась рвота. Я в тот вечер сбежала из дома, потому что… – замолчала, задохнувшись от воспоминаний.

Уткнулась лбом в широкое плечо:

– Значит, это был ты, Эрик… А я все пыталась вспомнить, кто мне тогда помог…

– Так, Снежа, не плакать! – прикрикнул небритыш и все-таки спихнул меня с колен. – Быстро одевайся, запудривай синяки, если хочешь, и поехали обедать.

Сидя на полу у его ног, я, запрокинув голову, смотрела в его лицо и не хотела вставать.

– Снежа, ну не надо, не плачь, – Эрик присел передо мной на корточки, подхватил за бока и потянул к себе. – Вставай.

– Эрик, – я оттолкнула его руки от себя, – зачем ты все время меня спасаешь? Разве бывают такие ангелы-хранители?..

А вечером мне пришло сообщение от Марьяны:

"Звонил Леня Банников. Эрик Игоревич Раевский подал заявление на оспаривание завещания его отца".

Глава 37

– Фух, Снежаночка, добрались до тебя, наконец! – пахнущая парным молоком и сдобой Катя ввалилась в кухню, сразу сделав пространство маленьким и шумным.

Мы обнялись, и Катя принялась рассматривать мое лицо, качая