Раб колдуньи - Стеша Новоторова

и приступить к выполнению своих природных обязанностей.

И лучше перебдеть, чем недобдеть, это же понятно. Так что устремляюсь вверх и пристраиваюсь со всей возможной осторожностью и почтительностью в миссионерскую позицию.

Закрыв глаза от ужаса.

Как всё это было я если и решусь когда-нибудь рассказать, то только под пытками и лишь в присутствии двух моих адвокатов. Помню лишь, что очень быстро нам стало жарко, и одеяло полетело на пол. А потом вдруг я услышал угрожающий мяу-рык этой злобной кошки:

– Это что такое? Это у вас, мужиков, называется эрекцией?

И я понимаю, что устали мы оба – и мой солдат, да и я, если честно. Локти и колени дрожат, горло пересохло, лоб наоборот мокрый от пота… Замер я в предчувствии беды, и беда воспоследовала.

Сжала эта чертова леди меня своими бедрами, как медвежьим капканом, остановила и говорит:

– А знаешь, какие ощущения испытывает человек, когда его сажают на кол?

– Нет, – шепчу я, боясь даже вздохнуть полной грудью. – Откуда ж мне знать такое, леди Стефания.

– А вот я тебя посажу прямо сейчас, во дворе, ночью, на кол, – вот и узнаешь. Аль сомневаешься?

– Никак нет, госпожа-хозяйка-барыня, – мелко трясу я головой отгоняя это жуткое видение. – Не сомневаюсь ни на секундочку!

Да и какие, нафиг, тут могут быть сомнения, если я это как наяву сейчас вижу! Вернее ощущаю всем своим естеством, и особенно анусом своим сжимающимся от вселенского ужаса. Как кругом ночь, звезды горят надо мной, тишина, лишь листочки где-то в вышине перешёптываются, а мне задницу медленно разрывает дикая боль, и я под своим собственным весом опускаюсь на деревянный кол. И стараюсь изо всех сил сжать свою жопу, чтобы хоть на миг замедлить наступление этого ада!

А эта, с позволения сказать леди, с самой милой своей садистской улыбочкой, наблюдает за моим мучениями из окна на втором этаже!

– Нет, уж, – всё так же ласково мурлычет она, – я даже не взгляну на тебя, тупое ты животное. Я спать лягу. А твоим палачом будет… твоя сестрица Вонючка! Ты только представь: это она будет поддерживать твое туловище, чтобы оно не завалилось набок, и чтобы кол прошел насквозь ровнёхонько. Чтобы через рот к утру вышел. Ты же знаешь, что на колу человек умирал порой по два-три дня! Это дело такое, не быстрое. Царь ваш Петруша-первый не даст соврать. Он так уморил любовника своей супруги – приказал укутывать того шубой, чтобы раньше времени не замерз…

Стефа с жадным интересом разглядывала моё лицо, наслаждаясь эффектом, который произвели на меня, её слова.

А у меня после её столь жутких фантазий действительно всё внутри оборвалось от страха. Заставить родного брата быть моим палачом… Такое человек вряд ли сможет придумать. Кто она – эта леди? Вообще человек ли? Ведьма? Или еще какое прочее исчадие ада?

Но деваться некуда и мне пришлось исполнить её следующий, весьма странный приказ. Она велела надеть на её ступню… презерватив! Кивнула на прикроватный столик-тумбочку, там их целый ворох валялся. Натянул я на её холёную, белую, нежную ногу это чудо резиновой прочности и замер в недоумении: а дальше что?

И тут леди Стефа мне рукой показывает, что надо мне слегка приподнять мой зад. Привстаю как бы на корточки, а она мне под жопу ногу свою в презике подсовывает и ловко так пальчики прямо промеж булок вставляет!

Я аж задохнулся от столь наглого и вероломного вторжения в мою последнюю нетронутую обитель мужественности. С мольбой смотрю на улыбающуюся физиономию этой сексуальной изврашенки и думаю, на какие еще она способна пакости. А извращенка также ладошкой мне велит опуститься пониже, чтобы, значит, её нога мне жопу окончательно порвала. Зажмурившись, опускаюсь, ощущая, как холодная ступня мне в анус проникает и как там орудовать начинает.

Вот, стало быть, почему она мне про сажание на кол рассказывала! Вот оно – наказание за недостаточную эрекцию!

– Понимаешь, Стелька, – говорит при этом леди Стефа, – твоя главная проблема в неумении отдаться полностью во власть женщине. Ты всё время внутри себя возводишь какие-то временные укрытия и ракушки, в которые пытается спрятаться твоё мужское эго словно улитка…

На этом слове она слегка пальчиками ноги мне в анусе пошевелила, и я чуть не вскрикнул от невероятности ощущений! И не то чтобы больно было, а как-то… Как-то уж слишком мучительно-сладостно одновременно! Как будто её пальцы мне что-то там царапнули, что за важнейшую функцию организма отвечает.

Мне ведь никто до этого массажа простаты не делал, а тут сразу такой экстрим!

Я глаза выпучил, но кое-как сдержался. Сижу раскрыв рот от изумления, вспоминая ужасы про сажание на кол. А леди тем временем продолжает:

– А ты забудь, что ты мужчина. Просто не думай больше об этом. Теперь твоя жизнь полностью в моих руках, и кем тебе суждено стать – это я теперь решаю. Ты будешь моей ласковой послушной девушкой, допущенной в самые сокровенные альковные тайны. Я так решила и твое место теперь здесь – под властной женской пятой. Ты – Стелька. И это твоя сущность. Взгляни…

Она чуть сильнее пошевелила ногой у меня в жопе, и кивнула при этом на моего вяленького солдатика. И я, дрожа как тварь от неестественности своей позы, смотрю и вижу, что солдатик-то не такой уж я вяленький теперь! И с каждой секундой всё более напрягается и восстаёт, скотина эдакая, как будто воодушевляется и готов подчиняться не моей похоти, а командам женской ноги, массирующей мне предстательную железу!

– А ведь мы только что выяснили, что это твой самый большой страх – быть посаженным на кол! – уже откровенно смеется надо мной Стефа. – Получается, что это и страх, и наслаждение! Как такое может быть?

Пожимаю плечами, трясу как мудак головой. Не знаю, мол, сам в ахуе.

– А всё очень просто, – продолжает она, – крайности сходятся. Боль и удовольствие где-то рядом. Не испытай одного, не познаешь и другого. Ты был когда-то мужчиной, рыцарем без страха и упрека, а теперь тебе предстоит опуститься на самое дно общественного порицания, стать шлюхой и давалкой-сосалкой, только не перед мужчинами – их здесь нет, а перед женщинами. Множеством женщин. И они будут осуждать тебя и презирать. Плевать тебе в лицо и писать тебе на голову – все по очереди. А ты будешь терпеть всё это, и наслаждаться глубиной своего падения. Ниже, ниже, ниже – ещё и ещё ниже! Как учила вас Акулина. Только она учила кланяться, а ты будешь