Особенности воспитания небожителей - Ива Лебедева

Забавно, что папуля и его «феникс» посмотрели на меня после этих слов с одинаковым неодобрением и легкой опаской.

— Хм… позвольте угадать, это вам, достопочтенный господин… Тан, я и обязан своим спасением? — сладко улыбнулся Юэ, а Юншен многозначительно посмотрел на меня и дотронулся двумя пальцами до задней стороны шеи. Понятно, печать эльфа почувствовала хозяина.

— Бросьте эти глупости, — отмахнулся папочка. И я почувствовала настоящую гордость за него. — Всего лишь формальность, которая на данном этапе позволит вас защитить. Как только вы поправитесь и минует опасность, эту гадость с вас снимут. Собственно… — тут мне достался отцовский острый и насмешливый взгляд, — моя дочь своего мужа уже освободила. Слава девяти небесам, что им обоим хватило ума поставить обманку.

— Пап! — шокированно пискнула я.

— Мала еще с отцом в интригах мериться, — самодовольно усмехнулся господин Тан. — Ничего, научишься со временем. И знай теперь наперед, что разрыв столь сложной печати отражается на барьерах. Эффект недолгий, но для системы безопасности — заметный.

Я только вздохнула, Юншен на секунду замер, а потом изобразил уже знакомый мне древнекитайский фейспалм.

— Прошу прощения, господин Тан. В тот момент я запамятовал о многих учениях из-за сильных эмоций… — беспокойно начал муж.

— Да ты бы и не успел меня предупредить, — напомнила ему я.

— Вот поэтому я и не переживаю, что ты воспользуешься свободой во вред моей дурынде. Вы так мило пытаетесь оправдать друг друга, смотреть приятно. Но! — Господин Тан отчего-то переглянулся с эльфом и продолжил уже совсем другим тоном: — Еще раз устроите самодеятельность за пределами поместья — обоих выпорю. О том, что ты, дочь, нашла способ разжечь огонь уничтоженного самосовершенствования, не должен узнать больше никто. Ни одна живая душа. Иначе от нашей семьи мокрого места не останется. Со своего дурного вояки сами клятву возьмете. А достопочтенный господин Бай Юэ, думаю, даст ее мне по собственной инициативе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эльф согласно кивнул и снова расплылся в улыбке, смотря на нас, как на кучку играющих детей.

— Пф! — высказала я именно ему. — Разберемся. Пап, ты иди. Я еще не закончила с этим господином на сегодня. — И изобразила им улыбочку Ганнибала Лектора, чтоб не особо зазнавались.

— Ох, — засуетился отец, у которого раньше регулярно приключались приступы радикулита, из-за которых он с этой моей ухмылкой и познакомился. — Не буду мешать! Здоровье господина Юэ прежде всего.

Он бросил на «феникса» всего один сочувствующий взгляд, после чего испарился.

— Почему мне кажется, — неуверенно пробормотал Юэ, натягивая одеяло на нос, — что я еще вспомню пыточную ордена с умилением?

Юншен:

— Юэ хороший союзник. Наверное, лучший из тех, кого мы могли заполучить, — сказала Янли, когда мы уже возвращались в жасминовый павильон.

— Хм, тогда, может, не стоило его так интенсивно… м-м… лечить? Мне и то меньше досталось, — вздохнул я. — По-моему, шисюн мог… затаить на нас легкую обиду.

— Не-а, — хмыкнула лиса. — Он сделал правильные выводы. Во всяком случае, из его взгляда исчез тот энтомологический интерес, который меня по-настоящему взбесил. Теперь этот «феникс с золотыми яйцами» трижды подумает, нужно ли ему такое сокровище.

— Если бы. — Я не сообразил, что еще на это ответить. Возможно, сейчас из-за болезни энтузиазм шисюна Юэ и притих, но лорд пика Снабжения всегда был знаменит тем, что способен использовать буквально все, что могло принести ему выгоду.

— Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления, — зевнула жена. Под ее глазами наметились темные круги, выдавая усталость. — Пойдем проведаем наш детский сад перед сном и…

Я кивнул и повел лису в обход нашего собственного дома в глубину сада.

М-да, Янли как в воду глядела, решив проверить, все ли в порядке у «детишек».

— Убирайся отсюда, тварь рогатая! — гневно неслось из гостевого павильона. — Ты можешь обмануть слабохарактерного шисюна и его хозяйку, но я никогда не поведусь на твои лживые речи!

— Какой ты страстный и импульсивный. — В мурлыкающем голосе демоницы слышалась насмешка пополам с нежностью. — Настоящий демон.

— Как только я смогу встать на ноги, я перережу тебе горло! — продолжал угрожать Лун Вайер.

— М-м-м… звучит заманчиво. А если ты попробуешь и у тебя не получится, я могу получить одно желание взамен? — не сдавалась демоница.

— Ты! Ты ненормальная! Какое тебе еще желание? — Из дома послышался шум роняемых предметов. Или, скорее, брошенных.

— Я очень нормальный демон, не говори глупостей, цветочек. Обычное желание. — Кажется, она решила взбесить «любовь всей своей жизни» до смерти.

— Какой еще «цветочек»?! Не смей меня так называть! — Голос шиди слегка охрип, но был все так же непреклонен.

— Ядовитый и плотоядный, естественно. Лучшие цветы мира демонов умеют за себя постоять, их свирепости позавидуют даже некоторые монстры. Как и красоте. Хочешь, чтобы я сейчас ушла, цветочек? Подари мне один поцелуй — и я оставлю тебя отдыхать до утра. — Тут даже моя жена, которая сама любила словесно пытать своих пациентов, неодобрительно покачала головой. Пусть я и не понял, по какому именно поводу.

— Да ты! — Шиди взвыл так, словно демоница его не целовать собиралась, а уже откусывала ему ногу.

Мы с Янли переглянулись и рванули на шум.

— Если бы не женщина с ребенком, пусть бы препирались, для тонуса полезно, — на бегу заметила жена. Но, легко взлетев по ступенькам, строго высказала совсем другое: — Что за шум, а драки нету? Шиди, ты чего орешь как потерпевший? Забыл, что ты в комнате не один?

— Уа-а-а-а-а! — Ребенок, словно нарочно дождавшись появления заступницы, завизжал так, что расписной шелк в рамах ширмы затрепетал.

— Ух ты, может, заклинателем будет? — спросила Янли, убирая с кровати ширму и быстро подавая явно усталой на вид молодой матери бутылочку с прикормом.

— Нет! — почему-то перепугалась третья принцесса.

— Особам императорской крови нельзя учиться заклинательству, — пояснил я страх женщины, — «ибо не может тот, кто отказался от мирских забот и чаяний, вести народ». Но на самом деле я думаю, что все гораздо проще. Мало кому понравится отдавать власть в стране в руки бессмертному императору и ордену, который его обучил.