Элегия войны - Михаил Злобин

— Так-так, хто енто у нас тут хаживает?

Неприятного вида оборванец вынырнул из-за угла, красноречиво поигрывая дубинкой.

— Простите, а вам какое дело, уважаемый? — сдержанно ответил я, задвигая Вайолу себе за спину.

— Мне-та? Твоя правда, чужеземец, никакого. Да вот токмо денежки шибко нужны. Уж не обессудь.

Я заметил, как справа и слева темнота зашевелилась, и там вырисовалась еще парочка худощавых фигур.

— Не совсем понимаю, как распоротая глотка поможет тебе разбогатеть, — с вызовом положил я ладонь на эфес шпаги.

— Охо-хо-хо! Гля, какой грозный! — рассмеялся разбойник. — Все вы, желтоглазые, мастера языком чесать. А тока до дельца доходит, так вы… тьфу! Нашел чем испужать!

— Погоди, ты ведь не думаешь, что я алавиец? — догадался я о причинах этого гоп-стопа.

— Ну а как жеж? Твои буркалы даж в темноте сверкают. А за таких как ты, Маэстро платит звонкой монетой!

При упоминании моего тайного имени Вайола заметно напряглась. То ли от страха, то ли от ненависти. Но мне пока не до её переживаний.

— Господа, не хочу вас разочаровывать, но за меня вам не заплатят, — позволил я себе легкую улыбку. — Позвольте представиться, я Ризант нор Адамастро. Уроженец Патриархии. Хоть и взгляд у меня янтарный, однако же я не альвэ.

— Ну, стелешь ты складно, — задумчиво почесал затылок оборванец. — Но мне всё едино. А коли и не дадут денежек, так всё равно одной мразью на нашей земле меньше станет. Ужель плохо, а?

Представив, как охренели бы Орвандел и Эрмин, если б к ним пришли требовать оплату за мою вяленую голову, я едва слышно хмыкнул. Вот это ирония судьбы. Стал жертвой собственной авантюры. Вполне в моём духе…

— Просто дайте нам пройти, и мы забудем об этом досадном недоразумении, — предпринял я последнюю попытку решить вопрос мирно.

— Девка пущай бежит, а вот ты, господин, не торопись… — последовал ответ.

Что ж… я сделал всё, что мог. Теперь настало время говорить моему оружию!

Шпага с угрожающим звоном покинула ножны, хищно сверкнув в свете луны и звёзд. Острие выписало несколько сложных фигур, даруя уличному отребью последний шанс одуматься. Но на них моя демонстрация не произвела должного впечатления. Все трое остались стоять, лениво поигрывая кто дубиной, а кто топориком. Но первыми не нападали. И чего ж эти падальщики ждут?

Воспользовавшись расслабленностью головорезов, я сделал несколько подчеркнуто медленных шагов, поигрывая клинком. А потом молниеносно прыгнул в сторону левого противника, совершая одновременно колющий выпад. Узкое лезвие шпаги с едва слышимым треском проткнуло человеческую кожу и погрузилось в потроха.

Нападающий потешно взвизгнул и отшатнулся назад, а я уже вернулся в исходное положение, защищая свою спутницу от оставшихся двух.

— Ай-яй-яй, он пырнул меня робята-а-а! О-о-ох… — заблажил раненный, выпустив из ладони топорище.

— Ух, шоб тебя Драгор пожрал! — сплюнул тот ублюдок, с которым я препирался, однако сам он предусмотрительно отошел на пару шагов назад.

— Ваш приятель не доживет до следующего заката, если только над ним не поработает целитель, — со знанием дела подсказал я. — Но вряд ли у вас есть деньги на услуги лекаря. Поэтому уходите, пока я даю вам такой шанс. Так вы избежите той же судьбы.

— Енто мы ещё поглядим, нелюдь проклятая! — подал голос второй подельник, перекрикивая стоны товарища. — А ну, Корсан, не рыдай, аки баба! Давай с нами, навались!

И головорез с лишней дыркой в брюхе нашел в себе силы подчиниться. Причитать и кряхтеть, правда, не прекратил. Но упавший в уличную грязь топорик подобрал. И на полусогнутых, держась за живот, медленно поплелся ко мне. Остальные его приятели последовали тому же примеру. Но двигались они так неспешно, что у меня закрались подозрения, будто они медлят нарочно. Время тянут? Зачем? Пока неясно. Но я в любом случае намерен разрушить их планы.

Шпага свистнула, рассекая воздух, и неосторожно подставившийся бандит лишь чудом избежал знакомства с закалённой сталью. Рубящий удар пришелся на массивную голову дубины, и я сразу же атаковал вновь. Замах, замах, выпад! Болезненный вопль. В засохшую уличную грязь с дробным глухим стуком падает два чужих отрубленных пальца, а третий повисает на тонкой ниточке сухожилия. Этого хватает, чтобы подонок выпустил дубину, оставшись совершенно беззащитным передо мной.

Я уже намеревался прикончить его, но тут на помощь подоспели двое его товарищей. Один, всё еще держась за кровоточащую рану на животе, отогнал меня на полметра широким по-деревенски неуклюжим взмахом топора. Вот только это стало последним, что он сделал в своей жизни.

— Да н-н-а… Ахр-р-р-а-а-а… — воинственный клич перешел в предсмертный булькающий хрип.

На отходе я успел со всей дури ткнуть противника шпагой в морду. Острие моего оружия удачно влетело прямо в его раззявленный рот, с хрустом пробило нёбо и вошло в мозг. Труп нападавшего моментально рухнул, а предсмертная агония скрутила спазмом мышцы. Бедолагу аж дугой вывернуло и гнуло не меньше полуминуты.

Вот теперь точно минус один…

Уже собираясь разобраться с беспалым и его подельником, я крутанулся на пятках, хлёстко взмахивая шпагой. И очень вовремя, потому что невредимый головорез уже примерялся, чтобы огреть меня увесистой колотушкой. Однако гадёныш оказался достаточно проворным, и разминулся с моим клинком на пару миллиметров.

Разумеется, жить этим оборванцам оставалось считанные минуты. Я их разделаю под орех и даже не особо вспотею при том. Если б не Вайола, которая замерла позади меня будто парализованная, уже бы давно эта сладкая парочка захлёбывалась кровью. Но я очень боялся отходить от аристократки далеко. А ублюдки этим пользовались, маяча за пределами досягаемости моей шпаги. Только поэтому их сердца еще бились.

Мне показалось, что у нас возникла патовая ситуация, когда ни противник не спешит нападать, да и я не рискую оставлять за спиной беззащитную миларию. И ровно в тот момент, когда я уже решился на стремительный рывок, атаку и столь же стремительный отскок назад, мои уши пронзил женский крик.

Еще не зная, что вижу, я похолодел. Время не просто стало тянуться, как тягучая смола, оно будто остановилось. Ледяной пот выступил на моем лбу и заструился спине. Всего одно короткое движение показалось мне вечностью. В реальности не истекло и десятой части секунды, а я уже успел столь о многом подумать. Если какая-то тварь навредила Вайоле, то я сотру её в порошок. Прямо на этом самом месте…

К моему величайшему облегчению, с миларией гран Иземдор всё было хорошо. По крайней мере, она не выглядела раненной. Напротив, девушка излишне смело для своей комплекции вцепилась в какого-то хмыря и безжалостно полосовала ему рожу своими