Российская история в лицах - Владимир Фортунатов

После смерти Ивана Ивановича «Молодого», сына Ивана III, Софье Палеолог удалось избавиться от наиболее опасного конкурента – Дмитрия, внука мужа. Софья была женой дедушки, но не бабушкой. Иван III в 1498 г. даже короновал своего внука, которого, видимо, очень любил. Однако через некоторое время был раскрыт заговор, в котором внук оказался некоторым образом замешан. Его политическая судьба была решена. Софья умерла на два года раньше своего мужа. Через два года ее сын Василий III продолжит дело Ивана III. Следует вспомнить, что для многих русских правителей проблема наследника стояла весьма остро.

Брак с Софьей Палеолог Иван III в полной мере использовал для укрепления престижа Русского государства на международной арене. Москву провозгласили преемницей Константинополя, Третьим Римом. Внутри страны авторитет Ивана III был непререкаем. Византийскому влиянию и Софье приписывают появление современного российского герба, особых одежд и знаков власти у Государя всея Руси, начало формирования культа личности высшего правителя. В составе государственных регалий как вклад Софьи Палеолог появился новый царский трон из слоновой кости с изображением на спинке единорога, превратившегося в одну из самых распространенных эмблем русской государственной власти. Другие отмечали ее благотворное влияние на русскую культуру, считали ее заслугой привлечение итальянских архитекторов, других мастеров.

Сколько при этом весила «первая леди» – 100 или все 150 килограммов – вряд ли имеет значение. Особенно через 500 с лишним лет.

В повести «Марфа Посадница» Н. М. Карамзин назвал Марфу Борецкую «последней гражданкой новгородской». Таково было мнение Карамзина-писателя, отличавшееся от оценок Карамзина-историографа. «Упрямая старуха Марфа Борецкая, стремившаяся передать Новгород под власть Литвы, мало похожая на романтическую героиню Карамзина», – вынес свой вердикт Ю. Г. Алексеев.[24]

Об этой женщине известно очень немногое. Точной даты рождения нет, но, если ей к 1471 г. было 45—50 лет, по представлениям того времени она уже считалась старухой. Нет сведений и о ее родителях, происхождении, детстве, юности, обстоятельствах вступления в брак. Мужем Марфы был представитель богатого новгородского боярского и посадничьего рода Исаак Андреевич Борецкий. В этом браке у Марфы и Исаака родилось трое сыновей – Андрей, Дмитрий и Федор.

Трудно что-либо сказать о реальной роли И. А. Борецкого в политической жизни Новгорода. Стоит вспомнить о том, что с течением времени в механизме функционирования новгородской демократии произошли серьезные изменения. С 60-х гг. XIV в. формируется посадническая коллегия из шести членов, один из которых правил годичный срок как степенной посадник. Во втором десятилетии XV в. посадническая коллегия расширяется до 12 человек, а в первой половине 20-х гг. XV в. – до 24 человек. Для отправления должности посадника устанавливался полугодичный срок. По данным В. В. Похлебкина, И. А. Борецкий степенным посадником был с августа 1438 по февраль 1439 г., то есть меньше обычного.[25] Титул «посадник» для всех, кто побывал в роли степенного посадника, становился пожизненным, что, возможно, позволяло И. А. Борецкому влиять на общественно-политическую жизнь страны.

После смерти мужа умная, энергичная и властолюбивая Марфа продолжала влиять на жизнь города, за что получила прозвище Марфа-Посадница. Имеющиеся источники не позволяют утверждать, что она участвовала в заседаниях совета посадников и навязывала им свою точку зрения. Но она, располагая ресурсами и средствами воздействия на новгородцев, дважды добивалась того, что вече поддержало ее точку зрения.

В первый раз партия Марфы-Посадницы взяла верх в 1470—1471 гг. К польско-литовскому королю Казимиру было отправлено посольство с предложением стать главою Новгорода на основании древних установлений и соблюдения гражданской свободы Новгорода. Договор подписали в начале весны 1471 г. Через некоторое время, 14 июля 1471 г., новгородцы (40 тыс. чел.) были разгромлены пятитысячным московским войском на реке Шелонь, которым командовал князь Даниил Дмитриевич Холмский. 12 тысяч новгородцев остались на поле боя, 1700 взято в плен ради выкупа.[26]

Старший сын Марфы Дмитрий Борецкий в 1471 г. был новгородским посадником. Его пожаловал в бояре Иван III. Дмитрий выступил под влиянием матери против Москвы и был взят в плен на реке Шелонь. Ему припомнили поездку к Казимиру в составе посольства, посчитали это изменой и казнили в Старой Руссе.

В 1478 г. под влиянием Марфы и ввиду угрозы полного подчинения Новгорода Москве в ходе волнений многие члены «промосковской партии» были перебиты, а «пролитовская» партия снова обратилась к Казимиру, который вторично никакой помощи Марфе и ее сторонникам не оказал. К этому времени второй сын Марфы Федор уже умер (1476) вместе с женой в Муроме, куда отправился в оковах по приказанию Ивана III. Вместе с посадником Василием Ананьичем и другими боярами они грабили, избивали и убивали сторонников Москвы, за которых заступился Иван III.

В 1478 г. новгородцы, подстрекаемые Марфой, обвинили посадника Василия Никифорова в сговоре с Москвой и изрубили топорами. Некоторых сторонников Москвы также поубивали, а других заставили присягнуть на верность Новгороду. Шесть недель новгородцы держали и великокняжеских послов. Иван III начал новый поход, на который новгородские бояре ответили челобитными о принятии на службу.

Сама Марфа вместе с внуком Василием была отправлена в Нижний Новгород и пострижена в монахини под именем Марии. Год ее смерти вместе с внуком в монастырском заключении неизвестен. 20 тысяч новгородских землевладельцев с семьями были депортированы (перемещены) из пределов Новгородской земли, которая полностью утратила свою самостоятельность.

Язык вырвали новгородскому колоколу, хотя гораздо более значительную роль в этом московско-новгородском конфликте сыграл язык Марфы Борецкой. Она пошла против течения, явно не рассчитав свои силы. Для кого-то Марфа-Посадница может служить символом самоотверженной борьбы за демократию. Если Россия вдруг развалится из-за сепаратизма, то в Новгородской республике, если таковая появится, трудно будет подыскать более яркую фигуру в качестве символа местного суверенитета, независимости, борьбы за свободу и т. д.

Такое предположение не является столь уж диким. В начале 1991 г. Б. Н. Ельцин, А. А. Собчак, Г. В. Старовойтова и многие другие считали, что СССР лучше всего поделиться на 50—70 небольших государств. В действующей же Конституции Российской Федерации право самоопределения вплоть до отделения и образования самостоятельного государства не предусмотрено.