Землянка для звездного принца - Алина Углицкая

В его голосе слышалась не то досада, не то осуждение.

Когда я приблизилась к пульту, он устало потер лицо.

– Рассказывайте, что вам нужно, и убирайтесь. У меня мало времени.

От такого «теплого» приема у меня внутри все перевернулось. Захотелось упереться руками в стол, наклониться к этому типу и высказать ему в лицо все, что я думаю об извращенцах, пробирающихся по ночам в спальни к скромным девушкам. Но от командора пахнýло таким холодом и эмоциональным отчуждением, что я только зубами скрипнула.

– Вы всегда такой любезный? – процедила, понимая, что рою себе могилу. От этого человека зависит моя жизнь и будущее!

– А вы всегда улыбаетесь незнакомым мужчинам?

Я недоуменно захлопала ресницами.

– Простите, не поняла ваших претензий.

Но он уже и сам, видимо, сообразил, что сморозил что-то не то.

– Это вы меня простите. Был трудный день. Я вас слушаю.

Сложив руки на пульте, словно примерный школьник, он посмотрел на меня.

Я огляделась. Даже стула не предложил, мужлан невоспитанный. Пришлось обойти пульт и нагло плюхнуться в соседнее кресло. В конце концов, в ногах правды нет.

Командор слегка приподнял брови, но промолчал.

Я набрала полную грудь воздуха для храбрости, резко выдохнула и начала:

– Лейр командор, так случилось, что я хочу аннулировать помолвку между мной и Маркусом Драммоном. И только вы один можете мне в этом помочь.

Он не торопился отвечать. Сложил пальцы домиком и смотрел на меня. Внимательно. Изучающе. Точно хотел прочитать мои мысли.

А может, он их и вправду читает?

Я спохватилась, попыталась активировать свою суперспособность. Но, как и прежде, в мыслях командора царил бесконечный белый шум. Словно у него в голове стоял какой-то приборчик, создающий помехи.

Наконец Сагира заговорил:

– И чем, позвольте узнать, обусловлено это желание?

– Ну… не сошлись характерами. Такая формулировка вас устроит?

– Не в официальном документе. Мне нужно что-то более весомое. На Гораукане слишком серьезно относятся к расторжению помолвки до истечения положенного срока. Вы понимаете, о чем я?

Я кисло усмехнулась:

– Понимаю. Те самые девять триз.

Точнее, пять, если верить Маркусу. Тогда я не обратила внимания на его слова, но после сообразила, что это значит. Четыре тризы они уже прожили вместе.

– Да. Закон суров, но он защищает вашу расу от вырождения.

И снова я не сдержала кислой мины. У меня было время изучить физиологию расы, к которой я теперь принадлежала. Так уж случилось, что горауканские мужчины могли иметь потомство только от женщин своей расы. В то время как горауканки были совместимы со всеми другими модификатами, исключая только краснокожих астарийцев. Так что в данной ситуации мое положение было куда лучше, чем у Маркуса. Природа иногда бывает такой шутницей…

И все же, мне нужно было избавиться от него, чтобы двигаться дальше. И я готова была идти ва-банк.

Сложив ладони в умоляющем жесте, я заглянула Сагире в глаза.

– Пожалуйста! – выдохнула проникновенно. – Помогите мне! Я не хочу ждать еще пять триз и не хочу возвращаться на Гораукан. Мои родители погибли, у меня там ничего не осталось. Все имущество, все счета сейчас находятся в ведении опекуна, но я не хочу брать деньги от Маркуса. Он хороший парень, но я…

Я запнулась, потому что Сагира вдруг нагнулся ко мне. Так близко, что я увидела, как серебристые искорки в его глазах закручиваются в тугую спираль.

А потом я услышала его голос:

– Хорошо, лирра. Назовите причину, достаточно вескую, чтобы я расторг помолвку.

И выпалила, не задумываясь о последствиях:

– Я люблю другого мужчину!

Сагира застыл. Его лицо сначала побледнело, потом посерело, потом приобрело зеленоватый оттенок. Кадык дернулся, а взгляд стал холодным, колючим. Прищурившись, командор отрывисто произнес:

– Могу я узнать имя счастливчика?

И мне показалось, что он с трудом сдерживает злость.

Первой мыслью было назвать Нуррана, но мне стало жаль этого хорошего человека. Гейл был свой в доску, несмотря на глупые предрассудки и правила. Мне нравилось проводить с ним время, нравилось общаться. С ним было легко. Он стал мне дорог, и подставлять его не хотелось.

Оставалась только одна кандидатура на роль моего любовника. И вспомнив о нем, я испытала тайное удовлетворение.

– Это Левицкий, – заявила, глядя, как темнеют глаза командора. – Дэмиан Левицкий. Я его шатэль .

Взгляд Сагиры стал темнее тучи.

– Шатэль , значит, – проскрежетал он тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Что ж, это веская причина, лирра Дизраелли. Закон предписывает мне удовлетворить вашу просьбу. Но вы несовершеннолетняя, так что мне понадобится подтверждение лейра Левицкого, что он готов взять вас под свою опеку.

Я едва сдержалась, чтобы не завыть в голос. Да что ж такое!

Между тем, командор, не отрывая от меня взгляда, нажал какую-то кнопку и все тем же шипящим голосом произнес:

– Левицкого ко мне. Да, из ВСБ. Срочно! – а потом, уже обращаясь ко мне: – Я думал, что вы с ним почти не знакомы.

– Это была любовь с первого взгляда! – брякнула я.

Не, ну а что делать? Сказал «А», говори и «Б». Если начала врать, так буду врать до последнего. Авось повезет, и Левицкий решит мне подыграть. Недаром же он был так ошеломлен мыслями обо мне. Может, спит и видит меня, такую хрупкую и красивую, в своих крепких мужских объятиях. А я уж там разберусь. Мне бы только от Маркуса и его папаши избавиться.

– О-очень интересно, – протянул командор. – А лейр Нурран? Мне казалось, он вам намного ближе.

– Гейл? – я натурально удивилась. – Он мой друг.

– Хм…

Издав неопределенный звук, Сагира откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Я думала, это знак, что разговор окончен. Но он заговорил. Тихо, устало и даже как-то обреченно, что ли.

– Лирра, вам известны физиологические особенности астарийцев? Это самая уязвимая и самая малочисленная раса из всех, что произошли путем естественного трансгенеза. Они единственные из нас, у кого количество потомства ограничено. Их женщины с трудом вынашивают одного или двух детей. А мужчины способны оплодотворить только особых женщин, шатэль . Если вы и в самом деле шатэль Левицкого, я очень рад за него.

Мне стало стыдно за свою ложь. И чтобы заглушить это нелепое чувство, я веско произнесла:

– У горауканцев тоже проблемы с демографией. Иначе, не было бы этого дурацкого закона о девяти тризах.