Древний элемент - Антон Гурко

– Это ведь здесь дровосеки видели Ваала? – поинтересовался Кэнтон, вспомнив слова крестьян о том, где они встретили нового бога.

– Ага, здесь, – Дэним аж скривился от того, что речь вновь зашла об этом новом боге и начавшемся из-за него бегстве крестьян. – По дрова они пошли, черт их подери! Как по мне, так по грибы они ходили. Наелись их, вот и померещилось им, – предположил он.

– Ну, не знаю, – пожал плечами Кэнтон, уж что-что, а пристрастие лесников к галлюциногенным грибам его не очень-то интересовало, особенно после того, как эти дровосеки покинули замок. – Меня сейчас интересует другое. Раньше люди утверждали, что периодически видят Ваала на юго-западе, у моря, а теперь вот и у нас кто-то «увидел». Глядишь, и скоро каждый второй такое будет говорить.

– А, – махнул рукой Дэним. – Брехать они все горазды, лишь бы от работы откосить.

– Господа, мы нашли следы! – радостно сообщили охотники, которые ехали впереди в поисках следов какого-нибудь зверя, прервав тем самым беседу братьев.

– Чьи? – спросил Кэнтон, подъезжая поближе.

– Вепрь, особенно крупный.

– О, будет интересно! – обрадовался Витар. Охота на кабана всегда очень опасна, но отличается особым азартом, которого в последнее время не хватало.

Гончие быстро взяли след и кинулись в погоню за вепрем. Следом за ними умчались в чащу леса боевые псы, которые настигнут зверя вслед за гончими и сразу же накинутся на него. А там уже подоспеют и рыцари с лучниками, которые довершат дело.

Всадники неслись по лесу на лай охотничьих псов в предвкушении захватывающей схватки с могучим зверем. Кэнтон так увлекся, что не замечал порой веток деревьев, которые больно хлестали его по лицу. Он скакал стремительно, конь у него был хороший, быстрый и выносливый, да и тренировки в верховой езде давали о себе знать – принц уже держался в седле намного увереннее, чем раньше. Ну и что, что прошло немного времени? Кэнтон всегда был способным учеником, чему бы его ни учили.

Лай собак стал постепенно затихать, и принц, опасаясь упустить зверя, пришпорил коня еще быстрее.

Кэнтон выехал на опушку леса и остановился. Лай собак и вовсе стих. Черт, неужели они потерялись? Княжич оглянулся и понял, что это не охотники потеряли своих же собак, а он сам отбился от группы и уехал непонятно куда. Вот дьявол, это же надо так опростоволоситься?!

Из-за кустов впереди послышался жалобный визг, а затем на полянку выбежал испуганный боевой пес. Сразу же за ним на опушке возник невероятных размеров вепрь. Обычно кабаны достигают около метра в высоту, но этот явно был переростком. Свинья была где-то по плечи Кэнтону, который был достаточно высоким мужчиной. Судя по здоровенным клыкам и крутому горбу на спине – самец. Зверь в два прыжка настиг бедного пса и мощным ударом отбросил его метров на тридцать. Послышались металлический треск – клыки вепря пробили стальные пластины, защищавшие грудь и бока собаки, – и хруст костей бедной псинки.

Расправившись с собакой, вепрь, ни на секунду не останавливаясь, устремился на Кэнтона. Лошадь принца, испугавшись столь внушительных размеров свиньи, встала на дыбы. Принц, понимая, что он не может справиться со своим скакуном, спрыгнул с коня, и буквально в следующее мгновение в несчастное животное врезался вепрь. Сначала клыки зверя вспороли брюхо коня, а затем кабан ударом всего своего тела опрокинул его.

Кэнтон вскочил на ноги и схватил копье, упавшее неподалеку. Обычно вепри не возвращаются, если не попали по противнику с первого разбега, но этот кабан, видимо, считал иначе. Зверь быстро остановился, развернулся и сразу же кинулся на охотника.

Принц стоял на месте, прекрасно понимая, что бежать от вепря бесполезно. Зверь стремительно приближался, и у Кэнтона возникло заманчивое желание жахнуть его огненным шаром, чтоб наверняка, а то еще, глядишь, забодает его кабан до смерти. Но княжич знал, что ему позарез нужно добиваться уважения среди своих людей, зарабатывая авторитет, который он должен был формировать в течение тринадцати лет, проведенных в плену. А для этого ему нужно заколоть свинью копьем.

Вепрь, сипя, стремительно приближался под топот собственных копыт. Глаза его горели звериной яростью, видимо, собаки его все-таки сумели покусать, иначе откуда взяться такому бешенству в свиных глазках. А Кэнтон продолжал стоять неподвижно в ожидании подходящего момента. Он сжимал копье так, что у него побелели костяшки пальцев. А в голове кружились воспоминания о том, что ему рассказывали про охоту на вепря.

«Так, нужно бить сбоку, сразу под лопатку, прямо в сердце!» – думал княжич. Он, конечно, как всегда, старался сохранять самообладание, но как-то вид несущегося прямо на него вепря-переростка не очень этому способствовал.

Кабану оставался всего один прыжок до принца, а тот все продолжал стоять на месте, как вкопанный. Вот Кэнтон почувствовал на себе горячую струю воздуха, выдыхаемую кабаном на пару метров вперед. Или ему показалось, что чувствует? Неважно. Главное, что момент настал. Охотник резко отскочил в сторону. Массивный вепрь, неспособный так быстро менять направление своего движения, по инерции пронесся мимо. И в этот момент Кэнтон оказался сбоку от кабана. Быстрый выпад – и принц глубоко всадил свинье копье прямо под лопатку, туда, где должно быть сердце.

Но зверь, несущийся с огромной скоростью, продолжил бег даже после такого удара. Принц, сжимая копье так крепко, как только мог, и не подумал его отпустить, о чем очень быстро пожалел. Вепрь просто потащил его за собой прямо по земле. Кэнтон проехал так метров двадцать, успев разодрать всю свою одежду, ноги и спину. А еще он больно ударился головой и правым плечом о какую-то подсгнившую корягу. Если бы это был твердый корень живого, а не мертвого и размякшего дерева, то принц, вполне возможно, просто разбил бы себе голову, и на этом бы все закончилось. А затем копье обломилось, и Кэнтон растянулся на вспаханной его телом земле. Кабан же пробежал прямо до зарослей на краю полянки и рухнул замертво.

Кэнтон лежал и тяжело дышал, только и думая: «Хорошо, что жив». Все тело болело, особенно ушибленное плечо. Сначала принц в попытке встать облокотился на ушибленную руку, но сразу же вновь рухнул на землю от резкого приступа боли. Полежал, пока боль чуть стихла, а затем уже все-таки поднялся на ноги. Неровной походкой он подошел к поверженному вепрю и осмотрел его тело, а то мало ли, может, он ранил зверя, а не убил. Но нет, кабан был точно мертв.

– Поздравляю! – послышался откуда-то сверху неестественно громкий голос, отчего Кэнтон аж вздрогнул.

Принц обернулся и потерял дар речи. Перед ним был высокий, метра четыре ростом, мужчина. Вид его был благороден и прекрасен. Он был одет в белоснежные одежды, и вообще, казалось, словно он сам источает свет, заставляя тем самым Кэнтона щуриться. В руках у незнакомца был золотистый посох.

– Кто ты? – еле выдавил из себя ошарашенный принц.

– Я – Ваал, принц справедливости. Я наблюдал за тобой, Кэнтон, сын Балдуина. Ты отважно сразил такого могучего зверя в одиночку, это достойно величайших похвал, – сказал бог.