Непреодолимое влечение - Мирра Хьюстон

— Как ты осмелилась являться сюда с таким развратным предложением? А если бы я оказался идиотом и согласился?

Вероника прикусила губу и стала чуть серьезнее.

— Ну… это игра. Ты же знаешь, все это — просто игра.

— Хочешь поиграть прямо здесь? — Он резко наклонился и просунул руку ей между ног, щупая влажный шелк ее трусиков.

— Конечно. Прямо здесь. Прямо сейчас. Подари мне это, Джефферсон.

Он готов был принять вызов, но вспомнил — холодная, отрезвляющая вспышка сознания, — что ему от нее нужен не только секс. Бесстыдный уличный секс — что может быть дальше от истинной близости? Может, поэтому Вероника это и предложила.

Деймон подтянул ее блестящий топ, чтобы прикрыть нагие прелести. И вовремя. Мимо подъезда прошла компания, они смотрели на них на пару секунд дольше, чем нужно — пока Деймон не прогнал их взглядом.

Вероника извивалась из стороны в сторону, заправляя груди под топ, но одновременно воспламеняя его. Проклятье. Он стиснул зубы. Убрал руки. Он совершенно не собирался позволять Веронике отвлечь его дешевым сексом. Не теперь, когда они на грани чего-то в сто раз лучшего.

Она все еще извивалась.

— Не надо, — сказал он.

— Я стягиваю юбку.

Чтобы сделать это, она наклонилась вперед. Он резко отступил, чуть не споткнувшись в спешке о ступеньку. Оглядел безлюдный квартал, потом еще отступил, проклиная силу ее женских уловок. Он все еще был мучительно возбужден. В поисках чего-нибудь, что отвлекло бы его, он поднял глаза и увидел отражающуюся в окнах дома напротив вывеску бара.

— Какого дьявола ты вообще зазвала меня сюда?

Вероника вышла из тени, какая-то подавленная, несмотря на свой распутный вид. Может, она наконец готова говорить серьезно? Голос у нее был напряженный, даже когда она небрежно поджимала плечами.

— Отец бывает здесь. А еще они заказали у меня витраж.

— Две веские причины не заявляться сюда в таком виде.

— Я же постаралась, чтобы никто меня не узнал. Никто и не узнал. Даже ты. — Она махнула рукой. — Не будь таким занудой. Я просто пошутила.

— Не думаю.

Под преувеличенно небрежным тоном Вероники крылось отчаяние, возможно, страх. Хотя он очень хотел держать ее в своих объятиях и нежно любить всю ночь, для Деймона было очевидно, что секс — не то, что нужно сейчас Веронике. Сейчас, подумал он, нам предстоит столкнуться с эмоциональным сопротивлением Вероники нашей растущей близости — этого не избежать из-за того, что мы погрязли в правилах ее глупой игры.

— Вероника, я хотел бы, чтобы ты поехала сегодня ко мне домой, но я не хочу заниматься любовью.

Ее глаза расширились. Она попыталась слабо улыбнуться.

— Ладно. А я планировала кое-что почуднее.

На мгновение он снова представил, что могло произойти, но невольный жаркий порыв сменился сожалением о том, что Вероника путается в собственных чувствах. Пытается подменить фантазией реальность, которая могла бы быть необыкновенно хороша, если бы только она согласилась. Деймон надеялся, что ее последний звонок — прорыв, но, очевидно, их отношения все еще не наладились так, как ему хотелось бы.

— Не сейчас, — сказал он. — Я тебе не игрушка из секс-шопа. — А ты — мне.

— О! Понимаю.

На ее лице отразилась смесь запутанных эмоций, прежде чем застыла маска холодного пренебрежения. Совсем как Лиз, подумал Деймон, скорее умрет, чем выкажет свои истинные чувства. Она похожа на маленькую девочку, одетую по-взрослому. Или на плачущего клоуна.

Он шагнул к Веронике, чтобы прижать ее к себе и успокоить, но она отступила. Из бара вышел мужчина. Не тот, что приставал к Веронике, другой — с бычьей физиономией и соответствующей комплекцией. Он увидел их и резко остановился.

— Работаешь? — сказал он Веронике и, плотоядно глядя на ее груди, сделал похабный жест. — Ты славная киска. У меня найдется все, что ты хочешь…

Плохо соображая от бешенства, Деймон отреагировал только благодаря инстинкту. Думать было некогда. Просто свист воздуха, смачный звук удара — и кретин лежит на грязном асфальте, его обрюзгшее лицо расшиблось о край каменного бордюра. Вероника коротко, испуганно вскрикнула. Деймон подошел к ней, потряхивая рукой. Болели разбитые костяшки пальцев, но это ничего. Главное — защитить Веронику.

Однако благодарности он не дождался.

— Ты спятил?! — взвизгнула она. — Как ты мог?! Тебя же посадят! — Она вцепилась в его пиджак и потащила Деймона по улице, взмахами руки подзывая машину. Такси хотело было проскользнуть мимо них, но Вероника сунула в рот пальцы и свистнула так пронзительно, что таксисту пришлось передумать.

Прежде чем залезть в машину, Деймон оглянулся на человека, которого сбил с ног. Парень пытался сесть, из рассеченной губы сочилась кровь, но в остальном он казался невредимым. Оглушенным, но невредимым.

Как только пострадавший потряс головой и начал озираться в поисках противника, бормоча проклятия, Деймон захлопнул дверцу машины. Вероника давала водителю его адрес, но Деймон поправил ее, когда такси двинулось с места. Несмотря на недавнее свое приглашение, он решил отправить ее к подруге, к Кейси. Деймон чувствовал, что больше не способен держать себя в руках. Обычно он не дрался с кем попало и не обращался с возлюбленной, как с уличной шлюхой. Лучше не приводить ее к себе в дом, особенно в таком виде. Она слишком соблазнительна, чтобы он мог сопротивляться.

А сейчас он должен сопротивляться. От этого зависит то, как будут развиваться их отношения.

Вероника, хотя и удивилась, казалось, не возражала.

— Ой, твоя рука, — жалостливо проворковала она. Осторожно взяла ее обеими руками и поцеловала покрасневшие, горящие костяшки. — Болит?

— Уже нет. — Деймон положил руку на спинку сиденья, сжимая ее в кулак — так он боролся с желанием прижать Веронику к груди.

Она похлопала его по запястью.

— Это было невероятно. Грубо, но невероятно. И очень смело.

Она подняла на него глаза, полные беспокойства, теплые, как зеленое тропическое море. О черт, подумал Деймон и обнял ее. И прикоснулся к ее губам поцелуем. Всего один раз.

— Ты уверен, что не хочешь отвезти меня к себе, мой могучий и отважный герой?

У нее был хриплый голос — очень опасный. Хуже того, она прильнула к Деймону, и ее гибкое тело оказалось невероятно мягким и податливым.

— Ты едешь домой, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — То есть к подруге.

— Это мой дом, — просто сказала Вероника, не объясняя ничего, хотя едва ли сейчас он нуждался в объяснениях.

Она стала играть его рукой, слегка прикасаясь подушечками пальцев к ушибленным костяшкам. Когда она что-то мягко простонала, Деймону пришлось наклонить к ней голову, чтобы расслышать.