Дядя самых честных правил - Александр Михайлович Горбов

на столике с гнутыми ножками лежал «огнебой». Как напоминание о случившемся.

— Константин Платонович, это досадная… ммм… ошибка.

— Да вы что?! Правда?

— Понимаете, Андрей Валентинович сейчас, как бы это сказать, немного в запое.

Женщина поправила шаль на плечах и улыбнулась, как-то уж слишком слащаво.

— И что, это его извиняет?

— Дело в том, что несколько лет назад мой муж занял у вашего дяди небольшую сумму.

— Небольшую?

— Ерунда, всего-то две тысячи рублей.

Не кисло! Какая «крохотная» у них здесь ерунда. Кучеряво живут, однако, соседи.

— Но случилась маленькая неприятность — Андрей Валентинович проигрался в карты. Как раз на эту сумму. А ведь там ещё проценты по векселю набежали. Так что когда Василий Фёдорович потребовал вернуть долг, мой муж не смог этого сделать.

Она картинно развела руками. И будто случайно уронила с плеч шаль, открывая вид на пышную грудь и глубокое декольте. Эге, кажется, кто-то хочет меня очаровать.

— Ах, Константин Платонович, вы себе не представляете, как мой муж переживал из-за этого долга. Даже пить начал чаще, так расстраивался.

— И поэтому начал в меня стрелять.

— Случайность! Чистая случайность. Он думал, это ваш дядя приехал за долгом. А у него карточные долги, понимаете? Это вопрос чести отдать их вовремя.

— Да что вы говорите! А долг моему дяде не вопрос чести?

Видя, что слова не вызывают во мне сочувствие, она подалась вперёд, выставляя бюст на обозрение.

— Константин Платонович, давайте забудем это маленькое недоразумение. Это ведь ерунда, правда? А я вас отблагодарю, — она провела языком по губам, — я умею быть благодарной.

Ты смотри, а! Ну даёт тётка. Нет, она, конечно, старше меня, но ещё в самом соку. Вот только я не покупаюсь на такие приёмчики. Да и дороговато выйдет романтическое приключение с этой провинциальной соблазнительницей.

— Увы, забыть никак нельзя. Вопрос чести! Я просто обязан застрелить вашего мужа. Сейчас он придёт в себя, и приступим. У вас есть дуэльные пистолеты?

— Н-нет.

— Значит будем стреляться из ружей.

— Константин Платонович, помилуйте! Вы же его сразу убьёте!

— Это вопрос чести.

Она сделала ещё одну попытку. Придвинулась ближе, протянула руку и пальцами провела по моему плечу..

— Константин Платонович, может, мы уладим по-другому?

— Можно и по-другому. Вы отдадите мне долг, и я уеду.

— Но…

— И никак иначе.

Я хищно осклабился, показав зубы.

Хозяйка усадьбы поджала губы, накинула шаль и резко встала. Не говоря ни слова, она вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

Глава 16 — Чудовище

Помещица Левина не заставила себя долго ждать. Буквально через пять минут она вернулась и кинула на стол передо мной тяжёлый кошелёк.

— Забирайте. — В её взгляде сквозило презрение, словно она была королевой, а я свинопасом. — Мещанин.

Я пожал плечами, убрал деньги и встал. Ой, подумаешь, оскорбила. Долги надо платить, если позволяешь себе одалживать. Тем более это не мой долг, я здесь по поручению дяди.

— И вам всего хорошего, сударыня.

Вычурно поклонившись, я забрал «огнебой» и двинулся к выходу.

— Торгаш! — выплюнула она мне в спину. — Купчишка!

Кто бы говорил. Пять минут назад она предлагала мне себя, чтобы я забыл о долге. Это как называется? Но мне было плевать на эту барыню и её слова, и уж точно я не собирался препираться с ней или оправдываться.

В прихожей я подхватил ружья, которые после перестрелки отобрал у помещика и его слуг. Старьё, конечно, но пригодится для переделки в «огнебой».

— Куда?!

Я уже спустился по мраморным ступенькам, когда из усадьбы вылетел незадачливый стрелок.

— Это моё! Положите немедленно!

Левый глаз помещика заплыл и наливался тяжёлой синевой. Эк я его приложил хорошо!

— Немедленно верните мои ружья!

Голос у него был визгливый и противный, будто железякой по стеклу водили.

— Прости, милостивый государь, — я издевательски раскланялся, — но это мои трофеи, взятые в бою. Имею право, знаете ли.

— Да как вы смеете!

— Смею, мой дорогой, ещё как смею. Скажите спасибо вашей дражайшей супруге, — я кивнул на неудачливую соблазнительницу, поспешившую из дома на крики, — если бы не она, я бы вас пристрелил. Очень жаль, но я не мог отказать такой прелестной сударыне.

Я переложил ружья в левую руку и послал Левиной воздушный поцелуй.

— Что?! — «одноглазый» стрелок обернулся к жене. — Опять, да? Ты же мне обещала! Ты же клялась!

— Уймись, дурак!

— Как ты могла?!

— Он врёт!

— Врёт? А то я тебя не знаю! Ты же…

Помещица залепила мужу звонкую пощёчину.

— Замолчи! Или я за себя не ручаюсь.

— Какой я идиот! Как я мог на тебе жениться! Только отвернёшься…

Пряча улыбку, я развернулся и пошёл к дрожкам. Закинул трофейные ружья под сиденье и махнул Кузьме:

— Поехали.

Ещё долго мне в спину неслись ругань и крики скандалящих Левиных. Пожалуй, дядя будет доволен таким исходом дела.

* * *

Вчера, когда ехал к Добрятниковым, я чуток задремал и пропустил село Архангел. А сейчас обратил внимание на каменную колокольню и купола деревянной церквушки.

— Кузьма, давай чуть помедленней, хочу рассмотреть получше.

— Церкву? Эт правильно, красивая церква. Архангела Михаила! — Кузьма широко перекрестился. — И батюшка тут душевный, отец Андрей. Добрый, понимающий.

— А Василий Фёдорович с ним в каких отношениях?

Кузьма замялся:

— Раньше-то отец Андрей частенько в Злобино приезжал. Сядут с барином, чай пьют, разговоры разговаривают. А всё одно в конце поругаются. Василий Фёдорович как разгорячится, как начнёт писанием размахивать. А батюшка его словом как ошеломит, так и разойдутся. Да токмо всё равно Василий Фёдорович назавтра отойдёт, пошлёт меня письмо батюшке отвезти да денег на церкву пожертвует.

Ясно, значит, хоть со священником дядя не разругался вусмерть.

— Давай-ка, Кузьма, заедем к нему.

— Так его дома нет. Вон его изба, около церквы. Ставенки закрыты, значит, уехал куда. Может, болящий кто али помирает.

— Ладно, тогда в следующий раз. Давай домой, Кузьма.

Но на полпути к Злобино случилась неожиданная задержка. В одном месте дорога сворачивала к реке, где стояло несколько изб. Там у самой воды толпились орки-крепостные, вопя и размахивая руками.

— Кузьма, что это?

— Безымянные выселки, Константин Платонович.

— Да нет, что там за крики?

Возница пожал плечами.

— Не знаю, орут, что водяной. Сетью ловят.

— Vodyanoi? Ну-ка, останови!

Это же существо из местных суеверий? Очень интересно. Надо посмотреть, что это такое.

Дрожки остановились, я спрыгнул на землю и направился к толпе крепостных.

— Доброго дня, барин!

Орки, с баграми и вилами в руках, обернулись и поклонились мне. На зелёных лицах застыл испуг.

— Что у вас тут?

— Страхолюдина, барин!

— Страсть