Джейн и Эмма - Джоан Айкен

— Ирландский титул! — фыркнула миссис Фицрой. Она считала их агрессивными, исполненными притворства и прочей чепухи. Но главное — Диксон! Что это за имя? Оно отдает бакалейным прилавком — вот и все, что можно сказать.

А тем временем Рейчел и Джейн неплохо проводили время с мальчиками. Их продолжали так называть, хотя Мэтту уже исполнилось двадцать, а Сэму — девятнадцать. Мэтт учился в Кембридже, а Сэм из-за постоянных болезней пока не поступил в университет, но рассчитывал сделать это в следующем году. Мэтт, конечно, унаследует поместье и титул своего дяди.

— Если я не стану раздражать старого маразматика, титул в конце концов перейдет ко мне. Но он может вычеркнуть меня из завещания, если захочет, и, бьюсь об заклад, рано или поздно сделает это, потому что у него слишком много тараканов в голове и он меня не любит.

Сэму предстояло принять сан, но сначала надо окончательно выздороветь. Их мать, веселая беззаботная леди, редко позволяла себе слишком долго тревожиться из-за жизненных сложностей, но даже она беспокоилась о теперешнем его состоянии. Семейство прибыло морем из Корка в Уэймут, и, к сожалению, в районе Лендс-Энд их судно попало в жестокий шторм; бедный Сэм совсем расхворался и кашлял так сильно, что у него началось кровотечение. Но все надеялись, что свежий воздух и морские купания скоро восстановят его здоровье. Миссис Диксон всегда была несокрушимой оптимисткой. Плохо, конечно, что после утреннего купания Сэм почувствовал себя так плохо, что был вынужден лечь и отдыхать до полудня, но в самом ближайшем будущем он непременно поправится. Ну а Сэм следил за тем, чтобы физическая немощь не испортила ему характер; он всегда был весел, почти каждый день зазывал друзей к себе в дом на Тринити-роуд, куда стараниями миссис Диксон, очень преданной матери, было доставлено прекрасное фортепиано. Оба ее сына обожали музыку: Мэтт любил петь и имел прекрасный голос, Сэм играл на скрипке и тоже хорошо пел, но из-за этого кашлял. Братья вместе с Рейчел и Джейн исполняли самые разные песни, дуэты, трио и квартеты. Сэм был счастлив, найдя в Джейн великолепную исполнительницу, и дом, как часто говорила миссис Диксон, «целыми днями звучал, как гнездо певчих птиц». По вечерам Мэтт, Рейчел и Джейн брали лошадей и ехали на прогулки в окрестные деревни; иногда их сопровождал Фрэнк Черчилль; он тоже приехал на воды в Уэймут с дядей и несгибаемой тетей. Но Фрэнк в сравнении с разговорчивыми, одаренными богатым воображением, яркими братьями Диксон казался добрым, дружелюбным, но довольно скучным молодым человеком, и на Тринити-роуд его приглашали нечасто.

Миссис Фицрой могла только жаловаться — что она и делала. По ее убеждению, внучка слишком много времени проводила с этими ирландскими разбойниками, однако полковник Кэмпбелл не возражал, если только с молодыми людьми постоянно находились миссис Диксон или миссис Консетт.

— Но ведь она не знакомится с теми, с кем должна общаться, — ежедневно повторяла миссис Фицрой. — Здесь девочки леди Пичли, и Далримплы, и мисс Актон — все они представители высшего общества, от которых Рейчел могла бы научиться манерам и приятному обращению, а вместо этого она поет ирландские песенки и носится на лошади по окрестностям, приобретая еще больше веснушек.

— Возможно, и так, мэм, но она определенно стала не такой нервной и, похоже, меньше заикается. — Это было чистейшей правдой. То, чего не смог добиться синьор Негретти со всеми своими упражнениями, было достигнуто благодаря смеху, удовольствию и приятной компании. После двух-трех часов пения с мальчиками Рейчел говорила намного свободнее, почти не заикалась и не задыхалась. Иногда молодые люди играли в шарады, читали стихи, декламировали и рассказывали, и можно было только удивляться, как блестяще Рейчел все это удавалось. Веселые разговоры и дружеское участие сотворили чудеса, придав ей уверенности в себе. Да и ее внешность, заметила Джейн, менялась каждый день, причем в лучшую сторону. Нос уже не был таким красным, регулярное применение косметических средств улучшило волосы, лучезарная улыбка оживляла лицо.

Тетя Фрэнка Черчилля, давно ставшая инвалидом, почти не показывалась в городе; она сняла красивый дом на Огаста-плейс и в основном оставалась взаперти, принимая то докторов, то массажистов. Она ни разу не искупалась в море, но вместо этого принимала ежедневные дорогущие горячие и холодные ванны в заведении, специально для этой цели поставленном на набережной. А ее муж, с другой стороны, нанял одну из купален с зонтиками, сдающихся в аренду за полтора шиллинга (с сопровождающим), и каждое утро в семь часов его видели выбирающимся из портшеза и поднимающимся по ступенькам в купальню; после этого лошадь тянула купальню на достаточную глубину, затем ее выпрягали и уводили на берег, а купающийся мог спуститься с морской стороны конструкции в воду и купаться под зонтиком, с помощью сопровождающего или без оного. После завершения купания лошадь снова впрягали с береговой стороны конструкции и купающегося доставляли на сушу.

Полковник Кэмпбелл, испробовав то же самое однажды, заявил, что все эти купальни — ерунда, способная разве только вытрясти душу из нормального человека, и предпочитал плавать в море без громоздких подручных приспособлений. Поэтому он, Мэтт Диксон и Фрэнк Черчилль нередко уходили на северную оконечность бухты — к казармам в полумиле от города, где могли плавать и плескаться вдалеке от женских глаз, не боясь оскорбить чью-либо скромность.

Джейн и Рейчел чрезвычайно сожалели, что женщины не могут сделать того же самого; по их общему мнению, купальни были крайне неудобны, да и сопровождающий всегда возвращался раньше, чем хотелось бы (на весь пляж было всего около сорока купален, поэтому они пользовались повышенным спросом). Но им очень нравилось море, «и оно благотворно в-влияло на п-папину больную н-ногу», всегда говорила Рейчел.

Миссис Фицрой уже давно разменяла седьмой десяток, и пока Кэмпбеллы жили в Вест-Индии, ее сильно донимал ревматизм. Она теперь прихрамывала и ходила с тросточкой. Она часто сопровождала миссис Кэмпбелл на горячие ванны и постоянно глотала разные снадобья и минеральные воды. Остаток дней она проводила в изысканной компании, играя в карты и получая информацию. Миссис Черчилль, характер которой стал еще хуже, близких друзей не имела вообще, а наперсников могла пересчитать по пальцам, однако она считала миссис Фицрой вполне приемлемой собеседницей и не возражала, если могла, принимая ванны, иногда обсудить с ней дела молодых людей.

Между ними было решено, что брак Фрэнка Черчилля и Рейчел станет великолепным решением. Фрэнк (если тетя этого пожелает) будет хорошо обеспечен, а у Рейчел имеются свои двенадцать тысяч, которые она получит после свадьбы. Это неплохая основа для более чем приличного существования. Следовало признать, что если Фрэнк был слегка непостоянен, возможно, чуть легкомыслен и ненадежен, серьезность и основательность Рейчел очень скоро заставят его остепениться.

— Потому что она, не стану скрывать от вас, мэм, серьезная умная девушка, в этом отношении она пошла в мать. Я не сомневаюсь, что, так же как Сесилия, она станет разумной преданной женой в отличие от моей другой внучки, Шарлотты, которая не думает ни о чем, кроме флирта. Мне бы только хотелось разделить ее с этим несносным созданием Фэрфакс, удивительно надоедливая девица; чем скорее ей велят собирать вещи, тем лучше будет всем нам, — говорила миссис Фицрой.