Будни серого костюма - Юрий Кей

как на самом деле обстоят дела. Внешне эта специальность действительно, выглядит самой лёгкой по конкурсу. Я тоже на неё подалась. И мои четырнадцать одноклассников – тоже. Мы, дело в том, что последний год учимся при лицее в усиленном математическом классе, и нас ведут те же преподаватели, что преподают первому и второму курсам вышку, нашу будущую главную науку, высшую математику. Все недотягивавшие до институтского уровня уже отсеяны, еще после первой четверти, злющий тогда экзамен был. Остальные прошли жёсткий курс дрессировки решения матзадач, можешь не сомневаться. И все они поступят, усердно готовились целый год.

– Так что, друг мой, баланс несколько другой. По факту мы имеем расклад 39 кандидатов на оставшиеся 13 мест. Из этих мест минусуй 3 – забронировано для отслуживших в рядах Совествкой армии ребят, так положено, под них всегда есть минимальная квота, если только сами не срежутся. И скорее всего, одно место негласно отдано нашему национальному меньшинству, представителю великого крымско-татарского народа. Так что мы имеем перед глазами расклад в 35 кандидатов на 9 мест. Это если еще нету «блатных», о которых я не знаю.

Юра сидел понуро, нахохлившись. В душе разгоралась мощное чувство обнажённой реальности, и оно подавляло своею неумолимостью – почти всё уже решено заранее, за него, другими людьми. Выходит, что никакого честного конкурса не будет – есть «нужные» кандидаты, и все остальные, которым предоставлено право меряться умом где-то на обочине, пока отобранные заранее люди будут занимать лучшие места на бюджетном обучении, посмеиваясь над остальными. Нет-нет, он не сдастся, просто придется быть лучше чем не 3 соперничающих кандидата, а минимум 26. Ну что же, обратного пути нет, значит – он им будет!

– Слушай – вывел из раздумий голос девушки. – А ты подстраховался по поступлению еще куда нибудь? Вон, говорят, Таврический институт ничего, или в Сельхозе мощные группы создают.

– Нет – помотал головой парень удивлённо – я же их сюда сдал.

– Так можно было сделать заверенных в деканате копий аттестата и паспорта, и подать ещё куда нибудь. С этого года разрешило Минобразования так делать, если расписание экзаменов позволяет, подавать параллельно в два ВУЗа…

Эта информация чуть не добила парня. Он столько усилий потратил на подготовку, разговаривал с десятком людей, и никто про эту возможность не проронил ни слова. Неужто все они не были в курсе такой простой подстраховки, о которой говорит эта симпатяга-сверстница так спокойно и уверенно? А ведь ей, в случае провала, не грозило уйти в армию, причём уже этой осенью, без права на повтор? Однако, жребий уже брошен, оригиналы документов храняться здесь, в деканате, и никто их ему уже точно не отдаст.

– Погоди… А.. откуда ты всё это знаешь?!

Глядя на его изумлённое лицо, Наташа искренне рассмеялась, хлопнув его по руке – Да не экстрасенс я, не, не беспокойся. Просто так получилось, что меня репетиторствует именно одна их профессоров математики этого ВУЗа. Заместитель главы Приёмной комиссии, вот она по должности и в курсе событий. А поскольку она ещё и старая приятельница моей мамы, то мы и чаёк вместе на кухне пьём, и секретами делимся…

– Понятно… а такой вопрос – в условиях ТАКОГО конкурса она разве никак тебя не страхует? Работы же номерные, ведомость только у Председателя…

– Ну почему же – посеръёзнела девушка лицом. Мамина подруга не могла пустить дело на самотёк… Мне велено было начать отвечать с третьего вопроса. И вначале ответа нарисовать две тригонометрические окружности рядом друг с другом, так мою работу отличат от других.

Парень уже даже не удивлялся, они брели неторопливо вдаль от стен института, столь крепко охраняющих себя от не самых настойчивых или подкованных абитуриентов. Наташа заодно рассказала, что узнает итоги работ чуть раньше всех, уже послезавтра вечером, хотя вывесят их утром среды, как раз перед экзаменом по литературе. Спросив домашний телефон тётки, она пообещала ему сообщить тоже раньше других, приободрила как могла, договорившись встретиться на час раньше следующего экзамена у той же лавочки, и направилась на автобусе в свой район.

Дома ждали брат с тёткой, задавать дурацкий вопрос «Ну как?» к счастью, не стали, но вопрос был нарисован на лицах. Сжато и сухо парень постарался пересказать события, особо не вдаваясь в закулисные детали. Родственники переглянулись, одобрительно кивнули, и подлив парню чайку, принялись обсуждать дальнейшие шаги. Брат между делом сообщил, что останется еще на 3 дня, до завершения литературного экзамена, от чего Юра опять приуныл – тот его каждый вечер таскал в поднадоевший уже центр, по скверам и пешеходной зоне старого города, из за чего он не мог появляться в 19 у заветной лавочки соседнего дома. Юноша уже и забыл, когда виделся с Элей, один раз, правда, издалека видел её с отцом, выгружавшейся из Запорожца с кучей дачного барахла, но она его не заметила. Вечером её опять не было на обусловленном месте, он начинал тревожиться за неё, ему так не хватало их романтических прогулок.

Завтра с утра следовало везти последнее уже сочинение к Елизавете Сергеевне, а послезавтра уже и экзамен. Это будет решающее испытание – за английский он уже и не боялся совсем, после тёткиных заданий и блиц-опросов ему уже ничего не было страшно, он бы, скорее всего поступил бы и в Оксфорд, так его погоняли. Напоследок, когда он думал, что трехчасовый интенсивынй «допрос» закончен, ему был вручен «Словарь современного американского жаргона, 1991, Нью-Йорк» на языке оригинала. Это задание ему даже понравилось, торопливо кивнув в ответ на задание выписать и выучить 300 слов, он отпросился в свою комнату, достал уже припылённый плеер, и зарядил забористые треки чернокожих брутальных рэперов – их он привёз с собой, чтобы не терять танцевальную форму, но так и не достал из сумки. Внимательно слушая и пытаясь распознать словечки из словаря среди многоголосых треков RunDMC или сочных басов MCHammer-а, с трудом понимая их «мыльную кашу» простолюдинского произношения. Наловчившись, дело пошло, отдельные слова и даже обороты уже вполне узнавались, тут же перекочёвывая на своё место в большущей английской тетради с яркой обложкой – так он решил, красивому языку место только в самой красивой тетради, тщательно сбережённую именно для этого дня. Дело двигалось быстро, вскоре он уже собирал чёрный пакет для завтрашнего похода к репетитору.

… Ставшая родной и привычной терасска Елизаветы Сергеевны, встретила ученика и учителя летней прохладой, стены из метрового тёсаного камня и теневая сторона не давали ей нагреться до неразумных