Стекло между нами - Ася Невеличка

подъезд? – шикнула я и затащила его внутрь.

Закрыла дверь и покачивающейся походкой направилась в спальню. Виталя шел за мной, а я чуть сдерживалась от торжествующей улыбки. Улыбаться победно еще рано.

Изящно наклонилась, поднимая с пола брошенный тест и сунула ему под нос.

– Вот. Две полосочки. Видишь?

– Как?… Когда?

Он ошарашенно разглядывал тест, переворачивая его в руке, как будто там сразу и диагноз и пол будущего ребенка записан.

– Я последние дни чувствовала по утрам тошноту и решила проверить.

– Когда?

– Сегодня.

– Господи… А ты перепроверяла?

Черт… Я не подумала купить и подделать два теста!

– Н-нет… Завтра думала…

– Стой здесь! Сейчас добегу до аптеки и проверим!

Он метнулся к выходу.

– Виталя! Оденься! Не выходи на улицу без трусов! – успела я крикнуть вдогонку и закусила губу.

Ну черт же!!! Он раскусит мое вранье и останется с Наськой. А меня на порог больше не пустит. Ну что я за Варвара такая? Почему сама не додумалась взять тесты с запасом?

Застонала и лихорадочно спрятала один фломастер в карман, второй в туалете. Надеюсь, Виталя не будет присутствовать, пока я писаю на полоски?

Он примчался быстро, сунув мне в руки пять коробок. Минутный шок. Рассматривала коробки.

– Пять-то зачем? – удивилась я.

– Чтобы наверняка. Иди.

Я закатила глаза, но пошла. Только внутри, прежде чем рисовать полоски фломастером, перечитала инструкцию.

– Виталь! Сейчас не получится. Надо делать с утра!

Радостная выскочила из туалета и отдала ему коробку, которая была в руках, чтобы он лично удостоверился.

– Давай я утром сделаю и все тебе покажу.

Согласился. Выглядел немного растерянным. Конечно, не каждый день ему сообщают, что он станет папочкой. Когда за ним закрылась дверь, я захихикала.

Не знаю, как провел вечер Виталя, а я расписывала тесты полосочками. Мочила, сушила и сравнивала, чтобы выглядело правдоподобно. Там, где мог обмануться Виталя, докопается мой папка. Или Наська. С нее станется!

Утром с нетерпением ждала Виталю, и как только он пришел, предъявила все пять тестов.

– Сто процентный результат. Видишь? У нас будет ребенок! – радостно захлопала в ладони. Я чувствовала свой скорый триумф.

– Варь… я не могу.

Я отступила вглубь прихожей, с недоумением глядя на него. Что он такое говорит?

– В смысле, ты не можешь? Виталя, а как же я? Как наш ребеночек? Ты бросишь нас вот так? Одних?

– Варя, просто послушай… Я оплачу, что там надо? Аборт? Лечение?

Я обалдела. Ударила его по рукам, которые он ко мне тянул. Как у него язык повернулся такое предложить?

– Ты с ума сошел?! Я не буду избавляться от ребеночка! Он же твой. Я люблю тебя!

– Я не могу бросить Настю.

– Это еще почему?

– Потому что…

Он не договорил, но я и так поняла. Меня просто затопило злостью и ревностью. Я на мгновения ослепла от переполнявших эмоций, дышать стало трудно.

– Ты любишь ее?

Виталя кивнул. От его молчаливого признания я покачнулась. С сомнением смотрела на любимое лицо, не понимая, как так. Почему? Почему он любит эту простушку, а не меня? Значит, все что происходило между нами – это несерьезно с его стороны?

Я резко развернулась и побежала на кухню. Меня душили слезы. Я не хотела жить! Вообще ничего не хотела. Схватила кухонный нож и развернулась к Витале, прибежавшему за мной:

– Если ты не женишься на мне – я убью себя!

Виталий остановился, вытянув руки в примиряющем жесте. В глазах застыла паника, губы растянулись в извиняющейся улыбке.

– Варя… Ва-аря, тише, моя хорошая, опусти нож, убери его…

– Ты не любишь ее! – орала я, продолжая держать кончик ножа у своего живота. – Если бы любил, то не трахался бы со мной!

– Варь, я прошу… Убери нож. Давай поговорим?

– Как ты мог врать мне, что любишь? Как можно любить двух женщин одновременно? Я же беременна!.. А ты предлагаешь избавиться от нашего малыша?

Я зарыдала. Мои слезы были искренними. Они потоком текли по лицу. Он настолько сильно задел меня, что мое сердце разрывалось.

– А что на это скажет Настя, когда узнает?

Виталя вдруг сник. Взгляд опустил.

– Она не узнает…

– Почему же? Я ей скажу! Я скажу, что ты спал со мной у нее за спиной! Скажу, что заставлял делать аборт! Что и ее ребенок тебе не нужен! Вдруг ты тогда полюбишь другую девушку, а, Виталя? И заставишь Настю сделать аборт! Ведь тебе не нужны наши дети. И мы тебе не нужны! Не-на-вижу!

– Варя! Прекращай этот детский сад! Я люблю тебя, ясно? Люблю. Но я не могу вот так просто бросить Настю. Ее надо подготовить сначала.

– А почему ты переживаешь за нее, а не за меня? А меня подготовить не надо? Ее тебе жалко, а меня нет? Я вообще-то ношу твоего ребенка под сердцем! А что для тебя сделала она?!

– Я решу этот вопрос, а пока убери нож.

– Как решишь? Когда?

– Потом… Как-нибудь… Только убери нож.

– Я ждать не буду, – тихо произнесла я. – Или сегодня же ты переедешь ко мне с вещами и расскажешь своей Наське обо мне. Или…

– Или что? Что ты можешь мне сделать, Варь? Ну кому она поверит, мне или какой-то взбалмошной девчонке?

– Или я покончу собой! А до этого скажу папе, что ты меня совратил и изнасиловал. Настя все равно о нас узнает. Тебе решать как.

– Ты этого не сделаешь! Только попробу…

Я не стала дослушивать, полоснула лезвием по рукам. Я докажу свою серьезность кровью. Виталя еще так мало обо мне знает, если думает, что мной можно просто так попользоваться и выкинуть!

– Варя! Что ты делаешь?!

Но его крик уже потонул в затухающем сознании.

Глава 13. Расставим точки

Виталя

Последние дни – это какой-то взрыв мозга.

Никогда не был в таком подвешенном состоянии, как сейчас, когда не знал, а правильно ли поступаю. Правильно ли принимаю решения.

Иногда обстоятельства вынуждают сделать тот или иной выбор, который не совсем находит в тебе отклик.

Я знал, что ходил по краю обрыва, развлекаясь с Варей. Каждая наша встреча напоминала взрыв склада боеприпасов. Потом долго ходил оглушенный и ослеплённый.

Рядом с Варей я пьянел, не выпивая. Варя действительно как игристое шампанское. Ударяла в голову быстро, будоражила и после себя оставляла легкий сушняк и глубокое похмелье.

Сравнивал с Настей. Глядел на жену, и где-то под сердцем привычно сжималось, накрывало знакомой теплотой. Все это длилось недолго, мысли о Варе, подобно вирусу, перебивали все.

Я вновь и