Исповедь свекрови, или Урок Парацельса - Вера Колочкова

Устроилась, стало быть. Оплела. Загнала в домик. Ага, чуть повернулась назад, глянула с веселым вызовом — полюбуйтесь и вы, мол, нашей идиллией! Видите, как я могу? Я еще и не такое могу! Если не мытьем, так катаньем… Мой домик, мои подушки, моя собственность. Следовательно, и то, что в подушках возлежит, тоже является моей собственностью. Смиритесь.

— Ладно, я на кухню… Бульон вам сварю.

— Мам, да не заморачивайся! Сейчас футбол кончится, чаю попьем, и все дела! — сопливо прогундосил из подушек Лева. Но тут же о ней и забыл, подняв кулаки вверх: — А-а-а, черт… Ну что же ты, надо же было с левого края… Да правильно он все сделал, чего ты ему в нос карточку суешь! Такой момент испохабил, надо же! Вообще на фиг судить не умеют!

Саша махнула рукой, развернулась, ушла на кухню. Разгрузила пакеты, разрезала курицу на куски, поставила вариться на огонь. Присела за стол, задумалась…

— Вы прям как моя мама, Александра Борисовна…

Лада стояла в дверях, обнимая себя руками. Широкий ворот свитера обнажил глянцевое плечо, длинные рукава свесились чуть небрежно, создав образ нежной и романтической, не совсем уверенной в себе девушки. Которую так и хочется обласкать взглядом, сказать что-нибудь теплое, обнадеживающее.

Может, и Саша бы купилась на этот образ, если б, как говорится, впервой было. А так… Кто его знает, какой подвох у Ладушки за спиной стоит. Поэтому глянула на нее удивленно, переспросила несколько суховато:

— Я — как твоя мама? Странно… Вроде бы ничего общего у нас во внешности нет.

— А я не внешность имею в виду… Так, свои ощущения… То есть я хотела сказать, что я вас люблю как маму. Вот честное слово, зря вы мне не верите! Так хорошо дома становится, когда мы все вместе… Вы, я и Левушка…

А вот и подвох. Что и требовалось доказать. Загнала в угол. Теперь, стало быть, потенциальной свекрови полагается пустить слезу умиления. А как по-другому? И ни туда, и ни сюда. Поэтому самое благоразумное в этой ситуации — молчание. Пусть невежливое, пусть грубое, зато глупостей с перепугу не наделаешь.

— Александра Борисовна, может, вы все-таки поговорите с Левушкой? Вы же для него непререкаемый авторитет!

— Я? Авторитет? Да бог с тобой, Лада…

— Ну, не скромничайте, я же знаю. Поговорите, а?

— О чем?

— Как о чем? Они же с Ариной развод оформили, разве вы не знаете? Только не говорите, что не знаете! Какие между нами могут быть недомолвки! Ведь мы очень хорошо понимаем друг друга, правда? Уже как подруги!

Сашу вдруг зло взяло — вот же привязалась, липучка! Уже и в подружки набивается! Да какая я тебе, на хрен, подружка? Чего ты вообще от меня хочешь? В карман положить? Чтобы я там растеклась мармеладом в любви и дружбе?

— Мне домой пора, Лада… Пенку с бульона не забудь снять, когда закипит.

— Да погодите, мы же еще чаю не попили… Сейчас футбол кончится, Лева придет…

— Я не хочу чаю. Я домой пойду. Мне завтра на работу рано вставать, полугодовой отчет начинается, выспаться надо. Чтобы голова свежая была.

— Ой, я забыла совсем… Мама просила уточнить, когда у вас отпуск! Вы же с ней вместе хотели в Испанию ехать!

— Ну, это вряд ли. Не собиралась я в Испанию, твоя мама перепутала что-то, наверное. Да и отпуск у меня на ноябрь перенесли.

— Ой, жаль…

Вот, наврала зачем-то про отпуск, никуда его не переносили. Отпуск в августе, после отчета. А в планах на отпуск значится дача Прокоповичей и Гришенька. И не по отдельности, а в счастливом союзе — с прогулками по лесу, с лодочкой на пруду, свежим сосновым воздухом. Да, ребенку очень нужен свежий воздух. Какая тут Эля с Испанией, даже предположить смешно!

Уходя, заглянула в гостиную. Судя по истерическому звучанию телевизора, футбольный матч дошел до кульминационной точки кипения. По крайней мере, комментатор отчаянно рыдал что-то про последние решающие минуты.

— Пока, сынок…

— Мам, ты что, уходишь? Погоди, я сейчас… Хоть до двери провожу… Черт, не выплюхаешься из этих подушек!

— Да ладно, сиди, досматривай свой футбол! Сейчас бульон сварится, обязательно поешь горячего. Там еще лекарства в пакетике на столе…

— Ага, ага… — кивал головой Лева, не отрываясь от экрана телевизора. И вдруг зарычал, стукнул себя кулаком по колену: — Да куда ты, идиот, куда! Не видел, он тебе мяч передал! Такая ситуация голевая была, идиоты! Блин! Блин-блин! Бли-и-и-н!

Хорошо хоть сдержался с невинным «блином»-то, чего покрепче не выскочило. Ишь как эмоции захлестнули. Саша махнула рукой, пошла в прихожую. Лада была уже там, стояла, смотрела исподлобья, как она надевает ветровку, наматывает на шею шарф.

— Я вас чем-то обидела, Александра Борисовна?

— С чего ты взяла?

— Да у вас вид такой…

— Обыкновенный вид. Просто у меня голова болит, непогода, давление на улице очень низкое.

— Но я ведь и правда очень Леву люблю… И правда хочу за него замуж. Это же так естественно — хотеть замуж за любимого мужчину. И желание понравиться его маме — тоже естественное. И подружиться…

— Да, Ладочка, я понимаю. Но будет лучше, если вы без моего трогательного дружеского участия с Левой разберетесь. Сами как-нибудь.

— А вы? Разве вы не хотите видеть вашего сына счастливым? Смотреть на него и радоваться?

— Хм… Я только что на него смотрела. По-моему, он вполне счастлив.

— Да в том-то и дело… — усмехнулась Лада, как ей показалось, весьма саркастически. — В том-то и дело, что — вполне… И ничего ему не надо…

А в следующую секунду никакого сарказма на лице у Лады уже не было. Интересно, как она это умеет? Лицо сделалось сладко-приятным, и губы трубочкой вытянула, как для поцелуя. Точно, шагнула вперед, клюнула губами в щеку.

Стало быть, ее тоже надо клюнуть-поцеловать? Это уже что-то новенькое, с поцелуем-то. Раньше вроде не покушалась.

— Позвоните, как доберетесь, Александра Борисовна! Ой, надо было такси заказать!

— Не надо такси, я пешком пройдусь.

— Там же дождь!

— А я люблю дождь… Заодно и воздухом подышу, усну крепче.

Дождя на улице не было, но на общем промозглом фоне это уже не имело никакого значения. Все равно сыро, холодно, некомфортно. Но пройтись действительно не мешало. Голову ветром остудить, подумать…

Наверное, зря она против Лады так настроена. Наверное, надо принимать ее такой, какая есть. Все люди разные, каждый со своим представлением о семейном счастье. Кто-то его на печи ждет, а кто-то в борьбе добывает. Может, еще и радоваться надо, что Левушку так хотят в мужья заполучить…

И действительно, что в этом плохого, если девушка всеми фибрами души стремится к замужеству? Все хотят, и она хочет! Вон как старается! И боком, и скоком, и хитростью, и мягкими гнездышками. Это нормально, в этом сермяжная бабья правда — под лежачий, мол, камень вода не течет. Чтобы свадьба была — пир на весь мир, чтобы семья в статусе, штамп в паспорте…