Черная вдова Клико - Ольга Ветрова

– Как прошла поездка?

– Как у тебя дела? – произнесли мы почти одновременно и рассмеялись.

Хотя стоп! Ничего я его не жду. Я зашла только ради Терки. И ничего он не классный. Он предатель. Ему было наплевать на меня. Он даже не позвонил. И я вынуждена была краснеть перед Петровской, даже не зная, в Брюсселе он или где-то еще.

– Вообще-то, я пришла вернуть тебе ключи от квартиры, – соврала я. – Хотела покормить Терку, оставить ключи и захлопнуть дверь. Не стала дожидаться, когда ты сам их у меня попросишь.

– Я и не думал просить, – возразил он.

– Конечно, ты вообще обо мне не думал. За столько дней даже не позвонил!

Такие упреки всегда банальны, но что же делать, если накипело…

– Вообще-то, я звонил, – сказал Юра. – И вчера, и сегодня. Как только появился просвет в переговорах. Но абонент был недоступен.

– Это еще почему?

– Наверное, зарядка в телефоне кончилась или деньги на счете…

Он слишком хорошо меня знал. Я рванулась в прихожую, вытащила мобильник из сумочки. Точно! Баланс в минусе. Меня заблокировали. Вот черт!

– Ну и отлично! – закричала я из коридора. – Вот и найди себе кого-нибудь получше. Кто не забывает положить деньги на счет.

Каждый раз одно и то же. Каждый раз я чувствую себя неидеальной подругой идеального мужчины.

– Хотя ты уже нашел! – обличала я. – Юра, ты знаешь столько языков, а честно сказать по-русски «Между нами все кончено, у меня теперь другая» – слабо?

Он вышел в коридор и спокойно так сообщил:

– Вообще-то, я собирался сказать по-русски, что тебе, клубничка, не о чем беспокоиться, я сам положу деньги на счет. Как только окажусь возле банкомата.

А сейчас Юра оказался возле меня. В одном шаге. Все-таки классный и родной. И никакого «Контрабаса» в кустах и Петровской рядом. Только я и он. Может быть, хватит выяснять отношения и множить упреки? Что-то мне стало жарко и не от плиты.

Кейс был отставлен в сторону, галстук развязан. Сердце уже не замирает, а летит куда-то вниз. И я не имею ничего против патриархата и рук Юры чуть пониже моей спины. Да и мои руки не остались без дела. Мы так вцепились друг в друга…

И тут зазвонил телефон. Его. Потому что мой, если кто забыл, в отключке. А Юру потребовали на работу. На срочный доклад к министру. Так что я опять осталась без любимого и без горячего.

Юра довез меня до метро. Как-то неловко было оставаться. Тем более ожидание могло затянуться. Не доверяю я министрам.

Юра чмокнул меня на прощание куда-то в ухо. Хотя я пыталась поймать его губы своими.

– Хочешь, чтобы я думал не о министре, а о тебе? – улыбнулся он.

– Хочу. И не только это! – многозначительно заявила я.

Но работа есть работа. Полчаса я провела под землей. А потом мне нужно было пересесть на автобус. Очередь к нему растянулась змеей. Я поняла, что ждать придется долго, и отошла купить минеральной воды.

Рядом со мной остановилась машина, распахнулась дверь:

– Девушка, вас подвезти?

Незнакомым шоферам в вечерних сумерках я доверяю еще меньше, чем министрам. Но этот оказался не из таких. За рулем сидел Владимир Владимирович. Мой сосед, погруженный в диссертацию. Странно, что он вообще меня заметил.

– Кажется, нам по пути? – не слишком уверенно пробормотал он.

Ну точно не узнал. Решил, что-то знакомое, но вот что? Но в любом случае проявил галантность.

Я уселась на переднее пассажирское сиденье.

– Мы с вами, Владимир Владимирович, в одном подъезде живем, – сообщила я.

– Ах да! – обрадовался кандидат наук. – Виктория!

– Она самая.

– Я так и подумал. Просто голова, знаете ли, занята всякими вопросами.

– А какой наукой вы занимаетесь? – Я решила поддержать разговор.

– Психологией, – рассеянно отозвался он.

– Не может быть! Вы-то мне и нужны, – вскричала я. – Мне срочно нужна психологическая консультация. Вы слышали, как доверчивые женщины отдают драгоценности первым встречным аферистам? Расскажите мне про психологию обмана…

А ведь всякий разрыв может быть заново соединен, всякую прореху можно заштопать. Судьба милосердна и чаще всего дает еще один шанс. Был он и у моей семьи.

После смерти гуляки и пьяницы его жена осталась одна с его маленькой дочкой и вспомнила о существовании детей от первого брака. И даже провела с ними лето в деревне. Это было накануне событий 1917 года. Наверное, последнее относительно мирное лето. Когда еще можно было бродить по полям, не опасаясь мужиков с вилами, и собирать ягоды без боязни продразверстки.

Наведывался в деревню и бывший муж. Они вместе гуляли, вместе обедали, сидели у самовара, читали. Дети с замиранием сердца следили за этими отношениями, за папой и мамой. Однажды, когда все пили чай в гостиной, старший сын сказал матери о сокровенном: «С тех пор как ты ушла, я впервые снова чувствую себя в семье…»

Но ее это лишь раздосадовало. Попытки примирения со стороны бывшего мужа казались нелепыми. Дети уже выросли без нее. «Для меня эта семья чужая», – напишет она в своих воспоминаниях.

Ничего не вышло, стало только хуже. Раньше казалось, что мама не возвращается из-за чужого мужчины. Теперь же стало очевидным, что она сама не хочет и не считает нужным. Мать с младшей дочерью осталась в деревне. А дети с отцом уехали в Латвию, в родовое поместье. Больше они не виделись.

Между ними встали не мужчина, не желание или нежелание, а революция и войны. Началась новая жизнь, но боль от предательства не исчезла, мало того, к ней прибавились новые беды и измены…

Мой водитель так сильно крутанул руль, что машину здорово занесло на повороте. Подозреваю, что правила дорожного движения Владимир Владимирович изучал не так подробно, как гештальтпсихологию. Видимо, мы едва не улетели в кювет, потому что мой вопрос вызвал раздражение. Еще бы, серьезного ученого заставляют размышлять над детерминизмом поведения соседки Любы, которая «сама, дура, виновата».

– Вообще-то, я не консультирую экзальтированных дамочек, маниакально озабоченных верностью мужей, – хмыкнул мой ученый сосед. – Насколько я понимаю, именно они – основные клиентки гадалок всякого рода. Я вообще не веду частный прием. Мне больше интересна наука в чистом виде. Не частности, а обобщения. Не исключения, а закономерности. Но, если вы настаиваете…

– Ну просто раз уж мы с вами случайно встретились. И вы такой крупный специалист, то надо ловить момент. Случай ведь уже не частный. Десятки потерпевших. Речь идет о сотнях тысяч рублей, – я пыталась углубить и расширить проблему.