Любовь в заказе не значится - Мария Коваленко

Садистка откинулась на стол и призывно прогнулась в пояснице. Получилось эффектно. Игорю пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержать рвущийся наружу поток ругательств.

- Я что-то такая исполнительная стала… - довольствуясь полной безнаказанностью, Ольга по одной забросила ему на плечи свои длинные ноги и придвинулась вплотную к паху. - Сама себя не узнаю.

Игорь откашлялся.

- Свежий воздух! - сделал первый толчок, шизея от тесноты внутри нее и влажной отзывчивости.

Сумасшедшего жадного секса в кровати несколько минут назад словно и не было. Он как в первый раз входил в нее. В самый первый! Не зная, на что способна, как будет усмирять и не сдохнет ли в процессе.

Стерва Власова с гадким характером, коллекцией скелетов в шкафу, постоянной удавкой на шее и такая красивая, что дух захватывало. Идеальная, словно вылепленная под него и темпераментом, и мозгом, и телом.

Ради такой можно было пойти на что угодно. Вляпаться в чужую войну и голыми руками начать душить врагов.

- Наверное, ты прав. Воздух…

Ольга ухватилась руками за противоположные края стола. Распяла себя. Никакой защиты. Полная открытость и подчинение. Молочная грудь с заострившимися сосками, узкая талия, упругие бедра под пальцами - все для него. Его собственная услужливая шлюха, которая оторвет яйца любому только за один косой взгляд в свою сторону.

Нет, ее муж был не мудак. Для него это комплимент. Он был эпический долбо*б, раз упустил такую, да еще и заставил страдать. Сейчас, глядя на стонущую под ним Ольгу, Игорь даже думать не мог о том, что тот урод прикасался к ней, жил рядом и сделал ребенка.

Такие, как он, не имели права даже рядом с ней находиться. Это был какой-то больной клин, но, вбиваясь в податливое женское тело, Варшавский как сейчас слышал хохот Хасима и его брань.

Никогда и ни при каких обстоятельствах он бы не рассказал Ольге детали своей встречи с Хасимом. С нее хватало и тех знаний, которые были.

Ночью после полиции и откровения Игорь успел не много. Хасим не был такой уж крупной шишкой ни здесь, ни у себя на родине. Он был неудачником. Даже тех скудных знаний, которые были о нем в сети и на закрытых форумах, хватило, чтобы сделать кое-какие выводы.

Главный - Хасим умудрился растратить состояние отца и довести его туристическую компанию до банкротства. В последний год долги росли в геометрической прогрессии. От богатого приданого второй жены, скорее всего, почти ничего не осталось. Филиалы закрывались один за другим, и даже роскошный офис в Дубае пришлось сменить на простенький, сделанный на коленке сайт.

Хасиму все же нужно было остаться на государственной службе. Нанять толкового управляющего и отсиживать штаны в каком-нибудь посольстве. Если бы не дурацкая гордость, судьба Ольги могла сложиться иначе.

Игорь не хотел думать, как именно. Но и не хотел бы, чтобы эта женщина прожгла свою жизнь рядом с таким мужчиной.

- Эта сучка наконец научилась выбирать, кому отсасывать? - именно этими словами вместо приветствия встретил его Хасим.

Сдержаться и не устроить настоящее сотрясение мозга было сложно, но Игорь пришел для другого.

Выуживать из упрямого араба информацию оказалось непросто. Он не хотел говорить о сыне, отказывался слушать предложения. За полчаса Варшавский выложился как на двухчасовых переговорах. Продвигаться почти во всем приходилось вслепую. Брать нахрапом.

Под видом фактов он выдавал свои догадки и внимательно ловил Хасима на лжи. С европейскими заказчиками в этой методике не было необходимости. Все встречи проходили спокойно и дружественно. Имели значение лишь деньги, сроки и условия. Но Варшавский начинал давно и не в сытом забугорье.

Его первые стартапы не раз пытались прикрыть или выкупить за копье. Выбора не было никогда, и терять тоже - нечего. Не шибко талантливый программист, он быстро насобачился прогибать других под себя и сейчас, с Хасимом, пользовался этим умением на полную катушку.

Возможно, у Мартынова за недельку получилось бы лучше, но за своих тридцать минут Игорь выяснил доподлинно несколько фактов. За три с половиной года брака Хасим сделал своей второй жене двоих детей и почти не видел первенца.

Никита, сын Ольги, с отцом не жил. Первые два года он рос у бабушки, радуя стариков и не мешая молодым. Как только отца не стало, Хасим отправил сына в закрытый детский сад. Вначале в один, а затем, когда переехал в Иорданию, в другой, рядом.

Ольге об этом нельзя было знать категорически. Ее реакцию на правду Игорю даже страшно было представить.

- Я могу устроить его в закрытый пансионат в Швейцарии. Расходы беру на себя. Там учится и проходит реабилитацию мой племянник.

Варшавский и не надеялся, что ребенка удастся выкупить за деньги. Гордый араб скорее удавился бы, чем отдал первенца, наследника русской жене.

К сожалению, на щедрое предложение Хасим ответил отказом. Он без запинки на чистом русском послал Варшавского подальше. Его пламенную речь слышали наверняка во всех палатах по коридору и даже в ординаторской.

Эта агрессия лучше любых признаний говорила, что он бы и хотел согласиться, но не мог. Ему было мало причин, и Игорь надавил сильнее.

После щедрых предложений пошли угрозы. Игорю уже давно не приходилось так тщательно раскатывать кого-то в асфальт, но сейчас он получал садистское удовольствие.

Принявший своего визитера за бизнесмена средней руки, Хасим очень быстро понял, как сильно ошибся. Игорь не грозил расправой или, как суровые братки из девяностых, неизвестной могилкой у дороги. Варшавский апеллировал суммами и контактами: деньгами, которые Хасим зарабатывал в Москве и Питере, и фамилиями чиновников, которые позволяли ему это делать.

Запиши Хасим этот разговор ни диктофон, ни один суд не нашел бы в словах Варшавского угрозы. Это был обычный монолог. Содержательный, долгий и полностью лишенный эмоций. Но судя по красному от ярости лицу араба, истинный смысл тот понимал хорошо, и в цифрах Игорь не ошибся.

Оставалось надеяться, что вместе с пониманием Хасим делал и правильные выводы.

После еще одного отгула и выходных на Власову смотрели с еще большей завистью, чем после Берлина. Возможно, виной тому был влюбленный, совершенно сумасшедший блеск глаз. Возможно, засос на шее, который Ольга припудрила, но полностью маскировать не стала. Возможно, ее походка.

"Ты летаешь как качественно оттраханная женщина", - не скрывая гордости, сообщил ей утром Игорь. Это было настолько точно, что она лишь поцеловала его в ответ.

Именно такой, качественно оттраханной, легкой, а еще влюбленной Ольга себя и ощущала. Последнему она сопротивлялась изо всех сил вплоть до рыбалки, но теперь спасаться было поздно. Этот упрямый, простой и одновременно непредсказуемый мужчина забрался к ней не только под кожу, превратив в течную, готовую к постоянному спариванию самку, но и в сердце...