Защитник. Рука закона - Ларри Нивен

Повторяю…»

Люк подвел шлюпку к месту стоянки, когда уже совсем стемнело.

— Вам придется подождать в шлюпке, Бреннан, — сказал он. — Ник не сможет нести нас обоих.

— Я сам могу докатиться, — ответил Бреннан-Монстр.

Ник прошел по тропе и дальше по краю пылевого озера с постыдной торопливостью.

— Успокойтесь, — недовольно проворчал Люк. — В такой темноте далеко не убежишь. Вы так упадете и разобьете свой шлем, да и мой заодно.

— Он может первым оказаться у корабля, — резко возразил Ник.

Бреннан выбрал короткий путь и катился прямо по пыли.

— Не спешите. Вам его уже не опередить, но он все равно не сможет подняться по трапу.

— Возможно, он что-нибудь придумает. Если он… О черт!

Ник сбросил скорость. Бреннан уже подкатился к трапу и лежал там, словно прозрачная сосиска, поджидая их.

— Ник, вы ему верите?

Сол ответил не сразу.

— Думаю, он рассказал правду. Он поясник. Или бывший поясник.

— Он все время чертыхается, а не поминает Финейгла.

— Я тоже. Но он меня узнал. Нет, дело не в этом. Я объясню вам, что меня на самом деле убедило. Он не спрашивал о своей жене, потому что она сама может о себе позаботиться. Он спросил о своем грузе. Он поясник.

— Значит, мы принимаем на веру всю его историю. Изменения и все прочее. Ничего себе!

— Да, всю историю. Люк, я сначала подниму вас, а потом вернусь за Бреннаном. Но я не спущусь до тех пор, пока вы не свяжетесь с Церерой. Я хочу, чтобы все это было записано, прежде чем он окажется на борту. Я еще не понял, что он намерен дальше делать.

— Ах вот как.

— Он сам сказал, что у защитников меняются интересы.

Гарнер уже заканчивал, когда Бреннан выбрался из своей застегивающейся оболочки. Он не стал жаловаться на задержку.

— Если вы беспокоитесь из-за того, где меня разместить, то я переживу без компенсационного кресла, — сказал он. — Оставьте мне линию для связи с вами, и тогда я могу даже посидеть в грузовом трюме. Но мне бы хотелось, чтобы меня как можно скорей запустили в кабину, если вдруг сломается мой самодельный регенератор воздуха.

— В этом нет необходимости. У нас здесь тесно, но не настолько. — Ник протиснулся мимо Бреннана, внутренне вздрогнув от прикосновения к его сухой коже, и сел в кресло пилота. — Кажется, нам пришло сообщение.

Они прослушали в тишине голос Лита Шеффера.

— Жаль Нильссона, — заговорил Бреннан чуть погодя. — Видимо, он съел очень много — в таком случае у него было мало шансов, даже если бы он не миновал возраст изменения.

Никто ему не ответил.

— Знаете, а Шеффер прав. Вам потребуется несколько лет, что доставить корабль Фсстпока домой.

— У вас есть идея получше?

— Конечно есть, я ведь не такой тупица, как вы. Я сам могу управлять кораблем.

— Вы? — Ник удивленно посмотрел на него. — Разве Посторонний разрешал вам управлять своим кораблем?

— Не разрешал, но я видел, как он это делает. Сложно, но ничего загадочного. Уверен, что разберусь с управлением. Вам остается только доставить меня туда и обеспечить топливом.

— Ага. А что делать с грузовым отсеком? Оставить там, где лежит?

— Нет, в этом отсеке установлен гравитационный поляризатор.

— Да?

— Не говоря уже о запасе корней, которые мне в любом случае необходимы. И не забудьте про семена. Джентльмены, когда вы наконец оцените всю мощь моего восхитительного разума, то сразу догадаетесь, зачем нужны семена. Это страховка для всего человечества. Если когда-нибудь нам понадобится настоящий вождь, мы быстро его создадим. Нужно будет просто выбрать сорокадвухлетнего бездетного добровольца и оставить его или ее на плантации дерева жизни.

— Не уверен, что мне нравится это предложение, — заметил Гарнер.

— Гравитационный поляризатор — весьма важная вещь. Вы вместе с флотом Объединенных Наций можете достать его, пока мы с Ником отправимся за кораблем Фсстпока…

— Но… — начал было Ник.

— Первое время вы можете не опасаться марсиан. Перед уходом я вылил в пыль часть запасов воды. Не разрешайте никому входить внутрь без скафандра. Еще какие-нибудь подробности нужны?

— Нет.

Гарнер почувствовал себя новичком, впервые вставшим на лыжи. В какой-то момент он перестал контролировать ситуацию, и события понеслись с пугающей быстротой.

— Подождите, — сказал Ник чуть ли не с яростью в голосе. — С чего вы вообще взяли, что мы разрешим вам управлять кораблем Постороннего?

— Не торопитесь, подумайте, — ответил Бреннан. — У вас останутся в залоге мои корни. И куда я, по-вашему, могу улететь с двигателем Бассарда? Где я продам его? Куда спрячусь, с моей-то внешностью?

Ник смотрел на Бреннана, словно загнанный зверь. Куда подевалась его свободная воля?

— Вероятно, это самый ценный артефакт во всем пространстве, которым владеет человечество, — продолжал Бреннан. — И он улетает из системы со скоростью несколько сотен миль в секунду. Каждая минута размышлений обойдется вам в несколько часов буксировки из межзвездного пространства. Вы заплатите за нее и дополнительным топливом, и питанием, и лишней работой, и задержкой во времени. Но все равно не торопитесь, подумайте.

Бреннан-Монстр решил, что может расслабиться. Впереди его ждали периоды бешеной активности…

Они оставили Гарнера на Фобосе, дозаправились топливом и полетели дальше. Гарнер снова встретился с Ником лишь через семь месяцев. Бреннана он не видел больше никогда.

Всю оставшуюся жизнь он вспоминал тот разговор в тесной кабине. Бреннан лежал в крайне неудобном положении — на спине с поднятыми вверх ногами, его невнятный, почти нечеловеческий, наполненный щелчками голос доносился из-за кресла пилота. Бреннану тяжело давался звук «в», но все же его можно было понять.

Подсознательное напряжение покинуло Ника, как только они оказались в невесомости. Марс медленно сворачивался в точку, сверкающие разнообразные пейзажи постепенно лишались подробностей, приобретая красноватый оттенок.

— У вас ведь есть дети, — внезапно вспомнил Люк.

— Я осведомлен об этом. Но не беспокоюсь за них. И не собираюсь стоять у них над душой. Без меня у них больше шансов стать счастливыми.

— Гормональные изменения на вас не подействовали?

— Я такой же бесполый, как рабочая пчела. Возможно, в какой-то степени они и подействовали. Но думаю, что лишившиеся потомства защитники испытывают желание умереть во многом из-за культурных традиций. Их так воспитали. Я вовсе не убежден, что плодильщики не могут жить счастливо и спокойно без постоянных указаний своих предков. Ник, вы можете объявить, что Посторонний убил меня?