Ф.М. Том 2 - Борис Акунин

Выругавшись, Валентина затормозила у тротуара.

Но милиционер почему-то подошел не к ней, а к Николасу.

Представился, спросил:

— Что это у вас из машины телефоны летают? Документыпопрошу.

— Почему у меня? — удивился Ника.

— Оригинально. — Гаишник наклонился. — Ну-ка,дыхнем… Хм, не пахнет. На игле, что ли?

Фандорин начал злиться:

— Что вы ко мне пристали? Почему я должен на вас дышатьи давать вам документы?

— Оригинально, — повторил милиционер. —Пятнадцать лет работаю, чего только не слышал, но такого… Оригинально. —Всем видом изображая безграничность своего терпения, он начал. — Объясняю:гражданин, находящийся за рулем, является участником автодорожного движения иобязан выполнять все требования работника дорожно-патрульной службы согласностатье…

— За каким еще рулем?!

— Судя по тому, что вы сидите справа, за правым, —со вздохом ответил странный гаишник. — У вас японская машина?

Тут он наконец удосужился взглянуть в салон, увидел, чтоникакого руля перед Фандориным нет. Челюсть у него отвисла.

Только теперь стало ясно: инспектор Валю не заметил и былуверен, что Николас сидит впереди один.

— Спокойно, мужчина. Я тут, — подала голосВалентина, очень довольная эффектом. — Ненавижу мобильники, вот ивыкинула. Еще вопросы есть?

С полминуты милиционер остолбенело разглядывал диковиннуюфигуру в черном. Собственно, видна была только полоска белой кожи возле глаз,один из которых нагло подмигнул.

— Мы в клинику едем. Физиологии мозга, — тоненькимголосом сказала сзади Саша.

— …Понятно. Можете продолжать движение. Инспекторвыпрямился, потер рукой глаза, затряс головой.

И движение было продолжено.

— Значит, так, — с фальшивой бодростью сказалФандорин девочке, когда машина остановилась на темной улице, метрах в ста отмедицинского центра. — Сидите тут и ничего не бойтесь. Думаю, мы скоровернемся. Лучше, если вы пригнетесь. Человек, сидящий в машине с выключеннымиогнями, смотрится подозрительно.

Саша молча его перекрестила. Он мысленно сделал то же самое— не помешает.

— Ну хватит уже, пора! — поторопила изнывавшая отжажды действия Валентина. — Шеф, за мной!

Как и во время «флангового маневра» на Рублевке, сейчасассистентка была в своей стихии.

Она выскочила из машины и стала почти невидимой.

— Через забор перелезть сможете?

Ловко вскарабкалась, бесшумно спрыгнула с той стороны ипросунула сквозь железные прутья сложенные ковшом руки, чтобы Фандорину было начто опереться.

Тот тоже перелез через изгородь, хоть и менее грациозно.Оглянулся назад.

В машине было темно. Молодец девочка. Спряталась.

— Со двора, — шепнула Валя.

Стремительной тенью прошмыгнула через аллею, прижалась кстене главного корпуса. Ника старался делать всё в точности так же.

Обзавестись костюмом ниндзя он как-то не удосужился. Был вобычной одежде: пиджак, брюки, мокасины. Только белую рубашку, чтоб невыделялась в темноте, сменил на одну из Валиных маек — черную, спессимистической надписью «Life sucks».

Свернули за угол.

В глубине территории, освещенный лунным светом, серел ангар,в котором находилась «палата» Олега. «Один, без присмотра», вспомнил Николас.Может быть, всё же следовало предупредить Сивуху? Что, если мальчику угрожаетопасность?

Ничего, сейчас всё выяснится.

— Раз, два, три, четыре…. — Валя вычисляла поокнам кабинет главврача. — Вон там. И свет горит.

— Но как мы попадем на третий этаж?

— Спокойно, шеф. Для воинов ночи преград не существует.

Остановившись под пожарной лестницей, начинавшейся на уровневторого этажа, помощница достала из рюкзака моток бечевки с крюком на конце.Раскрутила, кинула — и зацепила с первой же попытки. Подтянулась, села наперекладине. Спустила вниз металлическую раздвижную секцию.

Николасу вроде бы осталось только перебирать руками-ногами,но оказалось, что лазить по пожарной лестнице — дело непростое. Она скрипела,качалась, а расстояние в метр от края лестницы до балкона на третьем этаже безВалиной помощи магистр вообще не преодолел бы.

Наконец он кое-как перевалился через перила и перевелдыхание. Надо же, а считал, что находится в неплохой физической форме.

Валя тем временем ощупывала раму темного, запертого окна.

— Шайзе! Стеклопакет. Придется пожужжать…

Из рюкзачка был извлечен маленький ящичек с инструментами;из ящичка — миниатюрная дрель. Валя просверлила отверстие в углу рамы. Вставилакакой-то штырь, повернула — и окно с легким скрипом отворилось.

— Где ты только этому научилась? — прошепталНиколас — не с осуждением, а с восхищением.

— Кабинет Зица справа, через три окна, — прикинулапомощница, идя через комнату (кажется, это была процедурная) к двери. —Теперь очень-очень тихо.

Они выскользнули в неярко освещенный, совершенно пустойкоридор.

Валя не ошиблась: чтоб добраться до кабинета со знакомойтабличкой, нужно было миновать три двери.

Теперь, когда до цели оставалось всего ничего, сердцеНиколаса стало вести себя несолидно: заныло, заметалось.

Прыганье через забор и лазанье по пожарной лестнице былопохоже на игру, но сейчас придется вступить в контакт с живым человеком. Оченьвозможно, опасным. А еще хуже, если ни в чем не повинном. Вдруг вся пресловутаядедукция гроша ломаного не стоила? Что, если Марк Донатович не хитроумныйзлодей, а тот, кем он кажется: уважаемый ученый, врач от Бога, исцелительбольных душ.

— Валя, подожди, — слабым голосом позвал Никаассистентку, прижавшуюся ухом к двери, но та уже повернула ручку.

В секретарской было светло, но пусто. Грозной Карины,которую Николас опасался еще больше, чем Коровина, слава Богу, на месте неоказалось.

Валентина перебежала по мягкому паласу к следующей двери,ведущей непосредственно в кабинет. Прислушалась. Попробовала повернуть рукоятку— нет, дверь была заперта.

«Здесь он, здесь», показала ассистентка жестом.

Что это за звуки?

Из кабинета доносилась тихая, ритмичная музыка. Опять, чтоли, йогой занимаются?