Теофил Норт - Торнтон Уайлдер

— Тогда вам будет приятно услышать, что я чувствую себя гораздо лучше. Я хотел бы поговорить с Персис.

Персис появилась почти мгновенно. Это был «Дом, где у стен есть уши».

— Персис, каждый день после отдыха я хочу понемногу кататься. Ты не могла бы составить мне компанию?

— С наслаждением, дедушка.

— В следующее воскресенье мы возьмем с собой мистера Норта и покажем ему «Уайтхолл».

Его дочь словно громом поразило. Она даже не взглянула на меня. Вид ее показывал, что настало время для более решительных мер.

Мы продолжали читать труды епископа Беркли, хотя без прежней углубленности. Доктор Босворт был полон безудержного ликования. Теперь они каждый день наслаждались знаменитой «десятимильной прогулкой». Он надеялся вскоре съездить в Провиденс; они заночуют в гостинице «без миссис Тэрнер». Он мечтал поехать осенью в Нью-Йорк — устройство Академии…

Над моей головой собирались тучи.

Я радовался зарницам.

На каждом званом обеде в «Девяти фронтонах» присутствовало и в каждой процессии к кабинету доктора Босворта участвовало все больше Леффингвеллов. Миссис Леффингвелл, здороваясь со мной, протягивала руку; муж ее глядел мне в лицо и, казалось даже, хотел заговорить, но внутренняя борьба между яростью и приличиями лишала его дара речи. (Для меня Кассиус Марселлус всегда был «Верцингеториксом, или Умирающим галлом» — единственная известная мне античная голова с усами, — возможно, и у того были соломенные волосы.) Однажды вечером в процессии — как иногда бывает, случилась заминка. Леффингвеллы выполняли шаг на месте как раз напротив меня. Мы с миссис Леффингвелл обсудили погоду, красоты Ньюпорта и хорошее самочувствие ее отца; наконец даже ее запасы светских тем иссякли. Она обмахивалась платком и мило улыбалась. Муж проворчал:

— Идем дальше, Мэри. Идем дальше!

— Я не могу, Кассиус. Миссис Венебл задерживает очередь.

Кассиус наконец нашелся. Вытянув шею в мою сторону, он процедил сквозь зубы (прямо из «Сегодня вечернего звона не будет»[16]):

— Как-нибудь, Норт, я выпорю вас кнутом.

Жена услышала:

— Кассиус! Кассиус, мы больше не будем ждать. Пойдем наверх.

Но он упирался; ему хотелось растолковать свою мысль поубедительней:

— Запомните мои слова: кнутом!

Я серьезно посмотрел на него:

— Порка кнутом еще в ходу на Юге, мистер Леффингвелл? Я думал, она вышла из моды пятьдесят лет назад.

— Кассиус, иди за мной!

Это был приказ, и он подчинился. Беда его была в том, что он недопил в тот вечер.

Несколько дней спустя я нашел у себя в ХАМЛе записку: «Дорогой мистер Норт, я слышала, что член одной семьи, где Вы читаете, носится по городу, грозя причинить Вам вред. Мой друг — с которым Вы знакомы — распорядился, чтобы в пятницу, в полночь, за Вами приехала машина. Не выходите из дома, пока Вам не скажут, что машина с шофером ждет Вас у дверей». Подписано: «Друг со Спринг-стрит». Да, друзья познаются в беде: Амелия Крэнстон, больше в интересах Ньюпорта, чем моих, договорилась с начальником полиции о том, как уберечь обитателей летней колонии от неприятностей.

В пятницу званого обеда не было. Мы с доктором Босвортом читали у Бенедетто Кроче о Джанбаттисте Вико. Хозяин владел итальянским лучше меня и с удовольствием помогал мне в трудных местах. Вдобавок ему было приятно думать, что автор скоро будет его гостем и соседом в Академии философов. Я же получал удовольствие от того, что и автор, и его предмет были новы для меня, неожиданны и значительны. Я забыл, что за мной должны приехать.

Без четверти двенадцать Персис Теннисон постучала в дверь и получила разрешение войти.

— Дедушка, сегодня я хочу отвезти мистера Норта на моей машине. Позволь ему, пожалуйста, уйти немного раньше, потому что уже поздно.

— Да, милая. Ты хочешь сказать — сейчас?

— Да, дедушка, пожалуйста.

Пока я собирался, в дверях появилась миссис Босворт. Она слышала предложение племянницы. (В «Девяти фронтонах» никто не ложился спать, пока отвратительный мистер Норт торчал в доме.)

— В этом нет нужды, Персис. Так поздно тебе не годится ездить по городу. Я велела Дорси отвезти мистера Норта на моей машине.

— Ну, друг мой, — сказал доктор Босворт по-итальянски, — сегодня все озабочены тем, чтобы вы благополучно добрались до дома.

В дверях появился Виллис и объявил, что машина мистера Норта прибыла…

— Какая машина, Виллис, моя?

— Нет, мадам, машина, посланная за мистером Нортом.

— Что ж, — сказала Персис, — пойдемте проводим мистера Норта до двери!

Мы образовали в холле маленькую процессию. С лестницы к нам взволнованно устремилась миссис Леффингвелл:

— Салли, я нигде не могу найти Кассиуса. По-моему, его нет дома. Пожалуйста, помоги мне его найти. Если мы его не найдем, я отвезу мистера Норта на моей машине… Виллис, вы где-нибудь видели мистера Леффингвелла?

— Да, мадам.

— Где он?

— Мадам, он в кустах.

— Да, тетя Мэри, — сказала Персис. — Я видела, он лежал в кустах. Вот почему я предложила отвезти мистера Норта. У него что-то в руке.

— Персис, довольно, — сказала миссис Босворт. — Помолчи. Ступай к себе.

Виллис обратился к миссис Босворт:

— Мадам, можно попросить вас на минуту в сторонку?

— Говорите, Виллис, — сказал доктор Босворт. — Что вы хотели сообщить? Что там в руке у мистера Леффингвелла?

— Пистолет, сэр.

Миссис Леффингвелл была слишком хорошо воспитана, чтобы закричать. Она запищала:

— Кассиус опять играет оружием. Он себя застрелит!

Шофер, приехавший за мной, выступил вперед.

— Не сейчас, мадам. Оружие мы у него отобрали. — И он сунул пистолет нам под нос.

— А вы кто такой? — величественно осведомилась миссис Босворт.

Шофер отогнул лацкан и показал бляху.

— Господи помилуй! — воскликнул доктор Босворт.

— И, — сказала миссис Босворт, которой нравилось начинать вопросы с «и», — с чьего же соизволения вы нарушаете неприкосновенность жилища?

— Мистер Лифт… мистер Лефт… джентльмен в кустах… люди слышали в трех местах, как он грозился убить мистера Норта. Мы этого не допустим, мадам. Мистер Ливер… нгвал живет в Ньюпорте?

— Мистер Леффингвелл живет в Джеймстауне.

— Шеф приказал нам не предъявлять обвинения, если этот джентльмен живет вне округа Акуиднек. Но он должен дать согласие не появляться в этом районе шесть месяцев. Феликс, введи его.