Еще один шанс - Джоанна Дэнси

Он взглянул на временную помощницу, та ответила ему кривой улыбкой и отвернулась.

— Полли! Как я рад снова видеть тебя! — Бернард перегнулся через стойку, взял ее за руки и с чувством их потряс. — Когда приступишь к работе?

Полли стало невыносимо грустно. Она прошептала:

— Боюсь…

— Полли! — послышался со стороны коридора до боли знакомый голос Джеймса. Она сообразила лишь минуту спустя: он назвал ее «Полли», не «Поллиана». С чего бы это?

— Здравствуйте!

Джеймс подошел к ней и посмотрел на нее таким взглядом, будто все эти дни думал только о ней.

— Мы перешли на «ты», — исполненным нежности голосом напомнил он. — Забыла?

Полли от изумления приоткрыла рот. Почему он так прямо говорит это в присутствии посторонних? Смотрит на нее чуть ли не с восхищением? Откуда взялся здесь как раз в ту минуту, когда она пришла?

— Н-нет, я ничего не забыла. Но думала, в рабочее время разумнее сохранять дистанцию… И потом, мы так давно не виделись, что как будто снова стали… менее знакомы…

Ей невольно вспомнились горячие поцелуи, которыми они щедро одаривали друг друга в последний вечер перед длительной разлукой, и щеки залило краской.

Джеймс негромко засмеялся.

— Нет, Полли, — возразил он. — Мы никогда больше не будем «менее знакомы». Как я рад, что снова вижу тебя. Если бы ты только знала…

Полли почувствовала, как решительность и спокойствие покидают ее.

— Послушай, нам надо поговорить, — сказал Джеймс. — Сейчас же.

Полли, из последних сил борясь с чувствами, возразила:

— Не могу. Я должна побеседовать с мистером Гилленхолом — он ждет меня.

Джеймс нахмурил брови:

— По какому вопросу?

— Он подыскал для меня место в другой гостинице, — одним духом выпалила Полли. — Я ухожу.

— Полли! — Джеймс взял ее за руку. — Умоляю, сначала выслушай меня. Я обо всем догадался. Я был круглым идиотом! Тогда, в Кардиффе.

Полли густо покраснела и опустила голову, не зная, куда деть глаза. Бернард и его напарница уставились на парочку, раскрыв рты.

— Пойдем ко мне в кабинет, — попросил Джеймс. — Я все-все тебе объясню. Тогда, может быть, отпадет необходимость идти к Гилленхолу. Вы договорились на конкретное время?

Полли, не поднимая глаз, медленно покачала головой.

— Тогда пошли! — Джеймс крепче сжал ее руку и повел к лифту.

— Понимаешь, я тогда не готов был любить, — горячо объяснял он, с мольбой глядя ей в глаза. — Хоть уже и вышел из юношеского возраста. Меня интересовали непродолжительные романчики с несерьезными девушками. Потом это прошло, и появилось глубокое чувство.

Полли сидела в кожаном кресле и молча слушала. Ей казалось, что все происходящее она видит во сне.

— Я думал: это навсегда, — продолжал Джеймс. — Думал до недавних пор. Но моя возлюбленная после четырех лет, что мы прожили вместе, бросила меня, даже не удосужившись ничего объяснить. Уехала во Францию с одним французом, мне позвонила лишь спустя несколько дней. Люблю другого. Счастлива с ним. Так уж вышло. А я из-за нее одной переехал в свое время в Лондон: жизнь в столице была пределом ее мечтаний.

— Помнится, ты сам всегда считал, что в столице жизнь интереснее, — наконец заговорила Полли.

Джеймс взглянул на нее с благодарностью и любовью.

— Ты помнишь, девочка моя. — Он кивнул. — Да, я так говорил, но по-настоящему любил только Кардифф. И до сих пор люблю. Жаль, езжу туда все реже и реже, но, думаю, это нетрудно исправить. — Он помолчал, изучая Полли взглядом, будто видел ее впервые в жизни. — Когда спустя три недели Кэти явилась сообщить, что она ко мне возвращается, я уже знал тебя…

Полли удивленно посмотрела на него.

— Я уже понимал: то была не любовь. Не таких, как Кэти, стоит любить… — Он помолчал, давая ей возможность как следует понять смысл его слов. — Кстати, ты видела ее, она приезжала сюда.

Полли кивнула.

— Теперь я понимаю, какую боль причинил тебе тогда, — прошептал он. — И прошу: дай мне возможность искупить вину. Если, конечно, еще питаешь хоть немного прежних чувств…

Хоть немного! Если бы он мог заглянуть в ее сердце, если бы только знал, насколько огромна и сильна ее любовь! Ей хотелось обхватить его шею руками, прижаться к нему, но было страшно. Слишком долго ей приходилось глушить в себе чувства — дать им волю представлялось невероятным.

— Не знаю, Джеймс… — пробормотала она наконец. — Даже не знаю, что тебе ответить. Я уже настроилась, что уйду из «Тауэра». По-моему, так будет лучше.

На лицо Джеймса легла тень. Во взгляде, обычно столь открытом и уверенном, промелькнул страх.

— Значит, я совсем тебе безразличен, — медленно, через силу выговаривая слова, произнес он.

— Нет! — слетело с губ Полли. — Но… видишь ли… Мы слишком разные.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джеймс, нахмурившись.

— Я смотрю на отношения совсем не так, как ты, — начала Полли, стараясь как можно мягче выразить мысль. — Для меня это не развлечение, не нечто преходящее, а большая ответственность. У меня были отношения только с одним человеком — я думала, со временем сумею полюбить его. Ничего не вышло. Но мы до сих пор близкие друзья и в ответе друг за друга. — Она развела руками.

Джеймс смотрел на нее в недоумении, потом вдруг кивнул, очевидно сообразив, о чем речь.

— Ты, наверно, имеешь в виду распущенные про меня слухи?

Полли пожала плечами:

— Вообще-то я терпеть не могу сплетни и никогда не принимаю их всерьез, но про тебя слышала от самой Кристин…

— Кристин все это выдумала, — перебил ее Джеймс. — В отместку. Ей не удалось затянуть меня в постель. Но я проучил ее, и теперь она больше не работает в «Тауэре».

— Что? — изумилась Полли.

Джеймс рассказал ей о том, что произошло на самом деле. Как увидел Кристин впервые, и она стала строить ему глазки. Не утаил даже, что была у него мысль утешиться с ней после подлости Кэти. У Полли неприятно кольнуло в сердце, но, благодарная ему за откровенность, она не подала вида, что ей неприятно.

Джеймс говорил долго и убедительно. Он признался, что тоже не мыслит себе продолжительные отношения без верности и постоянства. Полли, так давно его знавшая и столь долго хранившая в сердце обиду, вдруг поверила ему. И с души как будто свалился громадный камень.

— Не уходи из «Тауэра», Полли, — сказал Джеймс в заключение своей пылкой речи. — И будь со мной, очень тебя прошу…

Он бережно взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Полли знала, что не найдет в себе сил сопротивляться дольше да и уже не видела в этом ни малейшего смысла.