На все времена - Кэтлин Вудивисс

– Со мной все будет хорошо, мама, клянусь, – пролепетала Абриэль похолодевшими губами и, выдавив улыбку, добавила: – Не стоит так волноваться. Уверена, что Десмонд будет мне добрым мужем.

Элспет горько усмехнулась.

– Похоже, нам пора, – едва слышно пролепетала она. Изольда сжала ее руку.

– Мы с Корделией пойдем вперед. Реджинальд ожидает нас у церкви.

– Мы тоже скоро там будем, – заверила Элспет. Изольда обняла женщин и подождала, пока Корделия последует ее примеру.

Улыбнувшись на прощание, женщины ушли и всю дорогу вытирали слезы жалости.

Вашел ожидал жену и падчерицу в соседней комнате и, увидев лицо Элспет, спросил себя, не поспешил ли он с такой готовностью согласиться на жертву Абриэль.

– Ты прекрасна, дорогая моя, – мягко сказал он, сжимая руку Абриэль.

– Десмонд наверняка удивляется, куда мы подевались, – выдохнула она, пытаясь изобразить некое подобие энтузиазма. Но она старалась держаться прямо и с достоинством, зная, как мучает отчима ее вынужденный брак.

Вашел отвел взгляд и случайно заметил, как жена прижала к дрожащим губам кружевной платочек. В этот момент он чувствовал себя ниже и гаже любого грязного зверя. И все же он знал, как тяжела бывает бедность, как будет страдать его семья, какая невыносимая предстоит им жизнь. Сейчас Абриэль по крайней мере станет законной женой Десмонда, а не любовницей какого-нибудь негодяя.

И что он мог поделать? Состояние такое, словно его прижали к каменной стене и держат нож у горла, собираясь выцедить по капле всю кровь. Его счастливый брак, которым он наслаждался до последнего времени, уже никогда не будет таковым, ибо жена станет медленно чахнуть в тоске по дочери.

Элспет осторожно коснулась его рукава:

– Нам пора, Вашел. Десмонд нас ждет.

Вашел страдальчески вздохнул. В этот момент сквайр был последним человеком, которого он хотел видеть.

– Не сомневаюсь.

Абриэль подавила почти неодолимый порыв поддаться панике и с воплями выскочить из церкви. Она знала, что со стороны казалась спокойной и невозмутимо-величественной, как и подобает невесте. Чуда, о котором она молилась, не произошло, и свадебная церемония шла своим чередом, но сама Абриэль втайне считала чем-то вроде чуда уже одно то, что она умудрилась пробормотать обеты, которые отныне и навечно свяжут ее с подобием человека, стоявшим рядом с ней у алтаря.

Наконец, на ее взгляд, слишком скоро, священник объявил их мужем и женой. Абриэль взяла жениха под руку, и даже этот не слишком интимный жест заставил ее съежиться. Как она переживет следующие несколько часов, не говоря уже о той ночи, которая последует за свадебным пиром?!

Маленький твердый узел, зародившийся внизу живота, продолжал расти по мере того, как новобрачные шли по залу, приветствуя гостей. Леди и джентльмены поднимались со своих мест и поднимали кружки, чествуя только что обвенчанную пару, осыпая их добрыми пожеланиями и двусмысленными шуточками. Абриэль старательно сохраняла на губах счастливую улыбку, и так продолжалось до тех пор, пока она случайно не повернула голову и не увидела человека, стоявшего в тени под лестницей. Узел в животе немедленно стал еще больше и туже.

Рейвен сложил руки на широкой груди, наблюдая за происходящим жестким, суровым взглядом. Понять по лицу, о чем он думает, было невозможно, и все же Абриэль ощущала тяжесть его неотступного взгляда так же остро, как если бы он положил ей руку на плечо. Абриэль твердила себе, что вполне естественно еще раз оглянуться на человека, провожавшего ее таким упорным взором. И вообще, ей совершенно безразлично, что Рейвен выглядит поистине великолепно в черном пледе, ярко выделявшемся на фоне белой рубашки, которая, в свою очередь, подчеркивала красоту длинных темных локонов. Кроме того, все это не имеет ничего общего с тем, что случилось прошлой ночью, неприятным жужжанием в голове и дрожью губ, возникавшей каждый раз, когда она представляла, как он медленно наклоняет темную голову и…

Она не станет думать об этом. Ни сегодня вечером и вообще никогда. Что сделано, то сделано. Теперь она замужняя женщина и, пусть внутри все трясется, связана обетами и честью вести себя соответственно… и проследить за тем, чтобы Рейвен сделал то же самое.

Поэтому она решительно повернулась к нему спиной, снова изобразила улыбку и по мере сил старалась участвовать в бессмысленной беседе. И каждый раз считала до ста, прежде чем позволить себе мимолетный взгляд в том направлении, где по-прежнему стоял Рейвен, наблюдая за ней. Абриэль поспешно отводила глаза, улыбалась репликам едва знакомых людей и снова оборачивалась, встречая непроницаемый взгляд. Господи, о чем он только думает?! И о чем думает она, позволяя столь наглому поведению отвлекать ее сегодня, в главный день ее жизни?!

Гости произносили бесчисленные тосты в честь новобрачных, и с каждым кубком вина и каждой новой кружкой эля, которую опустошал Десмонд, он все больше пьянел, становясь совершенно невыносимым. Довольно часто он проливал алкоголь на подвенечный наряд невесты и, смешливо хрюкая, энергично вытирал брызги, усеявшие ее грудь и колени. Сидеть рядом с мужем и терпеть все это оказалось нелегким испытанием. Еще труднее было выносить прикосновение его липких губ к ее щеке и поцелуи-укусы, которыми он осыпал ее шею. Подобные знаки внимания напоминали ей ядовитую змею, которая ищет места, с которого вопьется в добычу.

Оказавшись наконец в хозяйской спальне, Абриэль постаралась подавить жестокую дрожь, одолевшую ее, как только она принялась мысленно готовиться к тому моменту, когда жених прибудет в спальню. Пришлось утешать матушку, хотя последняя со своей стороны тоже всячески старалась ободрить дочь.

Элспет была готова вот-вот разразиться слезами, но глубоко вздохнула и запретила себе плакать, зная, что это все равно ничем не поможет и только ухудшит ситуацию. Поэтому она выпрямилась и вскинула подбородок, но, прежде чем что-то сказать, была вынуждена собраться с духом: язык ей не повиновался.

– Никогда не предполагала, что, принимая предложение Вашела, я вынуждаю тебя заключить союз с Десмондом де Марле. Мне очень, очень жаль, дорогая. Решив последовать зову собственного сердца, я не подозревала, к каким ужасным последствиям приведет мой эгоизм.

Абриэль обняла мать за плечи, прижала к себе и, борясь с угрожавшими хлынуть слезами, смело встретила ее взгляд.

– Ты всегда учила меня с надеждой смотреть в будущее, матушка, и я должна следовать твоим советам и верить, что мой брак с Десмондом будет удачным. – И хотя на сердце лежала невыносимая тяжесть, Абриэль скривила губы в улыбке. – Я стану молиться, чтобы со временем мы сумели привыкнуть друг к другу. А теперь иди спать, мама. Со мной все будет хорошо.

Еще через полчаса страхи Абриэль усилились десятикратно, когда Десмонд, пьяно спотыкаясь, ввалился в спальню, где лежала новобрачная. Его налитые кровью глаза выкатились из орбит еще сильнее, когда он уставился на жену, лежавшую на постели в одной прозрачной сорочке. Словно смакуя редкостную сладость, он медленно провел языком по губам.