Ловушка на жадину - Кирилл Кащеев

– Рятуйтеся! Тікайте усі, швидше! Геть! – заверещал такой пронзительный, что и в Ковеле, наверное, было слышно, женский голос.

Вартовые кинулись наутек.

Тихоня крутанул взрыватель рапиды. Та-дам… – ухнуло сердце, отсчитывая мгновения. Тааа-дам!

Столб огня разорвал окутавшее паровоз облако пара. Вырос, словно огненный стебель, потянулся к чёрному небу, облизнул мрак и ухнул вниз, на медленно заваливающийся набок паровоз. Чудовищный скрежет взрезал ночь, заглушая лающие крики на немецком… а потом в паровоз врезалась идущая прямо за ним платформа. Грохнуло! Иголки сыпанули с ветвей на плечи затаившейся пятёрки. Тихоня отчаянно цеплялся руками за землю, чувствуя, как та ходит под ним, будто качающаяся на волнах лодка. Страшный алый огонь взметнулся над взорвавшейся цистерной и, словно оголодавший зверь, кинулся на следующую. Бабах! Бабах! Бабах! Платформы громоздились одна на другую, точно сжимаясь в чудовищную гармошку. Бочки с горючим взлетали над платформами, а от их взрывов тут же взлетали соседние бочки. Поезд окутался алым огненным гребнем и продолжал полыхать, рассеивая тьму алыми сполохами. Горючее хлынуло на землю и растекалось вокруг него пылающим озером…

– No to jazda! – выкрикнула Панянка, за шкирку вздёргивая Тихоню с земли. – Raczej![51]

И они кинулись в лес.

Золотистые лучи утреннего солнца заставили верхушки сосен вспыхнуть яркой зеленью. Они проскочили под низко свисающими лапами сосен… и выбежали на заправку.

– Дети! Та куды ж вы так швидко? – Оклик деда Павла не заставил братьев даже оглянуться.

– Здрасте! Вы нашего папу случайно не видели?

Севе виден был только обтянутый шортами Вовкин зад – мелкий засунул голову чуть ли не в самое окошко кассы заправки. Сидящая внутри тётенька шарахнулась на стуле, едва не врезавшись затылком в стену. Сева её понимал: Вовка во всё окошко – это действительно страшно.

Сева ухватил брата за пояс шорт и выдёрнул наружу – аж уши чпокнули.

– Извините, пожалуйста. У нас большая проблема и только вы можете нам помочь! Где бы мы могли поговорить?

Тётенька одарила Севу недоверчивым взглядом. Голос у него звучал вполне по-взрослому, что совершенно не вязалось с облупившимся носом на мальчишеской физиономии.

– Некогда мне наговариваться! Отойди, мальчик, не мешай работать!

Сева невольно стиснул кулаки: если бы он говорил с этой тёткой по телефону, как с клиентами «Белого гуся»…

– Доню, помоги! Тут такое дело – батька у хлопцев пропал! – Сзади громко хлопнула дверца машины, и выбравшийся из-за руля дед Павло оттеснил Севу от окошка.

– Обычно дети у родителей пропадают, а не наоборот, – пробормотала тётенька.

– Та у нас все, кто мог, запропали: и батька, и мамка, и ребёнок! Хиба батька вот ихний, а мать с ребёнком вовсе другие…

– Надо же! Ну ладно, в магазин заходите, я сейчас! – Кассирша принялась прилаживать на окошко табличку «Перерыв 10 мин.».

Вовка и Славка уже мчались к магазину при заправке – туго хлопнула входная дверь.

– Ну так что? Куда там ваш батька с чужой мамкой и её детьми збёг? – встретила их кассирша вопросом.

На ребят с трёх сторон глядели любопытные физиономии: кассирши, молодого, года на три старше Севы, парня за стойкой с кофейным аппаратом и выглядывающей из крохотного кабинетика молодой женщины в спецовке… и на каблуках. На груди у женщины красовался самый странный бейдж, какой Севе случалось видеть: «Менеджер-механик».

– Ото я объяснил так объяснил! – Дед Павло растерянно поскрёб затылок.

Сева понял, что сбор сведений… разговор всё равно надо брать на себя.

– Извините… Наш папа… – Он вывел на экран мобильника только вчера утром сделанную фотографию – отец, Славка и Вовка с вёслами на фоне озера. – Он заезжал сюда?

– А як же – був такий! А почему вы нас спрашиваете? – Кассирша и менеджер-механик ответили одновременно.

Отец был здесь! Он всё-таки заезжал на заправку!

– Та мы всех пытаем, дочка! Третья вже заправка на дороге, только на других его не видали! – вмешался дед Павло.

– Ну, а я так бачила! – Мгновенно, как кошка лапой, кассирша цапнула Севин мобильник и уставилась на фотографию, не обращая внимания на неодобрительный взгляд начальства. – И бабочка с ним была, такая… чернявая, фигуристая, с дитём. Они ще спорили, кто за бензин платить будет. Тобто, мужик и баба спорили, дитёнок, тот больше помалкивал, устал, мабуть. Ну с бабой-то понятно – одной да с малым нелегко. Тут и за бензин заплатить согласишься, абы мужика подальше уволочь. Но он-то! У самого ещё трое, а он… Тьфу! – И она демонстративно плюнула прямо на экран Севиной мобилки.

– Наш папа не такой! – Славка шагнул вперёд, сжимая кулаки от злости.

– Звичайно ж не такой, не бери в голову, хлопче! – ласково запела кассирша и, сунув Севе оплёванный мобильный, принялась наглаживать Славку по светлым вихрам. – А мамка ваше где? Або ще якась родня, крим цього… не такого… – словно невзначай поинтересовалась она.

Голова у Севки начала кружиться, прям как у этих… барышень XIX века, о которых так любит рассказывать Кисонька.

– Извините… А можно записи с камер посмотреть? – вклинился он в царящее вокруг безумие. Камеры он заприметил ещё на подходе: минимум две на стоянке и ещё одна здесь, в магазине.

– Нельзя, – отрезала менеджер-механик и повернулась на каблуках, направляясь обратно в свой кабинетик. – Как понимаю, ничего особо страшного не случилось, все живы. А если наша компания окажется замешана в деле о разводе, меня по головке не погладят. – Под её выразительным взглядом кассирша отдёрнула руку от Славкиных вихров и спрятала её за спину.

– Та який развод, донечка! У хлопцев батько пропал, уехал с вечера с дивчиной, та не вернулся! – заголосил дед Павло.

– Да-да, я так и поняла, – кивнула менеджер-механик.

– Скажите хотя бы, во сколько он заезжал! – в отчаянии вскричал Сева, но менеджер только мазнула по нему невидящим взглядом и скомандовала:

– Возвращайтесь к работе!

Кассирша без звука нырнула в свою клетушку, а парень принялся со страшно деловым видом втирать застарелые кофейные пятна в прилавок. Менеджер-механик одарила всех строгим взглядом и звучно захлопнула за собой дверь кабинета.

– От я бовдур! – потерянно пробормотал дед Павло.

«Почему я не оставил его на базе?» – мысленно простонал Сева. Вопрос был вполне так риторический: потому что ему, Севе, всего пятнадцать, а братьям и того меньше! Смыться от сердобольных и понимающих свой долг взрослых и просто нанять такси, чтоб проехать по дороге до Ковеля, не было никакой возможности.