Первая встреча – последняя встреча - Эльдар Рязанов

Надо честно сказать, что тут в роли бога выступил Роже Вадим. Именно он научил Брижит самым тонким нюансам поведения на экране: как надо говорить, как надо двигаться. Короче говоря, в результате Бог и Роже Вадим создали секс-символ эпохи. Брижит Бардо сразу же заняла важное место в жизни миллионов молоденьких барышень. Они стали ей подражать. Земная женщина, в каких-то свитерках, которые надевались прямо на обнаженную грудь, в затрепанных джинсах, она была понятна и похожа на своих сверстниц. Нельзя было стремиться стать такими, как персонажи Даниэль Дарье или Мишель Морган. Это были недостижимые красавицы, графини, принцессы французского кинематографа. А Бардо сразу стала своей для молодого поколения многих стран.

«И Бог создал женщину» – так назывался фильм. А Роже Вадим создал актрису Брижит Бардо

На наши экраны Брижит Бардо ворвалась картиной «Бабетта идет на войну» и мгновенно покорила сердца наших зрителей и зрительниц.

Фильм был поставлен Кристианом Жаком, замечательным мастером комедии, которому присуще истинно французское чувство юмора. Фильмы его шли у нас и были очень популярны («Фанфан-Тюльпан», «Закон есть закон», «Если парни всего мира»).

В некоторых фильмах Брижит Бардо снималась иной раз довольно элегантно раздетой или недостаточно одетой. Это вызывало большую волну возмущения у пуритански настроенных французов. Оказывается, во Франции есть и такие.

Был, например, случай. Брижит навещала свою подругу в больнице, и в лифте с ней ехала медсестра. При виде актрисы лицо медсестры перекосилось от злости, и она вилкой, которую почему-то держала в руке, стала ее колоть. Кричала, что Брижит развратила ее сына своими фильмами, своими ролями. И та в испуге выскочила из лифта. Это был шок! А следы от вилки до сих пор остались у Брижит на руке. И подобного случалось немало. Ей плевали в лицо, угрожали по телефону, ее преследовали.

Ее работа в кинематографе постоянно сопровождалась какими-то сплетнями, репортерской грязью. Это внушило ей отвращение к своей профессии.

Когда Брижит исполнилось 34 года, она начала серьезно подумывать о том, что надо уйти из кино. Но осуществила свое желание только в 1972 году, когда ей было 38 лет. После малоудачного фильма Роже Вадима, с которым она уже давным-давно развелась, «Дон Жуан-73, или Если бы Дон Жуан был женщиной», Брижит Бардо поставила на кинематографе крест.

Брижит Бардо стала кумиром кинозрителей во всем мире

Внешняя сторона ее жизни была прекрасна. Мировая слава, нежно-ласково-фамильярное отношение к ней соотечественников, все ее называют инициалами «Б.Б.». Фестивали, поездки, преклонение мужчин, богатые мужья – все замечательно. Во всех мэриях всех французских городов стоят бюсты или статуи Марианны – женщины, олицетворяющей Францию. Ее лепили с Брижит Бардо. В 60—70-х она была символом Франции. И лишь в 80-х годах ее сменила Катрин Денев.

Но в душе актрисы была страшная пустота. Брижит Бардо – трагическая фигура французского кинематографа. Она не любила свою работу, но все время снималась. Душевный разлад угнетал ее. Недаром у нее было шесть попыток самоубийства. Шесть! Она принимала снотворные таблетки, и резала себе вены, и совала голову в духовку, чтобы задохнуться от угарного газа. Каждый раз ее как-то удавалось вытащить. Упорное желание умереть не было маниакальной идеей. Просто каждый раз ее допекали и доводили до такого состояния, что она была готова расстаться с самым главным сокровищем – жизнью. Расскажу, почему Бардо приняла нашу съемочную группу. Последние тридцать лет своей жизни она посвятила защите животных. Занимается этим неистово, фанатично, с полной отдачей. И телевизионное интервью для России показалось ей замечательной попыткой обратиться к Российскому Президенту и Правительству нашей страны с призывом прекратить промышленную охоту на котиков, моржей, песцов и прочих представителей фауны. «Я понимаю, – говорила Брижит Бардо, – что в России холодно, что носить меха – русская традиция». Но она умоляла хотя бы прекратить убивать зверей, чтобы посылать их шкуры на экспорт. Весь свой темперамент, искренность, убежденность вложила она в свое прошение. Ее слова прозвучали в телевизионном эфире, но, боюсь, нашим правителям было не до того. Куда более важные проблемы – усидеть на своем месте, утопить политического соперника, расправиться с конкурентом и недругом – были для них ближе, нежели донкихотские призывы стареющей звезды…

Однако рассказ наш все-таки не о Брижит Бардо, а о ее первом муже Роже Вадиме. Ибо его брак с молоденькой барышней, из которой он сделал кинематографическую диву, был только стартом в его режиссерской и брачной карьере. После развода они сохранили добрые дружеские отношения. Роже Вадим говорил, что у него всегда было ощущение, что они с Брижит как бы близнецы. И он всегда чувствовал, когда с ней происходит что-то неблагополучное. Однажды был такой случай: Вадим ехал в поезде и вдруг почувствовал, что с Брижит неладно. Он позвонил домой, подошел отец, Племянников-старший. Роже сказал, что с Брижит сейчас что-то случилось. Отец ответил: «Да нет, она у нас совсем недавно была. Мы с ней ужинали». Роже попросил: «Поезжай к ней, узнай, в чем дело». И отец поехал. Оказалось, что Брижит пыталась покончить с собой, и бывший свекор спас ее от неминуемой смерти. И подобные ситуации у Вадима и Брижит возникали не один раз.

Итак, пора нашей съемочной группе отправляться домой к господину Племянникову, в самый центр Парижа, на улицу Риволи, между Лувром и площадью Согласия. Центрее не бывает.

Эльдар Рязанов. Дорогой Роже! Я хочу вас поблагодарить за то, что вы нас приняли и уделили нам время. Честно говоря, в нашей стране вас знают мало. И это, по-моему, несправедливо. Мы хотим исправить эту ошибку. Тем более, ваш отец родился в России. Давайте с него и начнем!

Роже Вадим. Давайте начнем с моего отца. История проста. У моей семьи было имение недалеко от Киева. Как многие русские, которые воевали на стороне белых, родители должны были покинуть страну после революции. Мой отец приехал во Францию, стал французским гражданином и французским дипломатом, консулом Франции.

Роже Вадим был любим всеми своими женами…

Когда отец был ребенком, у них в доме жила гувернантка-француженка. Она полгода работала в России, где занималась с моим отцом, полгода трудилась в Париже, в другой семье. Гувернантка часто говорила отцу: «Ты совершенно невыносим. А вот во Франции я преподаю одной маленькой девочке, просто замечательной». И мой отец был совершенно убежден, что он – чудовище, в отличие от какой-то милой русской девочки, живущей в Париже. А девочке, как выяснилось потом, она говорила: «Вот ты здесь плохо учишься, а в Киеве у меня есть мальчик, очень послушный, очень вежливый, который прекрасно занимается».