Реанимация закона - Кирилл Казанцев

Ролик из Интернета пропал, Пашка из своей квартиры пропал, девушка, как поведал Быков, никакого отношения к уголовникам не имела. Никто даже не мог подтвердить, что она была знакома с Водолазом. Может, познакомились всего за пару дней до трагедии. Все складывалось как нельзя хуже.

Антон, грешным делом, обследовал свою одежду и обувь на предмет специальных красителей типа родамина, которые используют в органах внутренних дел для засад на воров и грабителей. Наливаешь краситель на коврик в ювелирном магазине, включаешь сигнализацию и идешь домой. А утром тебе говорят, что твои подозрения не были безосновательными, и в магазин все же залезли воры. И главное, хитрые такие, умудрились сигнализацию отключить. А вот под ноги не глядели. И взяли их по горячим следам, потому что вляпались они в краситель и ботинками, и штаны забрызгали, а один умудрился даже руку испачкать.

Что ж, тоже результат. За квартирой никто не наблюдал, спецсредств не использовал. А девушку-то застрелили и бросили. И упала она так, как падают неожиданно застреленные люди. Наверное, пыталась убежать, когда наткнулась на пулю. Обследовать бы квартиру днем, гильзы посмотреть на полу, дырки от других пуль в стенах и мебели, следы присутствия посторонних людей, характер этих следов. Попросить Быкова узнать подробности осмотра места происшествия? Опять оборвет, рявкнет, чтобы Антон не отвлекался. Да и подтасовка может быть в протоколе осмотра места происшествия, если полицейские замешаны в убийстве, или те, кого они покрывают, «крышуют», как говорится в соответствующей среде.

И все же! Кто и зачем приходил к Пашке Водолазу и застрелил там девушку? Слива на этот счет молчит, его ребята тоже, а спрашивать нельзя. Конкуренты, которые пытались «сдать» Пашку Сливе, когда он не согласился на их аферы? Может быть. Но под каким видом их можно потрясти, чтобы узнать про Пашку? Плохо. А может, и еще хуже, если его увезли куда-то, стали пытать, и он выболтал про Антона. Кому? Извечный вопрос – кому это надо? Ищи мотив – раскроешь преступление.

Слива опять темнил. Он велел Антону каждый день приходить на рынок и сидеть в ожидании приказа, который может поступить очень неожиданно. Предстояло очень и очень важное дело, которое он хочет поручить Антохе. Но говорить о нем раньше времени Слива не желал. Проклиная и его, и тех, кто стоит за ним, за их игры в шпионов, Антон приходил каждый день в восемь утра на рынок и играл с Проней в бильярд «на интерес». На деньги они играть не стали, потому что Проня был косорукий и играл очень плохо, и Антон давно бы уже оставил его без штанов. А вот какого хрена сам Проня торчал рядом с Антоном уже несколько дней кряду и ничего больше не делал? «Пас» Антона? Возможно.

Антон как раз подходил к рынку и уже видел Проню, который околачивался возле входа, когда у него зазвонил мобильник. Номер был незнакомый, более того, это был номер городского проводного телефона.

– Да, – ответил Антон, останавливаясь и отходя за угол, пока его не увидел Проня. Сделал он это очень вовремя.

– Антоха, ты один? – Напряженный и чуть вибрирующий голос Водолаза в трубке прозвучал для Антона как блаженная музыка. – Дело есть! Беда у меня.

– Знаю, – спокойно ответил Антон, внимательно озираясь по сторонам. – Ты откуда звонишь, там безопасно, не засекут тебя?

– Не, все нормально. А ты откуда знаешь, что у меня приключилось?

– Я домой к тебе заходил. Видел.

Пашка замолчал. Слышно было только, как он, волнуясь, прерывисто дышит. Наверное, сейчас заново переживает то, что случилось у него дома. И девушку наверняка на его глазах застрелили.

– Оксанку ни за что шлепнули, гады, – проворчал наконец Пашка. – Я с ней только познакомился. Хорошая девка… а тут… А ты туда как попал?

– Не волнуйся, я это сделал ночью, и меня никто не видел. Ты скажи, кто это был, что за люди. Кого-нибудь знаешь? От тебя что хотели?

– А ты… – Пашка замялся на мгновение, видимо, подбирая слова, потом решительно закончил: – Ты не с ними?

– Паша, не будь идиотом, – посоветовал Антон. – У меня и ключ есть от твоей хаты, и ты меня впускаешь спокойно, как своего. Резон мне было бы так прокалываться. Зашел бы спокойно, убил бы и так же спокойно ушел. Убедительно? Давай говори, где встретимся, там все и расскажешь.

Маленькая дачка за городом была идеальным убежищем. Пашка знал ее потому, что пару раз с приятелем и его знакомой девчонкой они приезжали сюда покупаться на пруду, поиграть в волейбол и бадминтон. Дачей занималась мамаша этого дружка, хотя в последнее время тут все было запущено. Включая и маленький домик. Мать приятеля лежала в профилактории после операции, сын уехал в командировку. Вот Пашка и вспомнил про это убежище. Тем более что он знал, где лежит ключ. А звонил он с соседней замороженной стройки. Там в прорабской комнате стоял древний черный телефонный аппарат. И что интересно, он был подключен к «восьмерке». Залезть в прорабскую было несложно, потому что вагончик сторожей находился в другой стороне, да и службу сторожа несли спустя рукава. Что там воровать, кроме бетонных стен?

– Я ее к себе привел, – рассказывал Пашка, когда они с Антоном уселись на берегу пруда в безлюдном месте, густо поросшим ивняком. – Толком ничего и не успели. Я… – он покраснел и отвел глаза, – порнуху включил, а сам пошел на кухню за пивом. Оксанка в комнате осталась, диски с музыкой просматривала. Я присел на пол у холодильника, мне показалось, что там из него конденсат течет. Присел, рукой щупаю, а тут шаги. Тихие такие, осторожные. Я почему-то сразу испугался. Наверное, предчувствовал беду.

– Хочешь сказать, что тебя не заметили?

– Наверное, это меня и спасло, – кивнул Пашка. – Он заглянул на кухню – никого, и пошел в комнату. Я прислушался, а потом на цыпочках следом. У меня в прихожке бита бейсбольная стоит, прямо за занавеской. А они отвлеклись, на Оксанку отвлеклись. Наверное, стали спрашивать про меня, а она с испугу ничего сказать не может, даже завизжать толком не смогла. Я нос в комнату сунул, и меня сразу один из них увидел. Он ко мне, я бежать. Мельком заметил, что у них в руках пистолеты с черными толстыми длинными стволами. Глушители, наверное. Чувствую, что не успею убежать: или он меня схватит, или выстрелит в спину. Каким чудом я биту выхватил из-за занавески! А уж ударил я со всей дури, как только смог развернуться. В лоб я ему и попал. Он даже пистолет выронил. Последнее, что я видел, это выпученные глаза Оксанки, как она к двери через диван бросается, а второй в нее стреляет. Догонять меня на улице никто не стал, и соседей, как назло, никого ни в подъезде, ни на улице. Вот так…

– Так ты их не знаешь? Не видел раньше?

– Убийц? – Пашка отрицательно покачал головой. – Да и второго я толком не рассмотрел, который в Оксанку стрелял. Он убил ее, да?

– Наповал, – подтвердил Антон. – Думаю, что она и не мучилась, сразу умерла. Ты мне другое скажи. Кто и зачем к тебе приходил? Я не думаю, что тебя хотели убить, просто все так получилось. Из-за твоей биты и твоей прыти. Кто это были, как ты думаешь? Люди Сливы? Или от конкурентов, которые тебя хотели подставить?